Так в чем же их преступление?

У обвинения два пункта:

1. Компании «Шипстоун» виновны в том, что они предоставляют энергию всему человечеству по ценам более низким, чем у их конкурентов.

2. Они подло и недемократично отказываются делиться своим промышленным секретом последней стадии сборки «шипстоунов».

Это последнее, с точки зрения многих людей, является преступлением, караемым смертной казнью. Мой терминал откопал множество материалов с первых полос под заголовками типа: «Право людей знать…», «Наглость гигантских монополий…» – и тому подобных проявлений Праведного Гнева. Комплекс «Шипстоун», конечно, громаден, тут возразить нечего – ведь он снабжает миллиарды людей дешевой энергией, в которой эти миллиарды с каждым годом нуждаются все больше и больше. Но это никакая не монополия, поскольку им фактически не принадлежит ни один из видов энергии, они просто упаковывают энергию и доставляют ее туда, где в ней нуждаются. Миллиарды их покупателей могут обанкротить весь комплекс «Шипстоун» буквально за одну ночь, возвратясь к прежним дням, то есть начав сжигать уголь, леса, нефть, «сжигать» уран, распределяя энергию по континентам с помощью алюминиевых или медных проводов, а также длиннющими составами вагонов с углем и караванами танкеров с нефтью. Но никто, судя по информации на моем терминале, не желает возвращаться в старые недобрые времена, когда весь пейзаж на планете был разными способами изуродован, воздух был наполнен вонью, канцерогенами и сажей, невежественные толпы боялись ядерной энергии, как чумы, а любая энергия была дорогой и дефицитной. Нет, никто не хочет возвращаться к древним технологиям, даже самые яростные противники «Шипстоуна» нуждаются в дешевой и доступной энергии, но… Они просто хотят, чтобы все компании «Шипстоун» при этом как-нибудь незаметно исчезли.

«Люди имеют право знать» – право людей знать что? Дэниел Шипстоун, вооружившись глубокими знаниями высшей математики и физики, закрылся у себя в подвале на семь голодных, тяжких лет и своим умом дошел до такого аспекта одного из законов природы, который позволил ему создать «шипстоун». Любой из людей, «имеющих право знать», волен поступить точно так же – ведь Дэниел даже не запатентовал свой агрегат. Законы природы доступны всем, включая искусанных блохами, скорчившихся от холода неандертальцев. Таким образом, в данном случае беда тех, кто «имеет право знать», схожа с проблемой того, кто имеет «право» стать пианистом и давать сольные концерты, но при этом никак не желает учиться играть на фортепьяно. Впрочем, возможно, я сужу обо всем этом предвзято, поскольку никогда не была человеком и не имела никаких прав.

Независимо от того, предпочитаете ли вы слащавенькую версию компании или «Скандалы», основные факты о Дэниеле Шипстоуне и всем комплексе «Шипстоун» хорошо известны и совершенно бесспорны. Меня удивило (шокировало, если быть точной) то, что я выяснила, когда начала копаться в вопросах собственности, управления и руководства.

Первый шок я испытала, взглянув на распечатку основного списка компаний, входящих в комплекс «Шипстоун», но не имевших слова «Шипстоун» в своих названиях. Что я увидела? Если вы хотите выпить стаканчик кока-колы, вам приходится иметь дело… Правильно – с «Шипстоуном»!

Жан когда-то сказал мне, что за уничтожением Акапулько стояли «Межпланетные». Это что же, значит, часть комплекса, основанного Дэниелем Шипстоуном, то есть его доверенные лица – велели уничтожить четверть миллиона ни в чем не повинных людей? И это те самые люди, которые управляют лучшей в мире больницей и школой для детей-инвалидов? А «Сирз-Монтгомери»? Черт, да у меня самой есть акции «Сирз-Монтгомери» – значит, и на мне лежит доля вины за уничтожение Акапулько?

Я запрограммировала машину показать совмещения должностей в советах директоров внутри комплекса «Шипстоун», а затем – в каких внешних компаниях занимают директорские посты руководители компаний «Шипстоун». Результаты были настолько потрясающими, что я запросила у компьютера список владельцев голосующих акций всех компаний «Шипстоун» с пакетами от одного процента акций и выше. Три дня я изучала, сортировала и перестраивала всеми способами огромный массив данных, полученных в ответ на мои запросы. Затем я записала сделанные мною выводы:

1. Комплекс «Шипстоун» является одной компанией и лишь выглядит как двадцать восемь отдельных организаций.

2. В собственности директоров и держателей акций комплекса «Шипстоун» находится (или держится ими под контролем) практически все, что представляет какое-то значение во всех главных территориальных государствах Солнечной системы.

3. «Шипстоун», вероятно, является всепланетным, а может, и всесистемным правительством или правителем. Я не могу утверждать, действует ли «Шипстоун» в качестве такового, поскольку контроль за подобными действиями «Шипстоуну» пришлось бы (или приходится) осуществлять через корпорации, официально не входящие в империю «Шипстоун».

Это все меня здорово напугало.

Заметив кое-что, связанное с одной из компаний «Шипстоун» («Морган Ассошиэйтс»), я принялась копаться в кредитных компаниях и банках. Я ничуть не удивилась, а лишь еще больше расстроилась, когда выяснила, что компания, предоставившая мне кредит «Мастеркард» Калифорнии, была на самом деле одновременно и той, которая обеспечивала этот кредит «Церера и Южная Африка аксептанс», то же самое относилось к «Мэйпл лиф», «Виза», «Квебекский кредит» и всех прочих. Это не новость, финансовые теоретики рассуждали об этом с тех пор, как я себя помню, но меня поразило, когда я увидела все это, подробно расписанное в виде совмещения должностей в советах директоров и совместного владения собственностью.

Неожиданно для себя самой, по какому-то безотчетному импульсу, я вдруг задала вопрос компьютеру: «Кто твой владелец?»

В ответ загорелась надпись: «Нулевая программа».

Я перефразировала вопрос, подогнав его под язык компьютера, – дело в том, что компьютер, стоящий за моим терминалом, был очень умен и как правило «прощал» многие чисто человеческие обращения и формулировки. Обычно он вообще не обращал внимания на неформальные запросы и быстро «переваривал» их, но… Есть пределы в языке, за которые машина зайти не может, и подобный вопрос неизбежно потребовал семантического уточнения.

Вновь тот же ответ: «Нулевая программа».

Я решила действовать не так прямолинейно и сформулировала вопрос в самом строгом соответствии с компьютерным языком, компьютерной грамматикой и компьютерным протоколом: «Кто является собственником сети обработки информации, которая имеет терминалы по всей Британской Канаде?»

Высветился ответ, несколько раз поморгал и исчез… Причем исчез он без моей команды. Ответ был прост: «Требуемая информация в блоках моей памяти отсутствует».

Это меня напугало. Я все бросила, пошла купаться и выбрала себе партнера на предстоящую ночь, не дожидаясь, пока кто-нибудь сам не предложит разделить с ним койку. Я не была сексуально суперозабочена, скорее суперодинока – мне жутко захотелось ощутить рядом с собой теплое, живое человеческое тело, которое «защитило» бы меня от вооруженной интеллектом машины, отказывающейся сказать, кто (или что) за ней стоит.