Длинное печальное лицо Арле Кина осветилось улыбкой.

— Я никогда и ничего не предоставлял вам, друг мой. Вы самипрекрасно знаете, что должны делать, и всегда это делаете. При чем же тут я?

— Э, нет, — возразил мистер Саттертуэйт. — Меня непроведешь. Но все-таки, где вы пропадали все это.., что я называю временем?

— Можно сказать: везде и нигде в особенности. Какие-тогорода, страны, приключения. Но я ведь, как обычно, просто проходил мимо…Скорее, рассказывать должны вы. Нет-нет, не о том, что делали, а о том, чтособираетесь… Вот, например, сейчас. Куда вы едете? Кого увидите? Кто они, этиваши друзья?

— Конечно, я расскажу, и расскажу с удовольствием, посколькутолько об этом и думаю. Когда долго кого-то не видишь, всегда волнуешься, какпройдет встреча.

— Конечно, — кивнул мистер Кин.

Появился Али, улыбаясь, поставил перед ними кофе в маленькихчашечках с восточным узором и удалился. Мистер Саттертуэйт с удовольствиемсделал первый глоток.

— Сладок как любовь, черен как ночь, горяч как ад. Так,кажется, говорят арабы?

Мистер Кин улыбнулся и кивнул.

— Итак, куда я еду… Ну хорошо, хоть и сомневаюсь, что этоимеет какое-то значение. Как я уже говорил, намерен повидать старого друга ипознакомиться с его новой семьей. Зовут его Том Эдисон. В юности мы были оченьдружны, но потом жизнь, как это бывает, разбросала нас в разные стороны. Онпошел по дипломатической линии, уехал за границу, работал в разных странах.Изредка я ездил к нему в гости, иногда мы встречались, когда он приезжал вАнглию. В самом начале карьеры он оказался в Испании и женился там на местнойдевушке. Такая темноволосая красавица. Пилар ее звали. Он безумно ее любил.

— У них были дети?

— Двое. Обе — дочки. Светленькую, похожую на отца, назвалиЛили. Я был ее крестником. Вторая, Мари, была вылитая мать. Впрочем, с детьми явиделся редко. Два или три раза в год устраивал вечеринки в честь Лили, иногданавещал ее в школе. Это был прелестный, совершенно очаровательный ребенок. Онабыла очень привязана к отцу, а уж тот от нее и вовсе без ума. Потом началасьвойна (не мне вам о ней рассказывать), и мы встречались все реже. Лили вышлазамуж за военного, летчика-истребителя. До недавнего времени я даже не знал егоимени. Саймон Джиллиат. Командир эскадрильи Джиллиат.

— Он погиб?

— Нет-нет. Жив. Ушел в отставку и вместе с Лили уехал вКению — как и многие другие. Они обосновались там и жили счастливо. Вскоре уних появился сын, мальчик по имени Роланд. Потом, когда он уже учился в школе вАнглии, я видел его пару раз. В последнюю нашу встречу ему было, думаю, летдвенадцать. Славный малыш. Волосы рыжие, как у отца. Безумно хочетсяпосмотреть, что из него получилось. Сейчас ему двадцать три — двадцать четыре.Время летит так быстро…

— Женат?

— Нет. Пока нет.

— Собирается?

— Кажется, да. Том писал о какой-то девушке, кажется,кузине. Ну, а младшая дочь, Мария, вышла за местного врача. Я с ними, ксожалению, так и не сошелся. Умерла при родах. Бабушка назвала ее малышкуИнесс. Испанская кровь… Я вас еще не утомил?

— Нет-нет, продолжайте. Все это очень интересно.

— Разве? — удивился мистер Саттертуэйт, с внезапнымподозрением всматриваясь в лицо мистера Кина. — Но почему вас так интересуетэта семья?

— Просто хочется составить о ней представление.

— Ну что ж. Очи живут, как я уже говорил, вДовертон-Кингсбурне. Их особняк называется так же. Такой красивый старый дом.Впрочем, ничего особенного. Туристов, например, туда не заманишь. Ну, выпонимаете. Именно такой дом строит себе англичанин, хорошо послуживший стране итеперь наслаждающийся заслуженным отдыхом. А Том всегда любил деревню. Он жезаядлый рыболов и охотник. Ох, и славно же мы с ним проводили время в юности! Ав Довертон-Кингсбурне я мальчишкой проводил все школьные каникулы. До сих пор вспоминаю.Другого такого места нет. И дома тоже. Знаете, каждый раз, подъезжая к нему, янарочно делаю крюк… Там есть такая большая аллея… И в просвет между деревьямивид совершенно незабываемый. Посидишь у речки, вспомнишь былые деньки. Томвсегда был заводилой. Таким и остался. А я… Что я? Обычный холостяк.

— Это совершенно не так, — возразил мистер Кин. — Вы,скорее, друг. Человек, который умеет дружить.

— Хорошо бы. Но, боюсь, вы мне просто льстите.

— Отнюдь. Вы на редкость дружелюбный человек. А для этогонужно не так уж мало: и собственный опыт, и способность им поделиться, имногое-многое другое. О вас, кстати, можно было бы написать целую книгу.

— Только главным героем в ней стали бы вы.

— Вряд ли, — отозвался мистер Кин. — Я всего лишь тот, ктопроходил мимо. Не более. Однако же продолжайте.

— Это начинает напоминать настоящую семейную хронику. Таквот, я уже говорил, что мы могли годами не видеться, оставаясь при этомдрузьями. Иногда я заезжал к Тому с Пилар — до того, как она умерла. К сожалению,это случилось слишком рано. Навешал Лили, свою крестницу, виделся с Инесс.Тихая скромная девушка, живущая вместе с отцом (вы помните, он доктор) вдеревне.

— А ей сейчас сколько?

— Думаю, девятнадцать — двадцать. Надеюсь, мы с нейподружимся.

— Итак, в целом, это счастливая хроника?

— Не совсем. Моя крестница Лили, уехавшая в Кению с мужем,погибла там в автомобильной катастрофе, оставив после себя годовалого Роланда.Саймон, ее муж, был убит горем. Это была по-настоящему счастливая пара. Вовторой раз он женился на молодой вдове. Думаю, оно и к лучшему. Она была вдовойкомандира эскадрильи, его погибшего друга. У нее тоже остался ребенок, примернотого же возраста, что и Роланд, — может, месяца на три постарше. Похоже, второйбрак Саймона тоже оказался счастливым. Я, конечно, с ними не виделся, посколькуони продолжали жить в Кении. Мальчиков воспитывали как братьев. В Англии ониходили в одну школу, а каникулы обычно проводили в Кении. Мы много лет невиделись. Потом… Вы же знаете, что произошло в Кении. Некоторым удалось тамостаться, многие уехали в Западную Австралию и обосновались там. Некоторые жевернулись домой, в Англию.

Саймон Джиллиат с женой и двумя детьми тоже вынуждены были,уехать из страны, вдруг ставшей для них чужой. Старый Том Эдисон давно уже звалих к себе, и теперь они решили принять его приглашение. И вот они приехали:зять Тома с новой женой и их двое детей — хотя, какие они теперь дети? Молодыелюди! Они вернулись, живут все вместе, и они счастливы. Внучка Тома, ИнессХортон, как я уже говорил, живет в деревне с отцом-врачом и много временипроводит в Довертон-Кингсбурне с дедом. У них прекрасные отношения. Кажется,они все там счастливы. Том уже много раз приглашал меня приехать повидаться сними. Ну, и вот я наконец сумел выбраться на выходные. Страшновато, конечно,после стольких лет увидеть старого друга… Все думаешь: а вдруг в последний раз?Однако, как я понимаю, сам он не унывает. И потом, я сильно скучаю поДовертон-Кингсбурну: с этим домом у меня связано столько воспоминаний… Еслипрожил жизнь зря и остался в итоге ни с чем, как это случилось со мной, толькои остается, что старые друзья и воспоминания о счастливой юности… Вот только…