Мистер Саттертуэйт горестно качал головой.

— Как же я ошибся! — пробормотал он. — Решил, что вы явилисьспасать влюбленных!..

— Так оно и есть, — улыбнулся мистер Кин. — Только не этихдвоих — других. Вы, возможно, не обратили внимания на служанку ее милости? Она,правда, не шуршала парчой и не разыгрывала трагических сцен — но все же онаочень милая девушка и, кажется, по-настоящему любит своего Дженнингса. Думаю,господа, что спасение ее возлюбленного теперь целиком в ваших руках.

— Но мы не можем представить никаких доказательств, — мрачнобуркнул полковник.

Улыбка озарила лицо мистера Кина.

— Мистер Саттертуэйт может.

— Я? — изумленно переспросил мистер Саттертуэйт.

— Смешно. Вы можете доказать, что часы сэра Джеймсаразбились отнюдь не в его кармане. Прежде всего, нельзя вдребезги разбитьстекло, не открыв при этом крышку. Не верите — попробуйте сами. Кто-то вытащил ихиз его кармана, откинул крышку, отвел стрелки назад, ударил по стеклу, а потомуже закрыл часы и вернул их на место. Вот только он не заметил, что одиносколок при этом выпал.

— О Боже! — вскричал мистер Саттертуэйт. Рука его самадернулась к жилетному карману, в глубине которого он нащупал заостренныйосколок изогнутого стекла.

Наконец-то наступила его минута.

— Это стеклышко, — провозгласил мистер Саттертуэйт, —поможет мне спасти человека от виселицы.