— Ты такая красивая, — ласково сказал он в ееволосы. — Ты само совершенство, Алекс, такая смелая и… я очень высоко тебяценю. Ты просто потрясающая, — добавил он, чуть отстраняя ее от себя,чтобы посмотреть на нее.

— С одной грудью или с двумя? — спросила она сосмущенной улыбкой, вспомнив, почему она решила показать ему свое тело. Надосказать, что такой реакции она не ожидала.

— Я люблю тебя такой, какая ты есть. Ты былаправа, — продолжал он, снова прижимая ее к себе и ощущая тепло еетела. — Я люблю тебя любой.

Брок был в некотором замешательстве. Их взаимное довериестало невероятно сильным и особенным.

— Я не думала, что ты об этом заговоришь, — тихосказала она. — А я-то хотела, чтобы ты объективно высказал свое мнение.

Алекс чувствовала, что его прикосновения взволновали ее, иудивилась самой себе. Их отношения так долго были целомудренными, что она былане готова к внезапному взрыву чувственности и любви.

— А я что, по-твоему, делаю? — прошептал он,покрывая поцелуями ее лицо. — Ты очень, очень красива, и я хочу тебя всю…

И с этими словами Брок поцеловал ее — очень медленно, с нежностью,которой Алекс никогда ранее не испытывала.

Одной рукой Брок ласкал ее оставшуюся грудь, а второй нежнокоснулся рубца, а потом, скользнув по животу, обнял за талию. Руки у негооказались очень сильными. Алекс почувствовала прилив захватывающего духжелания, и в этот момент Брок поцеловал ее более властно.

— Брок… что мы делаем? — спросила она, не всостоянии собраться с мыслями. Впрочем, еще через мгновение она поняла, чтоэтого и не стоит делать. — Что мы… что… о-о-о…

Брок расстегнул ее джинсы и скользнул в них рукой, а потоммедленно снял их при помощи Алекс. Его руки осторожно исследовали ее ноги,бедра и то, что между ними. Алекс сняла с него одежду, и через несколько минутон уложил ее на кушетку перед горящим камином в гостиной этого уютного домика,в который он привез ее уже во второй раз. Брок покрывал ее тело поцелуями,двигаясь от груди и рубца на юг, пока Алекс не застонала от этих прикосновений.«О, Брок… О, Брок…» — шептала она, не в силах поверить в то, что происходит.Как они могут? Он ведь всего лишь близкий друг. Но когда он вошел в нее, онстал чем-то большим — частью ее жизни, ее тела. Комната наполнилась долгими,нежными стонами бесконечного желания. Они долго любили друг друга; поленьямирно потрескивали в камине, иногда рассыпаясь искрами.

Наконец Брок издал грудной вопль, а Алекс содрогнулась. Ипосле этой одновременной кульминации они долго лежали в объятиях друг друга,безмолвные и потрясенные. Брок желал ее долго, а Алекс не осознавала, что ончувствует. Просто им надо было созреть, как двум деревьям, переплестисьветвями, срастись корнями и стать одним существом, чтобы никогда неразделяться.

— Господи, да что же это такое? — ленивоулыбнулась она в ответ на его очередной поцелуй.

Брок привлек ее к себе, не потрудившись даже извлечь из нееорудие своей страсти.

— Хочешь, чтобы я объяснил? — поинтересовалсяБрок. — Ты не знаешь — и никогда не узнаешь, — как я мечтал об этойминуте. Ты никогда не узнаешь, как я тебя люблю и как я молился о том, чтобы тыко мне пришла.

— Да где же я-то была все это время? — спросилаона, глядя на него удивленным и безоблачно счастливым взглядом. Это был самыйрадостный момент в его жизни. Брок был чувственным, нежным и невероятносексуальным. И они так долго были друзьями, что полюбить его не составлялоособого труда. Теперь она чувствовала, что связана с Броком до конца своихдней. — Как же я не замечала, что ты ко мне что-то испытываешь? —спрашивала она, ругая себя за собственную глупость и слепоту.

— Ты была слишком занята своей рвотой.

— Это точно, — улыбнулась она. — Я рада, чтов конце концов я сделала нечто более утонченное — я имею в виду стриптиз.

Внезапно Алекс рассмеялась своей наивности. Ей ни разу неприходило в голову, что их отношения так далеко зайдут, но теперь она была радатакому повороту событий. Трудно было поверить в то, что ее хотели — с ее«уродством» и рубцом. Она ведь даже не пыталась от него это скрыть. Вдруг. Брокснял с нее парик и отложил его в сторону. Между ними не должно было быть ничегонеестественного.

— Похоже, мне теперь не нужно делать пластическуюоперацию, раз у меня есть молодой мужчина. Ведь выбор был именно таким, если яне ошибаюсь? — с улыбкой сказала она, но потом добавила обеспокоеннымголосом:

— А ты понимаешь, как я чудовищно стара, дурачок? Я надесять лет старше тебя.

Можно сказать, что я тебе в матери гожусь.

— Ерунда. Ты ведешь себя так, как будто тебедвенадцать.

Без меня тебе придется трудно, — откровенно, беззаносчивости и притворства сказал он.

— Похоже, ты прав. Но все-таки я старше.

— А мне плевать.

— У тебя не правильная позиция. Когда тебе будетдевяносто, мне будет сто.

— Я закрою глаза, когда мы будем заниматьсялюбовью, — успокоил ее он.

— А я одолжу тебе свой парик.

— Хорошо. — Брок крепко обнял ее и поцеловал. Вприступе смеха Алекс вдруг почувствовала, что он снова возбуждается. Их поцелуистали горячими и страстными, и столь долго томившееся в одиночестве тело Алексотвечало на ласки Брока с подлинным неистовством. После этого Брок, боявшийсяутомить ее, принес одеяло и прикрыл свою подругу, лежавшую прямо на ковре укамина. Она мирно спала в его объятиях, а он думал о том, какой он счастливыйчеловек. Брок знал, что теперь никуда ее не отпустит. Он слишком долго ждалтого, чтобы она к нему пришла. И она пришла — нагая и бесхитростная, и теперьон был готов на все, чтобы удержать ее. Отныне она принадлежала ему, а не Сэму.И Брок собирался провести с ней всю жизнь.

После возвращения из Вермонта Брок пошел вместе с Алекс нахимиотерапию и присутствовал при осмотре, предшествовавшем процедуре. Нарентгеновских снимках все было чисто; Алекс осталось только семь недель. ДокторУэббер была очень удовлетворена результатами лечения и высказывала своисоображения не только Алекс, но и Броку, воспринимая их как пару.

— Как это странно, — со смущенной улыбкой сказалаАлекс в такси по дороге в офис. Она расслабленно прислонилась к его плечу,чувствуя подкатывающую тошноту. Последние остатки стеснения между нимиулетучились.

— Что странно? — спросил он, внимательно наблюдаяза ее состоянием, готовый помочь в любую минуту.

— Мы с тобой, — улыбнулась Алекс, поправляясъехавший парик. — С нами обращаются, как с мужем и женой. Ты это замечал?Тот парень из бакалеи в Вермонте подумал, что ты мой муж. И доктор Уэббер ведетсебя так, как будто ты был со мной с самого начала. Неужели никто не понимает,что я гожусь тебе в матери?