— Как, неужели ты предоставляешь мне право выбора?! Ая-то думала, что ты перекинешь меня через плечо и увезешь насильно.

— Может быть, придется прибегнуть к этой мере, если тыбудешь плохо себя вести.

— Ты просто сумасшедший. Больше всего на свете тебе нехватает женщины, которую будет тошнить всю дорогу и которая в Вермонте вообщебудет не в состоянии встать с постели.

— Ты знаешь, я к этому так привык, — улыбнулсяБрок, — что не представляю своей жизни без этих милых мелочей.

— Ты псих.

— А ты — чудо. Для чего, по-твоему, существуют друзья?

Алекс была растрогана — уже в который раз.

— Я-то думала, только для того, чтобы сходить за подаркамик Рождеству, помочь с работой и вынести на руках из туалета после рвоты.

Для всего этого вообще-то существовали мужья, но ее супругбыл исключением.

— Ладно, заткнись и иди собираться. Ты вгоняешь меня вкраску.

— По-моему, это невозможно.

— Я разбужу тебя в восемь. Не рано? — почему-товновь обеспокоившись, сказал Брок.

— Нормально. А если тебе захочется привести девушку?

— Там большой дом. Я запру тебя в твоей комнате, яобещаю.

Продолжая улыбаться, Алекс проводила его до входной двери, иони расстались. Не в состоянии поверить в то, что ему удалось уговорить ее наэто, Алекс внезапно поняла, что ждет поездки с ним с нетерпением. Ее ожидалиеще четыре с половиной месяца слабости и болезни, но в ней только что произошелкакой-то перелом. Брок спас ее от смертельного отчаяния, и теперь ей хотелосьуехать с ним, хотелось жить и держаться за жизнь. Но больше всего ей хотелосьсправиться со своей болезнью. Алекс знала, что должна это сделать.

Дни, проведенные в Вермонте, стали для Алекс самойсчастливой порой с того момента, когда она заболела. Она позвонила Сэму иАннабел, чтобы дать им знать, где она, приведя своего мужа в полное изумление.

— Я и не знал, что ты в состояниипутешествовать, — озабоченно сказал Сэм. — Ты уверена, что тебе это ненавредит? С кем ты поехала?

— С коллегой. У меня все хорошо. Встретимся в Нью-Йоркена Новый год.

Алекс дала ему свой номер телефона, но они не звонили.

Дом, в котором они жили, был простым, но очень уютным. В нембыло четыре спальни и своего рода дортуар. Брок поселил Алекс в самую большуюкомнату наверху, а сам спал в каморке внизу, чтобы не беспокоить ее. Ониобращались друг с другом, как старые друзья. По вечерам они читали, отгадываликроссворды и играли в снежки, как дети.

Алекс подолгу гуляла в обществе Брока и даже однаждыпопыталась встать на лыжи, но это было для нее слишком.

После химиотерапии сил на это у нее уже не хватало. Но оначувствовала себя гораздо лучше, чем в течение всех последних недель. Толькоодин день у нее выдался действительно тяжелым. Она провела его в кровати и кужину совсем пришла в себя.

На следующий день после приезда Брок отыскал в гараже старыесанки и катал на них Алекс, чтобы она не слишком уставала.

По вечерам Брок готовил обед, и когда Алекс советовала емупойти в гости к друзьям, он только смеялся и говорил, что он от всех устал. Емунравилось быть с ней наедине. Правда, однажды вечером они пошли на обед к ЧезуГенри, где прекрасно провели время. К концу недели Алекс сильно окрепла.

Очередной цикл ее мытарств заканчивался; правда, этоозначало, что скоро ей сделают новое вливание. К счастью, до этого оставалосьеще несколько дней. Таких замечательных каникул у нее уже давно не было; они сБроком еще сильнее сблизились и большую часть проведенного вместе времени смеялись.

Однажды Брок ушел кататься на лыжах, после чего онивстретились около охотничьего домика, чтобы сходить на ленч.

Брок был окружен толпой хорошеньких юных лыжниц, и Алекспочувствовала, что он должен быть с ними, а не с ней.

— Да им еще четырнадцати нет! Ты что, хочешь, чтобыменя арестовали?

Они снова рассмеялись.

— Ничего подобного! Они выглядят на все двадцатьпять, — ответила Алекс.

— Да ладно тебе.

Но даже тридцатилетние женщины, казалось, не привлекалиБрока. Ему было хорошо только с Алекс. Но он не пытался дотронуться до нее илипоставить ее в неловкое положение. И они очень много говорили о Сэме. Алекспризналась ему, как ей было больно, когда она увидела своего мужа в компанииэтой молодой девицы.

— Убить его мало. Или ее, — отреагировал Брок, ноАлекс покачала головой:

— Нет смысла. Все уже позади. Она ни в чем не виновата.

Просто это случилось. Когда я смотрю на себя в зеркало, меняэто нисколько не удивляет.

— Глупостей не говори, — разозлился Брок. —Тебе не кажется, что это с ним что-то случилось? А если бы он потерял руку,ногу или, черт побери, яичко, неужели ты бы бросила его?

— Нет. Но он другой человек. Мне кажется, что в этомосновное отличие женщины от мужчины. Я не уверена в том, что большинство мужчинможет успешно с этим справиться.

Не всем так повезло с мужем, как Лиз.

Впрочем, Алекс уже говорила Броку, что у них тоже бывалипроблемы.

— Я не думаю, что можно послать ко всем чертям своюсемейную жизнь только потому, что твоя жена осталась без груди, без волос илибез левого ботинка. Как ты можешь так спокойно принимать это? — спрашивалпораженный Брок, но Алекс лишь улыбалась ему мудрой улыбкой — все-таки она былана десять лет его старше.

— В настоящий момент у меня просто нет выбора. Мужанельзя купить или продать, Брок, все очень просто. Магазин закрыт. Он перенессвой бизнес в другое место.

— И что? Ты и это пустишь на самотек? — сказал он,удивляясь звучавшей в ее словах безысходности.

— А что ты предлагаешь? Застрелить ее?

— Его, — флегматично поправил Брок. — Онэтого вполне заслуживает.

— Ты неисправимый романтик, — с укором сказалаАлекс.

— И ты, — вернул он ее упрек.

— И что я с этого буду иметь? Его не вернуть. Сэмтерпеть не может уродство и болезнь. Он даже смотреть на меня не в состоянии. Увидевмое тело вскоре после операции, он чуть в обморок не упал. Его от меня простотошнит. Это не самая лучшая основа для счастливого брака.

— Значит, он просто подлец.

— Может быть. Но в хорошем вкусе ему трудно отказать.Она очень хорошенькая, Брок. По возрасту она подходит как раз тебе. Кто знает,может, тебя она тоже покорит, и ты составишь Сэму конкуренцию.

Брок не стал говорить Алекс, что это именно она егопокорила. Момент для этого был явно неподходящим. Алекс обращалась с ним таксвободно, что он не хотел портить ситуацию.