– К сожалению, – вздохнула Кордия. – Вряд ли я могу вас туда пригласить, это было бы невежливо по отношению к их хозяину. Не могли бы мы где-то уединиться?

– В моих покоях нам будет спокойно.

– Нет, – резко проговорила Кордия. – Нейтральное место.

Оскар кивнул и свернул с ней в темный коридор. Кордия захлопала глазами, стараясь привыкнуть к темноте. Ей вдруг стало не по себе, сердце тревожно забилось. Она облизала сухие губы. Сможет ли она воспользоваться магией, если что-то пойдет не так?

– Вам не надо меня бояться, – мягко проговорил Оскар.

– Ваши головорезы натолкнули меня на другие мысли. И эти парни были не особо любезны, – заметила Кордия.

Оскар толкнул ногой дверь, находящуюся в нише, которую мог заметить только человек, который часто бывал здесь. Это оказалась небольшая комната, уставленная цветами. В ней никого не было, но горели свечи и пахло гвоздикой.

– Что это за место? – спросила Кордия, когда Оскар опустил ее в кресло.

– Что-то вроде моего тайного убежища, – сбрасывая с себя плащ, сказал Оскар. – Не бойтесь, тут нас никто не побеспокоит.

Он сел напротив Кордии и, взяв ее пальцы в свои руки, стал их осторожно массировать. От тепла его пальцев у нее по коже побежали мурашки.

– У меня такое чувство, что вы придумали важность беседы, чтобы затащить меня сюда, – с нетерпением сказала она.

– Просто я так долго собирался с силами, так долго готовился сказать это, что сейчас, когда я смотрю на вас, не знаю, с чего начать, – сказал Оскар.

– Начните с главного. Что толкнуло вас добиться моего помилования?

– Любовь.

– Ради всего светлого! – поморщилась Кордия.

Оскар вскочил на ноги и неуклюже прошелся по комнате, едва не сбив горшки с цветами.

– Но это правда, – остановившись, горячо сказал он. В полумраке его глаза блестели и казались немного безумными. – Я всегда любил вас, Кордия. Даже когда еще ни разу не видел. Мне было приятно сознавать, что вы есть на этом свете, и моя мечта была, чтобы мы однажды стали друзьями. Когда вы исчезли, я сделал все, чтобы отыскать вас. А когда поиски привели меня в тюрьму Святой Улии, было уже поздно, но я не мог сдаться и позволить вам умереть. Кордия, ведь я…

– Сумасшедший.

– Ваш брат.

Кордии показалось, что она ослышалась. Но та неловкая пауза, что повисла между ними, навела ее на мысль, что она услышала все правильно.

– Брат? – переспросила она и невольно рассмеялась.

– Моя мать была влюблена в вашего отца. Их роман был недолгим, а когда родился я… Он отказался меня признавать. Ему был нужен наследник, рожденный в законном браке. Мы несколько раз встречались, когда я был ребенком. Он навещал нас, но я всегда считал его другом семьи. Когда мне исполнилось двенадцать, мать заболела и тогда рассказала мне правду, боясь, что не выживет, а я останусь без поддержки. Когда она поправилась, то попросила меня забыть об этом разговоре, но я не смог. Однажды я встретился с первым лордом Кассии и признался, что знаю правду. Он выдвинул мне условие, что у меня будет право называть его отцом, если я верну ему дочь. Последние три года это было целью моей жизни – найти вас и доказать своему отцу, что семья и родство с ним для меня не пустой звук. Понимаю, что вы вряд ли поверите мне на слово, поэтому… – Оскар протянул Кордии связку писем. – Это переписка нашего отца и моей матери. Доказательство того, что я с вами честен.

Кордия с опаской приняла письма и, открыв первое, пробежалась по нему глазами. Оно было написано женским изящным почерком и было полно претензий и отчаяния. Ей даже стало жаль ту, которая писала это. Второе было написано отцом, Кордия сразу узнала его руку и стиль изложения. Письмо было злым, полным презрения и ненависти. Он не хотел иметь ничего общего ни со своим сыном, ни с его матерью и давал это понять, подчеркивая их ничтожность для себя. Она отложила письма в сторону, поняв, что не сможет больше читать. Слишком больно. Ей не хотелось чувствовать ненависть к отцу за его поступок.

Оскар ждал, что она ответит, но потрясенная Кордия молчала.

– Ты ничего не скажешь? – робко спросил барон.

– Мой отец – чудовище, – подняв на него глаза, сказала Кордия. – Ты ничего не должен ему доказывать, чтобы считаться его сыном, ты его сын уже по рождению, этого достаточно.

– Наш отец, – тихо поправил ее Оскар.

– Да, наш, – машинально произнесла Кордия, закипая от негодования. – И ты не единственный, кому отказали в признании. У нас есть младший брат. Его зовут Августин, и мне даже страшно представить, как отец мог его использовать!

– Неужели… Августин, это тот самый парень, что покушался…

Кордия не дала ему договорить и закрыла рот рукой. Его горячее дыхание обожгло ей ладонь.

– И он умрет, если ему не помочь, – прошептала она. Оскар закивал, и Кордия убрала руку. – Ты ведь не останешься в стороне?

– Нет, разумеется, нет! – пылко проговорил Оскар, и Кордия поморщилась. – У тебя… У вас есть план?

– Для начала приведи ко мне Грету и разыщи, что поесть, – сказала Кордия, понимая, что голод не даст ей ни думать, ни говорить.

Оскар кивнул и тут же был таков, оставив после себя легкий сквозняк. Лениво потянувшись, ведьма закрыла глаза и тут же провалилась в сон.

Грета мягко тронула руки Кордии, и девушка, вздрогнув, открыла глаза. По телу разлилось приятное тепло, и сонливость начала отступать.

– Лечишь меня… – пробормотала Кордия, позволяя энергии целительницы течь под ее кожей.

Грета ничего не ответила – ее губы бормотали заклинание, которого Кордия не знала. Наверное, из ее личного гримуара, который есть у каждой уважающей себя ведьмы. Кроме нее. Свой она потеряла, когда ее арестовали. Она сама видела, как его во время суда бросили в огонь, чтобы никто не мог им воспользоваться и совершить такую же ошибку, как она, – попытаться вызвать демона и устроить землетрясение.

– Вы с его чародейством сегодня явно отличились, – проворчала Грета. – Меня сейчас герцог призывал, чтобы привести его в чувство.

– Как Мариан чувствует себя сейчас?

– Когда я уходила, уже пришел в себя. Его отнесли в покои, сейчас с ним слуги, – торопливо пояснила Грета и внимательно посмотрела на Кордию. – С чем вы столкнулись? Кто вас так измучил?

Кордия уже открыла было рот, чтобы рассказать, как в комнату вошел слуга и принес поднос. Следом за ним вошел Оскар и с тревогой посмотрел на Кордию. Увидев его, Грета удивленно вскинула брови, но ничего не сказала.

– Как ты себя чувствуешь? – заботливо спросил Оскар, не обращая внимания ни на Грету, ни на слугу.

– Лучше, – набрасываясь на еду, ответила Кордия.

Оскар некоторое время наблюдал, как она уничтожает ужин, а потом, пожелав ей приятного аппетита, ушел. Проводив его взглядом, девушка почувствовала облегчение. Его история показалась ей правдивой, но толика сомнения все же не давала покоя.