Кордия не стала с ней спорить. Она умылась и позволила служанке одеть ее и красиво убрать волосы, будто она собиралась на званый вечер. Такие будничные дела успокоили ее, и она впала в состояние апатии. На плечи навалилась усталость, веки отяжелели. Даже стук в дверь не произвел на нее никакого впечатления, она продолжала рассеянно пялиться в стену.

– Кордия Роса, вы арестованы, – послышался голос, и она, повернувшись, увидела Бальтазара, держащего в руке какой-то лист бумаги. Ее удивило, что на нем была военная форма. С чего это он так вырядился? – Вы обвиняетесь в сговоре с чародеем по имени Сабола и в передаче ему ценных сведений о короне.

– Ты серьезно? – спросила его Грета. – Что это вообще за странное обвинение такое? Кто его придумал?

– Во время обыска у Саболы нашли ее письма, – кивнув на Кордию, сказал Бальтазар. – Герцог прочел их и подписал указ об аресте.

– А с каких пор ты этим занимаешься?

– С тех самых, как меня назначили вместо покойного Бернарда. То есть с нынешнего утра, – не без гордости произнес Бальтазар и посмотрел на Кордию с такой ненавистью, что у нее похолодело в животе. Она вспомнила его угрозы и поняла, что он сейчас здесь, чтобы их исполнить.

– Я хочу взглянуть на бумагу, – поднимаясь, сказала Кордия.

Бальтазар шагнул к ней, показывая лист и делая особый упор на подпись Дора. Как будто она знала, как он подписывает свои приказы! Но дело было не в этом, он лишь хотел ей показать, что все от нее отвернулись, ей больше не на кого рассчитывать. А потом наклонился к ней и прошептал:

– Ты даже представить себе не можешь, что я обнаружил сегодня в лесу… Хотя нет, ты, я думаю, можешь, ведь ее смерть на твоей совести. И запомни, Кордия, за гибель Мины ты заплатишь своей жизнью. Это я тебе обещаю.

Бальтазар посмотрел на нее, и в его взгляде был приговор. Кордия не сомневалась, что он заставит ее пройти все круги ада, пока его боль не перестанет пылать так сильно. Сможет ли она убедить его, что не причастна к убийству девушки? Но она не успела ничего сказать – он велел ей протянуть руки вперед, и на запястьях ведьмы звякнули наручники.

– Я буду приходить к тебе до тех пор, пока ты сможешь меня видеть, – сказал Бальтазар. – А после не оставлю тебя в ночных кошмарах. Идемте, госпожа Роса.

Кордия покорно шла по дворцовым коридорам, понимая, что видит их в последний раз. Бальтазар слишком зол, чтобы дать ей вернуться назад живой. А Дор… Она не понимала, почему он так поступил и какую угрозу в ней увидел. Может быть, теперь, когда Дамьян мертв, она просто ему больше неинтересна. Кордия попыталась вспомнить, что именно писала Саболе, но не смогла. Впрочем, вряд ли это уже имеет значение.

Кордия стояла на последней ступеньке, Бальтазар крепко держал ее за локоть, когда в холле появился ее отец – первый лорд Касталии.