– Баронесса де Блум сказала, где искать, – тихо прошептал Августин.

– Она знает?! – широко открыв глаза, прошептала Кордия. – Но откуда?

– Это она наняла Лейфа, чтобы он украл тебя… Оплатила его долг и вытащила из тюрьмы. Они были любовниками, Кордия, – прошептал Августин и закрыл глаза. Из-под опущенных ресниц скатилась слеза. – Эта женщина мстила нашему отцу за то, что он отверг ее.

– Ее сына, – машинально произнесла Кордия. Ей показалось, что на нее упал потолок и придавил ее своей тяжестью, не давая дышать. – Папа отверг ее сына. У нас есть брат, Августин.

– Брат? Ну вот, будет мне замена, – слабо улыбнулся Августин.

– Время! – напомнил Мариан.

– Мы тебя вытащим, – убежденно проговорила Кордия. Она снова поднесла склянку к губам Августина, и тот послушно осушил ее.

– Милая, хвастайся в единственном числе, пожалуйста, – хмуро заметил Мариан. – Я не настолько смелый и удачливый.

– Ничего не надо, – заволновался Августин. – Все кончено. Я уже не жилец.

Мариан взял Кордию за локоть и увлек за собой к выходу. Она с жадностью смотрела на Августина, стараясь запомнить каждую черточку его лица. А в памяти яркими вспышками всплывали фрагменты прошлого. Вот они скачут на лошадях по закатному лугу, а за ним бежит дворовый пес Лучик. Вот она играет на арфе, а он внимательно слушает, словно хочет впитать в себя каждый звук, который извлекали ее пальцы. Ее сердце разрывалось от боли, видя, каким он стал после пыток и по какой причине это произошло. Она ненавидела себя, Лейфа… А больше всего незнакомую баронессу де Блум, из-за которой все это случилось.

– Береги себя, – услышала она шепот Августина, прежде чем дверь камеры захлопнулась.

Мариан отпустил ее, и, сделав несколько шагов, Кордия ощутила, как пол под ногами качнулся и потолок оказался слишком близко. Она нервно моргнула и тут же оказалась прижатой к холодной стене.

– Он того не стоит, – тихо сказал Мариан, а ей показалось, что громко крикнул в лицо. Его руки крепко держали ее, не давая осесть на пол.

– Я должна вытащить Августина, – пробормотала Кордия, хватаясь за локоть чародея. – И я сделаю это.

– Серьезно? И как? При помощи молитв? – вскинув бровь, украшенную семью проколами, спросил Мариан.

– Ты мне поможешь.

– Я же сказал – нет.

– Если кто-то узнает, кто он на самом деле…

– Думаю, герцог уже знает.

– Может случиться большая беда, – сказала Кордия. – Политический скандал гарантирован. А учитывая ситуацию…

– Он так красив, что его даже родители не сразу признают.

– Ты же знаешь, как работает система. Нам не нужна война.

– Мне больше нравится, когда ты говоришь как испуганная девочка, а не как генерал на пенсии.

– Мариан!

– Нет, – холодно отрезал чародей, и мертвый ворон на его плече зловеще сверкнул глазами.

Холодный ветер и капли дождя привели Кордию в чувство. Она окинула взглядом тюремный двор, стены башен из темного кирпича, размышляя, как можно освободить Августина. Даже если он слишком болен, чтобы выжить, он не должен умереть во время публичной казни. Кордия знала многих королевских особ, которых не минула эта участь, но не хотела, чтобы она постигла ее младшего брата. Подумала, что, если бы не верила в лучшее, налила бы во флакон яда, который бы мягко оборвал его жизнь, избавив от позора и мучений. Устыдившись этой мысли, Кордия небрежно поправила рукава и вскинула подбородок. Послышался цокот копыт, и, посмотрев на ворота, она увидела Оскара верхом на лошади.

– О каком брате ты говорила Августину? – спросил Мариан, проследив за ее взглядом. – Кто он?

– Хочешь, чтобы я вас познакомила?

– Конечно. Надеюсь, он не входит в список тех, кого мне хочется убить.

– Записываешь, чтобы не забыть?

– Чтобы вдохновляться, – зловеще улыбнулся Мариан.

К ним подошел Оскар. С вежливой холодностью поздоровался с чародеем и тут же обратился к Кордии. В его взгляде было столько обожания, что ей стало не по себе. Она ощутила себя его добычей, пропуском в королевскую семью, дающим официальное признание. Ей это не понравилось. Она сомневалась, что после их общения Оскар передумал предъявлять ее отцу. Особенно после стольких усилий.

– Вы в курсе, что леди Мальвину арестовали? – взволнованно сообщил Оскар, стягивая с холеных рук перчатки.

Кордия с грустью подумала, что у нее никогда не будет таких рук. Свои ей всегда придется прятать под перчатками.

– За что? – удивленно спросила Кордия и посмотрела на Мариана. Она не сомневалась – он-то знает.

– За шпионаж в пользу Касталии, – ответил Оскар. – Нашли личную переписку с первым лордом, и там много такого, чего быть не должно.

– И что теперь с ней будет? – спросила Кордия, ей стало жаль женщину.

– Под следствие отдадут, – пожал плечами Оскар. Мол, какие тут еще могут быть варианты. – Когда я уезжал, ее сажали в карету с решетками. Но это еще не все.

– Ты решил примерить костюм гонца с плохими новостями? – проворчал Мариан.

Оскар широко улыбнулся, но Кордии привиделось в этой улыбке что-то хищное.

– Сабола арестован. Ты должен быть счастлив, Мариан. Справедливость восторжествовала.

Кордия посмотрела на Мариана. Лицо чародея было непроницаемым, губы плотно сжаты. И только правый глаз стал таким же черным, как и левый.

– Она восторжествует, когда его не останется в живых, – глухо произнес Мариан. – Ты приехал сюда, чтобы сообщить нам эту новость?

– Нет, у меня здесь дела, – сказал Оскар, кивнув в сторону башни, где держали Августина. – Приехал кое-кого навестить. Еще увидимся.

Оскар быстро взбежал по лестнице, и его синий плащ волнами пробежал по его сапогам.

По пути во дворец Мариан не проронил ни слова. Кордия несколько раз пыталась с ним заговорить, но он ее проигнорировал. Его взгляд был устремлен в одну точку, девушке даже показалось, что он перестал моргать. Плотнее закутавшись в плащ, она забилась в угол кареты, размышляя о Саболе. Она испытывала легкое чувство вины, что не смогла с ним встретиться, как просила ее Талика. Возможно, это как-то изменило бы его жизнь. Что теперь с ним будет? И за что его арестовали? Этого Оскар не сказал. У нее заурчало в животе, и тут же под левым ребром разлилась боль. Напоминание, что она не успела позавтракать. Как, учитывая все происходящее, она вообще может думать о еде? Кордия вздохнула. Снова взглянула на Мариана. Он был похож на статую. Неподвижный, с каменным лицом и пустыми глазами. Что он сейчас чувствует? Какие мысли проносятся у него в голове?

– Мариан, – коснувшись пальцами его колена, тихо сказала Кордия. – Ты всегда можешь поговорить со мной. Не позволяй себе расколоться от боли, думая, что ты один. Пожалуйста.