Елена внимательно разглядывала Роберта через окно. Онпокраснел, на лбу выступила вена.

— Завтра ты передумаешь, — бросил он.

— Нет.

— Ты имеешь в виду, что…

— Я имею в виду только то, что сказала. И не говори мне, чтопередумаю. Я не передумаю.

Роберт беспомощно оглянулся по сторонам, потом взял себя вруки. Когда он заговорил, голос был пустым и холодным.

— Я все понял. Если это твое окончательное решение, то ялучше пойду.

— Боб… — позвала тетя Джудит, но он был уже на улице. Онавстала, как бы сомневаясь, идти за ним или нет. Ее пальцы ползали по краснойткани.

— Боб! — еще раз прокричала она, повернувшись, чтобыположить кимоно Елены на кровать.

И вдруг тетя Джудит застыла, прикрыв рот рукой. Через стеклоона увидела Елену, их глаза встретились. Одну долгую секунду они смотрели другна друга не двигаясь. Потом тетя Джудит закричала.

Какая-то сила сдернула Елену с дерева, и она с протестующим воемприземлилась на все четыре конечности, как кошка. Правда, расшибла колени,которые коснулись земли секундой позже.

Она выпрямилась и выставила острые ногти для атаки. Дамонбольно шлепнул ее по руке.

— С какой стати ты стянул меня с дерева? — возмутилась она.

— А с какой стати ты не там, где я велел тебе быть? —парировал он.

Оба злобно мерили друг друга злобным взглядом, потом Еленаотвернулась. Сверху все еще доносился крик и звук возни. Дамон потащил ее задом, где их не могли заметить из окон.

— Давай уходить, — проворчал он, поглядывая наверх. Недожидаясь ответа, он схватил ее за руку. Елена стала вырываться.

— Мне нужно войти туда!

— У тебя не получится, — он по-волчьи улыбнулся, — я тебесерьезно говорю. Тебя не пригласили.

На секунду Елена настолько растерялась, что позволилапротащить себя несколько шагов, но потом опять уперлась пятками в землю.

— Мне нужен мой дневник!

— Что?!

— Он в туалете, под полом. Он мне нужен. Я не могу заснутьбез дневника.

Елена даже не понимала, почему она так беспокоится, но сдневником явно было связано что-то очень важное.

Дамон сначала нахмурился, но потом, видимо, успокоился.

— Вот, — он вынул что-то из куртки, — возьми.

Елена недоверчиво посмотрела на то, что он ей протягивал.

— Это же твой дневник?

— Да, но это старый. А мне нужен новый!

— Обойдешься. Пошли, пока они не перебудили всю округу.

Его голос стал холодным и повелительным.

Елена посмотрела на блокнот, который он ей дал. Маленький, вобложке из синего бархата, с застежкой. Ну, он не новый, но сойдет. Блокнотикбыл ей явно знаком.

Она позволила Дамону себя увести, даже не спросив, куда онинаправляются. Ей было все равно. Она узнала дом на улице Магнолий, где жилАларих Зальцман.

Он же и впустил их внутрь. Учитель истории выглядел странно,и, казалось, вообще их не замечал. У него были остекленевшие глаза, и двигалсяон как робот.

Елена облизнула губы.

— Нет, — отрезал Дамон, — этого мы кусать не будем. Онкакой-то малахольный, но у него ты будешь в безопасности. Я уже спал здесь.Пошли наверх.

Он привел ее на чердак с одним окошком, заваленный всякимхламом: тут валялись санки, лыжи, гамак.

В самой глубине на полу лежал старый матрас.

— Утром он даже не догадается, что ты здесь. Ложись.

Елена послушалась и легла, приняв максимально удобную позу:лежа на спине, сложенные руки прижимают к груди дневник. Дамон набросил кусокклеенки на ее босые ноги.

— Спи, Елена.

Он наклонился над ней, и на секунду девушке почудилось, чтоон собирается… что-то сделать. У нее смешались мысли. Его антрацитово-черныеглаза заполнили все поле зрения. Потом он отодвинулся, и она снова смоглавдохнуть. Темнота чердака навалилась на Елену, глаза сами собой закрылись, иона провалилась в сон.

***

Просыпалась она медленно, с трудом вспоминая, что она делаетна чердаке чьего-то дома.

Среди хлама, накрытого клеенкой, кто-то копошился — крысыили мыши, но их возня ее не беспокоила. Сквозь ставни пробивались полоскитусклого света. Елена сбросила свое импровизированное одеяло и отправилась наразведку.

Чердак был ей незнаком. Она чувствовала себя как последолгой болезни. Страшно хотелось знать, какой сегодня день.

Внизу кто-то разговаривал. Внутренний голос подсказал, чтонужно вести себя тихо и осторожно. Она тихонько приоткрыла дверь и спустиласьна лестничную площадку. Сверху ей была видна гостиная, она узнала ее, узналакушетку, на которой сидела на вечеринке у Алариха Зальцмана. Она была в домеРэмси.

Аларих был внизу, она видела его пшеничную голову. Его голосей не понравился. Вскоре она поняла, почему: он звучал не нудно, как обычно науроке, учитель не бубнил, а тихо и уверенно что-то говорил двоим мужчинам.

— Она может быть где угодно, буквально у нас под носом.Скорее всего, за городом, в лесу.

— Почему именно в лесу? — спросил один из мужчин. Еленаузнала голос и лысину. Это был мистер Ньюкасл, директор колледжа.

— А вы вспомните — две предыдущие жертвы нашли около леса, —вмешался второй.

Похоже, это был доктор Файнберг. Интересно, что он здесьделает? И что, в конце концов, она здесь делает?!

— Тут что-то большее, — двое мужчин слушали Аларихавнимательно и уважительно. — Это как-то связано с лесом. У них там, наверное,убежище, место, где они могут уйти под землю, если их раскроют. Если оно таместь, я его найду.

— Вы уверены? — спросил мистер Файнберг.

— Абсолютно.

— И вы думаете, Елена там? — не унимался директор. — И онатам останется? Или вернется в город?