А мне пришлось подстрелить пару особенно упоротых. Все продолжалось до того момента, пока я не потребовала у Ва выкинуть железяку у нашего указателя — приманки. Дракон тоже отмазывался тем, что ничего не помнил.

— Само как-то нашлось, Трикси! Ты мне веришь?

Конечно же, я ему не поверила. Все читалось на хитрой морде: ему хотелось делать гнилушку самому, исключив из уравнения ненадежного посредника — крестьян. Впрочем, та великая война закончилась ничем. Сажать морковку мы поленились, а принцип самогоноварения так и не поняли.

Интересно, почему мужчины ничего не помнят? Совсем ничегошеньки. Я, предположим, помню все.

— Теперь тебе прямая дорога в рыцари, — бессердечно заключает Ва, — бабы теперь тебе противопоказаны. Слишком злопамятны. Не удивлюсь, что эта самая Элис уже перетерла с Аникой в какую жопу мира тебя послать. Обиженная женщина не остановится, пока у тебя не отсохнут кокушки, клянусь бородой моей Матушки.

Фогель злобно показывает средний палец монументальной спине, на которой болтаются комичные маленькие крылышки, но вслух ничего не говорит. Усмехнувшись, я делаю маленький глоток из бутылки. Ничего, дорога нам предстоит длинная, и может быть, он привыкнет к моему бронированному дружку. Тем более, как ни странно, Ва ведет себя почти миролюбиво. Во всяком случае, мне так кажется. Хорошо бы, если бы они подружились. Мой дракон и мой личный м’техник.

Мой дорогой личный Эразмус с серо-голубыми глазами под женскими длинными ресницами. Идти ему тяжело он пыхтит как расстроенный еж.

— Далеко еще? — меняю тему я, мудро заключив, что хорошего понемножку и похмельного колдуна надо временно оставить в покое.

— Не могу сказать, принцесса, — отвечает Фогель, — Машина не работает. Из-за этого я не могу ни подзарядить батареи в броне, ни связаться со спутником. Совсем ничего не могу. Есть только карта и компас.

Ничего он не может, вот оно что оказывается. Штуковина уснула, а спутник не отвечает. Кстати, что такое спутник? Еще бы что-нибудь понимать в этом всем. Как же все было просто, пока не появился этот мой колдун! Я и Ва. Веселые поиски ненужных вещей, безо всяких обязательств. Никуда не нужно было идти, некуда спешить иначе все закончится крахом. Никаких обязательств. Блаженство.

Эразмус неуклюже топает рядом. Даже в этих обстоятельствах мое сердце тает. Я гляжу в беспомощные глаза, виднеющиеся за забралом шлема. Проделать это легко — мой визор темный. Колдун ни о чем не догадывается.

Через несколько утомительных часов мы останавливаемся ненадолго, чтобы скорректировать маршрут. Красная точка, кажется, стала ни на миллиметр ближе. Топать до нее еще далеко. До границ Долины, через болота, через реку. Вот это уже становится интересно, плавать я не умею от слова совсем. Впрочем, и болота радости особо не доставляют. Болота у нас топкие и чтобы их перейти нужно сильно постараться.

Обходного пути на карте Фогеля не наблюдается. Ну не совсем же я выжила из ума соваться в Белые земли? Тем более, что не севере горы, перевалить через которые невозможно. Возвратиться назад и попытаться обойти через владения баронов, тоже вариант так себе. Неизвестно сколько это займет времени, да и войска баронств не дадут нам скучать.

Да уж. Я даже нервно хихикаю. Теперь тебе не придется скучать, Беатрикс Первая. Это факт. Фогель завороженно смотрит на меня, не понимая, почему я смеюсь. Глупыш. Принцессы смеются когда им хочется и никогда ничего не объясняют.

— Трикси, — Ва отрывает меня от невеселых размышлений, — глянь!

Он не участвует в обсуждении маршрута, ему на это плевать. Лишь бы идти вперед навстречу приключениям. Вписаться в какую-нибудь передрягу. Он постоянно в поисках неприятностей, поэтому и замечает кое-что раньше меня. Кое- что интересное. Я отдаю унитестер Фогелю и двигаю к своему чешуйчатому дружочку, застывшему соляным столпом рядом с нашей тележкой. Тот крякает, посмотри Трикси и протягивает железный коготь, указывая на два темных пятнышка вдалеке.

Я приглядываюсь и уясняю что перед нами два рыцаря, которые нас не замечают, потому что заняты.

— Что они делают? — Фогель трется около нас. Колдует пальцами над своей драгоценной пластиной унитестера. На ней проступают темные точки, Эразмус тыкает в них и они тут же приближаются, превращаясь в людские фигурки в броне.

— Ритуал перед битвой, — бросаю я, автоматически оценивая шансы сторон. Тот, что пониже и потолще, мне нравится больше, на его латах меньше ржавчины.

— Ритуал?

Он возится со своим колдунским аппаратом, наводя резкость. Боги! Колдун не только глух, но еще и слеп. Как бы на меня смотрели бароны, если бы я всюду шаталась с подобным осколком стекла? Подождите, я сейчас наведу вам шороху, только потыкаю пальцами. Умора, просто.

— Ритуал, чувачок, — вместо меня поясняет Ва, — перед битвой, надо обязательно положить руку на левое плечо противника и сказать: мне нужны твои доспехи и мт’цикл. Иначе проявишь неуважение, и тебя все засмеют. Тут с этим строго.

— А зачем им биться?

— Ты совсем темный, да? — вздыхает дракон, — если бы они были в одном отряде, то незачем. А если два свободных рыцаря встретились, то обязательно должны хорошо намять друг другу бока. Иначе над ними будут смеяться. Будь уверен, местные лохмачи разнесут вести о твоем позоре очень быстро. И ни в одной тошниловке тебе не нальют. Ни за деньги, и уж тем более, в долг. Это называется потерять лицо.

Фогель ворчит что-то про глупость и идиотизм местного населения, но мы не обращаем на него внимания. Рыцари заканчивают с ритуалами, низенький резко отскакивает и пинает противника ногой. Тот со скрипом сдает в сторону и пытается достать противника угрожающего вида дубиной. Слышится раскатывающийся по горам мусора «Блямс». Я хмыкаю, видно ошиблась, и тощий горемыка в ржавых доспехах вовсе не так уж плох. Как говорит Ва, никогда не знаешь, кто перед тобой, пока не попробуешь его на вкус. Мой чешуйчатый обжора иногда мыслит глубоко.

— На кого ты ставишь, Трикс? — интересуется он. И вытягивает шею, словно это помогает ему лучше видеть.