“Парус мечты”, “Стрела следопыта”, “Свобода” достигаютвершины холма, где Тополиная улица пересекалась с Медвежьей. “Рути-Тути”. “Рукасправедливости” и “Мясовозка” выезжают на пересечение Тополиной и Гиацинтовойулиц. Стрельба стихает, а затем прекращается вовсе. Люди в доме Карверовслышат, как горит соседний дом, “Продуктовый магазин Уоррелла” (они-то думают,что это бунгало Старины Дока), а в остальном так тихо, что болят барабанныеперепонки. Пережившие рейд осторожно поднимают головы.

— Все закончилось, как по-твоему? — спрашивает Стив тономчеловека, который не хочет напрямую сказать, что все обернулось не так уж плохов сравнении с тем, чего он ожидал.., но думает об этом.

— Мы должны… — начинает Джонни.

— Я снова их слышу! — слышится визг Ким Геллер из гостиной.У остальных нет оснований ей не верить, она ближе всех к улице. — Это ужасноегудение! Его надо остановить! — С выпученными глазами Ким вбегает на кухню. —Надо остановить!

— Сядь, мама! — говорит ей Сюзи, но сама не двигается сместа, она лежит рядом с Дэйвом Ридом. Одной рукой он обнимает девушку, и егопальцы (мать Дэйва, естественно, этого не видит) обхватывают грудь Сюзи. Та невозражает. Наоборот, она бы не хотела, чтобы Дэйв убирал руку. Ее ужас и почтиматеринская забота об оставшемся в живых близнеце в сочетании приводят к тому,что впервые в жизни в девушке просыпается похоть. И ей больше всего хочетсяоказаться с Дэйвом в таком месте, где они смогут без помех снять штаны.

Ким пропускает слова дочери мимо ушей. Она идет к Одри ихватает ее за волосы, отрывая ее голову от пола.

— Заставь его это прекратить! — кричит она в побледневшеелицо Одри. — Это твой родственник, ты привезла его сюда! А ТЕПЕРЬ ЗАСТАВЬ ЕГОЭТО ПРЕКРАТИТЬ!

Белинда Джозефсон действует быстро. Не успевает Брэд иглазом моргнуть, как она вскакивает, пересекает кухню и заламывает свободнуюруку Ким ей за спину.

— Ой! — вскрикивает Ким, тут же разжимая пальцы, вцепившиесяв волосы Одри. — Отпусти меня! Отпусти меня, черная су…

Белинда считает, что уже достаточно наелась расистскогодерьма, и заламывает руку Ким еще выше. Мать Сюзи, которая поддерживаетскаутские организации девочек и постоянно посылает пожертвования Обществу поборьбе с раком, кричит от боли. А Белинда разворачивает ее к двери и дает ейпод зад коленом. Ким вылетает в гостиную и врезается в противоположную стену.Те гюммельские статуэтки, что еще стояли на полочках, падают на пол.

— Она сама на это напросилась, — будничным тоном поясняетБелинда. — Я не должна терпеть…

— Все правильно, — обрывает ее Джонни. Гудение все громче,словно рядом заработал мощный трансформатор. — Ложись, Белинда. Все ложитесь.Стив, Синтия, прикройте детей. — Он поворачивается к тете Сета Гейрина. Вголосе Джонни слышны извиняющиеся нотки. — Ты можешь его остановить. Од?

Она качает головой:

— Это не он. Сейчас это не он. Это Тэк. — Не успев опуститьголову, она перехватывает взгляд Кэмми Рид, и взгляд этот пугает ее кудабольше, чем крики Ким Геллер. Суровый взгляд. Никакого намека на истерику, лишьнеприкрытое желание убить.

Но кого намерена убить Кэмми? Ее? Сета? Обоих? Одри незнает. Знает она другое: она не имеет права рассказать другим о том, чтосделала перед тем, как сбежать из дома, о том пустячке, который может так многорешить.., если… Если откроется временное окно, на что она очень рассчитывает.Если она сделает все, что нужно, в нужный момент. Она не может сказатьостальным, что надежда есть. Ведь если Тэк проникнет в чьи-нибудь мысли,надежда эта рухнет.

Гудение нарастает. На Главной улице космофургоны вновь вдвижении. “Парус мечты”, “Стрела следопыта” и “Свобода” ближе к дому Карверов,чем другая тройка, поэтому они подкатывают первыми и застывают рядком. Красныйкосмофургон “Стрела следопыта” с Охотником Снейком за штурвалом блокируетподъездную дорожку, на которой еще лежит тело хозяина дома. Подкатывают“Рути-Тути”, “Рука справедливости” и “Мясовозка”. Ряд из шести космофургоновполностью отсекает дом Карверов от остальной улицы.

Дом этот по иронии судьбы из тех, что ставят на ранчо. Избойницы “Паруса мечты” Лаура Демотт берет на мушку разбитое окно гостиной. Со“Стрелы следопыта” целятся в дом Хосс Картрайт и очень молодой Клинт Иствуд[54], в этой реальности Роуди Йетс из “Кнута”. Джеб Мердок стоит на турели“Мясовозки” с двумя ружьями. На обоих стволы обрезаны в четырех дюймах отспусковых крючков. Он широко улыбается знакомой многим улыбкой Рори Колхауна.

Откидываются люки на крышах. Ковбои и инопланетяне берут домна прицел.

— Пап, видно, у нас тут стрельба по мишеням! — пронзительнокричит Марк Маккейн, потом он визгливо смеется.

— Рут-рут-рут!

— ЗАТКНИСЬ, РУГИ! — вопят все хором и смеются.

Вот этого-то смеха Ким Геллер, психика которой уже даласбой, не выдерживает. Она поднимается с пола и широким шагом идет к сетчатойдвери, за которой все еще лежит тело Дебби Росс. По пути кроссовки Кимотбрасывают в стороны фарфоровые осколки гюммельских статуэток, которые с такойлюбовью собирала Кирсти Карвер. Мерное гудение электрических двигателей сводитКим с ума. И все же проще думать об этом, чем о наглой негритоске, которая чутьне сломала ей руку и вышвырнула в другую комнату, словно мешок с грязнымбельем.

Остальные даже не подозревают о том, что Ким вышла из дома,пока до них не доносится ее голос: “Убирайтесь отсюда! Прекратите этобезобразие и убирайтесь! Полиция уже едет сюда!”

При звуке этого голоса Сюзи напрочь забывает о том, какхорошо ощущать на своей груди пальцы Дэйва Рида и как ей хочется увести егонаверх и затрахать до беспамятства, чтобы он забыл о смерти брата.

— Мама! — вскрикивает Сюзи и начинает подниматься.

Но рука Дэйва возвращает ее на пол и обвивается вокругталии, чтобы больше не дать Сюзи подняться. Он уже потерял брата и полагает,что для одного дня этого более чем достаточно.

Давай же, давай, давай, мысленно твердит Одри.., скорее нетвердит, а молится. Глаза ее закрыты, руки сжаты в кулаки, остатки ногтейвпиваются в ладони. Давай, сработай, сделай то, что надо, уже пора…

— Действуй. — Она даже не замечает того, что уже шепчетвслух Джонни, который поднял голову, услышав голос Ким, и теперь смотрит наОдри. — Действуй же. Ради Бога, действуй!

— О чем это вы? — спрашивает Джонни, но Одри не отвечает.

А Ким уже идет по дорожке к космофургонам, которыеприпарковались у бордюрного камня. Это единственное место на всей бывшейТополиной улице, где сохранился бордюрный камень.