Так и не сомкнув в ту ночь глаз, Аня решиланачать поиски девочек. Ей досталось от родителей умение мыслитьпоследовательно, и девушка очень хорошо понимала: сирот, не имеющих близких,сразу поместят в детдом.

И Амалия начала действовать. В советскиевремена купить красивую одежду являлось почти нереальной задачей, а Аняработала в ателье. Многие женщины обращались к портным. К хорошим мастерам, какправило, стояла очередь. У Анечки имелись вкус и легкая рука, сшитые ею вещиидеально «садились» на любую, даже очень проблемную фигуру. Среди ее постоянныхзаказчиц были разные дамы, в частности, Елена Сергеевна, супруга одного крупногомилицейского начальника. К ней-то и обратилась Анечка с просьбойпосодействовать в поисках девочек-сироток. Швея придумала вполне правдоподобнуюисторию, объясняющую, по какой причине она ищет детей, но Елена Сергеевна дажене стала ее выслушивать.

– Ой, прекрати! – замахала онаруками. – Раз тебе надо, то попрошу кое-кого. Мужа дергать не стану,хватит его секретарши для решения проблемы.

И Аня узнала: Ирины и Нины Зориных ни в одномприюте нет. Зато имелись Ирина и Нина Шульгины, родители которых, геологи,погибли где-то на просторах Сибири. Совпадал возраст – пять лет и младенец.Удивляло еще одно совпадение: родители Шульгиных исчезли бесследно, их нехоронили в Москве. Папа и мама Зориных, по официальной версии, сгинули влавине, да так в ней и остались. Иногда, родственники пропавших подобнымобразом людей приобретают место на кладбище и возводят памятник, оборудуютсимволическую могилу, чтобы было где помолиться за упокой души, поплакать, кудаприносить цветы. Но ни у Шульгиных, ни у Зориных близких, кроме крошечныхдочерей, не имелось.

Анна еще раз прибегла к услугам ЕленыСергеевны и выяснила невероятную деталь: люди с именами Олег Семенович и РозаМихайловна Шульгины никогда не жили в Москве, брака не регистрировали, детей насвет не производили. Чистые фантомы. Зато Ирина Зорина родилась в столичнойклинике, в три года пошла в детсад, а в пять пропала в никуда, ее имя исчезлоиз всех списков. Нина Зорина тоже появилась на свет в столичном роддоме, к ней,как ко всем новорожденным, прикрепили патронажную медсестру, но спустя короткоевремя карточка ребенка из регистратуры испарилась. Кстати, все медицинскиедокументы Иры, находившиеся в той же поликлинике, тоже пропали без следа.Получалось, что Ира и Нина Зорины родились и… растворились. А Ира и НинаШульгины не появлялись на свет, зато оказались в детдоме.

Дураку было ясно, что случилось. Леонида иАллу поймали, но шума поднимать не стали. Признать факт измены Родине состороны видных ученых, работавших на оборону, было невозможно, поэтому арест произвелитихо, а исчезновение пары объяснили смертью в горах. Леонида и Аллу, наверное,расстреляли, а детей сдали в приют. Для того чтобы девочки никогда не узналиправды о родителях, желая стереть с лица земли воспоминание о Зориных,сотрудники КГБ поменяли сироткам фамилию, а вот имена оставили (пятилетней Иретрудно было бы объяснить, что она теперь, допустим, Катя).

Так ли на самом деле размышляли «особисты»,или имена сиротам оставили в результате чьей-то оплошности, Аня не знала.Главным для нее явилось иное – ее сестры живы, только их разделили: Иринавоспитывалась в детдоме, а потом, получив скромную комнату в коммуналке, началасамостоятельную жизнь, Нину удочерила бездетная пара, Игорь и Вероника Гостевы.Добыть информацию об удочерении было не просто, на помощь пришла все та жеЕлена Сергеевна. Генеральша, отчаянная модница, ради обновок была готова намногое, а Анечка, мечтавшая познакомиться с единственно родными на всем светелюдьми, обшивала жену милицейского начальства на дому и даром. Желая получитьочередное замечательное вечернее платье, Елена Сергеевна напрягла кое-какихлюдей и сообщила Анне координаты новой семьи Нины.

Услыхав фамилию «Гостевы», Аня вздрогнула.Предсмертный рассказ мамы навсегда врезался в память девушки. Повествуя о разговорес мужем в парке, мама обронила фразу, что Леониду помогали бывшие аспиранты, вчастности Игорь Гостев.

Сейчас Аня спокойно, припоминая мельчайшиедетали, рассказывала о проделанной работе по поиску сестер. Я с большимуважением смотрела на швею. Может, она выбрала не ту профессию? Вон как ловкосумела разузнать необходимое.

Боясь ошибиться в своих подозрениях, Аняотправилась в институт, где долгие годы преподавал Зорин, и, наладив контакт ссекретаршей ректора, желавшей иметь новые платья, получила доступ к личнымделам студентов. Очень скоро в архиве отыскался Гостев, он с первого курса«прикрепился» к кафедре, которой заведовал Леонид Зорин, под его руководствомписал курсовые, диплом, защитил кандидатскую.

Аня выяснила место работы Игоря и отправиласьв отдел кадров. Новенькие юбки, платья и кофты хотели абсолютно все, швея изэлитного ателье была дорогой гостьей в любом учреждении, и Амалия выяснила:Игорь и его жена Ника работают в строго засекреченном отделе, у нихнезапятнанная репутация. В анкете супругов имелась информация, что супругивзяли из детдома младенца, Нину Шульгину, дочь погибших геологов, дав девочкенеобычное имя – Мадлен. Естественно, они этот факт не афишировали, а начальницаотдела кадров никому о нем не сообщала.

Круг замкнулся, сестры были найдены, но Аня неспешила кидаться к ним с объятиями. Да, она потратила много сил, времени и,чего греха таить, денег на поиски, однако внезапно ее начали мучить сомнения.Имеет ли Амалия право нарушать устоявшуюся жизнь Ирины Шульгиной и МадленГостевой? Во-первых, сестры не подозревают о существовании друг друга…

– Э, нет, – перебила я Аню, –Ира сумела отыскать в своих бумагах упоминание о Нине!

– Но я-то и понятия не имела о ееразыскной деятельности, – пожала плечами Аня. – Уже потом, много летспустя, когда Шульгина вдруг пригласила в «Лам» Гостеву, подумала об этом.

А еще Аня не знала, как рассказать Ире и Мадоистину об общем отце. Следует ли наносить людям тяжелую травму? Мадленабсолютно счастлива в семье Гостевых, а Ирина уверена: ее родители погибли вгеологической экспедиции. Каково будет Шульгиной узнать о родителях-предателях,расстрелянных после закрытого судебного процесса? А Мадо? Можно ли сообщатьподростку нелицеприятную правду? Не всякий взрослый человек способен переваритьподобные сведения, и чем Аня докажет свое родство с Ириной? С Мадлен было былегче, по странной прихоти судьбы, Мадо походила на Аню, словно близнец. Еслиположить рядом фото Гостевой и снимок Анны в том же возрасте, их не отличила быродная мать.

– То-то мне твое лицо показалосьзнакомым, – пробормотала я.

Аня усмехнулась.