– Какой турист, – ответил он со вздохом. Далеко всинем небе пронесся вертолет, исчез, но следом показался второй. Дмитрийстарался не смотреть в их сторону, сказал уныло: – Все дела, дела... А тутсолнце, красивые женщины... Кстати, меня зовут Джон Смит.

– Клара Эйдельсон, – сказала она музыкальнымголосом.

Глаза ее смеялись. Чувствовалось, что ей приятно вестимашину, находиться рядом с молодом и очень сильным парнем, здоровым и чистом,это из него так и прет, явно к наркотикам не притрагивался, взращен на молоке,сливках, витаминах, настоящий американский парень, мечта всех девушек.

– Красивое имя, – сказал он искренне.

Она засмеялась. От нее пахло нежно, ему показалось, что этоне духи, а запах ее собственной кожи, а когда подвигал носом и прислушался кощущениям, с изумлением убедился, что ему вовсе не почудилось.

– Какой здесь может быть бизнес? – спросила она свеселым презрением. – Здесь же ничего, кроме кокаина...

Она осеклась, быстро взглянула в его сторону. В ее глазахвпервые метнулся испуг. Дмитрий понял, сказал серьезнее:

– Да, это проблема. Но хуже всего, что эта зараза шлатаким потоком в нашу страну.

Она чуть перевела дух, но настороженность ее не оставляла, аголос ее был осторожным и взвешенным:

– Да, это проблема. Но почему «шла»? С каждым годомэтой дряни все больше завозят в нашу страну! Я бы этих наркобаронов...

Он чуть усмехнулся. Она покосилась в его сторону и тожераздвинула губы в улыбке. Дмитрий спросил, поддразнивая:

– Что бы вы сделали?

– Да перебила бы, – ответила она, не задумываясь.

– А как же суд, жюри, адвокаты?

Она сделала непристойный жест. Он засмеялся:

– Вы просто чудо. Но если вы услышите сообщение, кпримеру, что некто ворвался к наркобарону и убил его со всей охраной, семьей ислугами, вы будете осуждать это варварство.

– Не буду, – ответила она, не задумываясь. Потомвдруг насторожилась: – Вы так серьезно об этом сказали...

– Я? – удивился он.

– Вы.

– Да у меня рот до ушей!

– Вижу. Но что-то в вашем голосе было...

На фоне синего неба появились три точки. Донесся рокотмоторов. Вертолеты явно обшаривали окрестности. Кто-то уже мог заметить горящийавтомобиль, еще четверть часа уйдет на то, чтобы спуститься в пропасть ипоискать его тело... Нет, эти полицейские не рискнут опускаться, обратятся запомощью к американцам. А те пока прибудут, спустятся, поищут... Этих необманешь, при любом пожаре от человека что-то да остается. Обгорелый трупмайора задержит их в опознании не больше, чем еще на четверть часа. Снимкизубов, угловой замер скул...

Клара тоже вскинула голову, посмотрела на вертолеты, потомна него. Глаза ее посерьезнели.

Дмитрий попросил:

– Сделайте музыку чуть громче.

– Какую станцию?

– Да пусть на этой. У них все время идет музыка?

– Латины любят музыку, – ответила она. – Ночерез каждый час передают новости. Это случится еще через сорок минут... А вычто-то ждете?

– Да не так, чтобы уж и очень, – ответил онмедленно. Девушка оказалась умненькая и на редкость проницательная. – Я ужезнаю, что скажут... Но интересно, как объяснят это они...

В ее глазах блеснуло любопытство:

– Через сорок минут узнаем!

– Хотите поведу я? – предложил Дмитрий.

Она покосилась удивленным глазом:

– Ну наконец-то! Можно было предложить и раньше...

Машина слегка замедлила ход, Дмитрий перехватил руль, оналегко и грациозно проскользнула на его место. Несколько мгновений наблюдала,как он ведет машину, затем откинулась на спинку сидения, подставив лицознойному солнцу, длинные ресницы плавно опустились. Выглядела юной, нежной иранимой, но Дмитрий помнил, что у мирно спящего котенка когти все те же, что иу бодрствующего.

Дорога шла на север, к побережью, с правой стороныпроплывали древние горы, все еще похожие на трухлявые пни, тянулись на мили, ихстены изрезали глубокие старческие морщины, эти горы изъело ветром, грозами,искрошило нередкими тайфунами, но стены по-прежнему торчали прямо из зеленойтравы, словно камни и глыбы, что скатывались с вершин, на лету рассеивались впыль и уносились ветром.

Дмитрий узнал затвердевший песчаник, пропитанныйминеральными окислами. Под крутыми откосами виднелась густая роща странныхдеревьев. Их серые обнаженные корни, похожие на старые водопроводные трубы,изгибались и ползли по этих красным стенам как огромные змеи. Густыетемно-зеленые кроны выделялись на фоне охры ярко и вызывающе.

Дорога тянулась почти ровная, по бокам тусклая зеленьколючих кустов, акаций с голыми ветками. Дмитрий вел машину по этой едвазаметной тропе на предельной скорости, за ним поднималось огромное пыльноеоблако, которое с вертолета можно засечь за многие мили.

Высокие красные стены тянулись и тянулись, он так и видел ихкак старые трухлявые пни подмосковного леса, и сердце сжалось от тоски истрашного одиночества. В подмосковье на пни он смотрел сверху вниз, а здесь уженачинает закидывать голову, чтобы увидеть рассыпающиеся вершины.

Музыка шла мягкая, непривычная для жизнерадостных ритмовланиносов, затем вдруг щелкнуло, захрипело, громкий голос сказал торопливо:

– Мы прерываем концерт для экстренного сообщения!Слушайте, слушайте...

Клара очнулась, удивленно посмотрела на часы, потом наДмитрия:

– Ого, что это с ними? На десять минут раньше!

– Только что стало известно, – продолжалвзволнованный голос, – что неизвестными совершено нападение на резиденцияизвестного предпринимателя и мецената барона Гонсалеса, которого подозревают вруководстве картелем по производству кокаина. Пока известно только, что егодворец взорван, а сам барон Гонсалес, возможно, убит... Наша группа уже вылетелана место происшествия, следите за нашими новостями!

Щелчок, снова музыка, Дмитрий скосил глаза на Клару. Ееглаза стали как у морского окуня, но если он боялся увидеть на лице ужас, тоошибся: она сияла. Он продолжал смотреть на дорогу, руки на баранке руля,спокойный и невозмутимый.

– Это правда? – вскрикнула она. – Этотмерзавец получил по заслугам?

– Какие заслуги, – ответил он негромко. – Поего вине умерли сотни и тысячи людей. По заслугам, это надо бы его казнитьтысячу раз. Увы, такое невозможно.

– Но все-таки... все-таки, – сказала онасчастливо. – Он наказан! Справедливость восторжествовала!

– Справедливость, – ответил он невесело, – ноне правосудие. Ты же знаешь, что это незаконный акт. Совершивших это ждет суд итюрьма... если их сумеют схватить.