Повариха повернулась к плите и что-то помешала в кастрюле.

– Мы с мистером Усачом очень хотели бы этого, – ответила она. – Я подумываю купить маленький дом с видом на воду.

– Это было бы чудесно. И вы сможете приносить мистера Усача в отель, если захотите. Чтобы он общался с Шансом.

В глазах Хелен заплясали смешинки.

– Свидание для питомцев?

– Почему бы и нет?

– Звучит отлично.

* * *

Карли принесла гостям две тарелки и поставила на стол.

– Салат с курицей на лепешке фокачча, – сообщила она с улыбкой. – Здесь это любимое блюдо. Надеюсь, вам понравится ланч.

– Я уверена в этом, – ответила женщина. Она огляделась по сторонам и понизила голос. – Мы с мужем слышали столько чудес про ваш отель и хотели пожить у вас, но все было забронировано. Так что пока мы можем лишь приходить к вам на завтрак и ланч. Мы были тут уже три раза.

У Карли радостно затрепетало сердце.

– Мне очень жаль, что не было номеров. Вам нужно пожить у нас в следующий раз.

Женщина взглянула на мужа; тот кивнул.

– Мы так и сделаем. За стойкой регистрации есть кто-нибудь? Мы можем поговорить с ним после ланча?

– Я буду там. Мы выберем время, и я позабочусь, чтобы забронировать вам прекрасный номер.

– Спасибо.

Карли кивнула, потом обошла зал и убедилась, что у всех есть напитки и все довольны.

Уже начался август. Только месяц остался до Дня труда, а потом наступят тихие осень и зима. После двух напряженных месяцев ей требовалась передышка. Но она была счастлива. Времена менялись, и в отеле было так много сделано.

Дела шли прекрасно. По словам Мишель, у них было достаточно денег, чтобы продержаться в тихие месяцы даже при выплате кредитов. Многие из гостей уже забронировали пару-тройку выходных зимой. Леонарду продлили грант, значит, он останется еще на четыре месяца.

Хелен оставалась у них. Габби была счастлива. Эллен Сноу грозили серьезные обвинения со стороны федеральных властей. Карли пробормотала короткую молитву и поблагодарила того, кто мог ее слышать. Ее жизнь наладилась, и она была благодарна за это.

Она посадила за столики две супружеские пары и принесла им напитки. Ей очень нравилось работать в ресторане. К тому же она брала только пару смен в неделю, и это добавляло интереса. В ее списке вещей, необходимых для счастья, была эта работа. Она не могла и представить, что работает где-нибудь в другом месте.

Появилась Мишель.

– Как дела?

– Прекрасно. Мы под завязку, как видишь. Клиенты довольны, еще одна пара заговорила о бронировании после конца сезона. Круто же!

Мишель кивнула, но, казалось, была сосредоточена на чем-то еще.

– Что? – спросила Карли. – Какая-то проблема?

– Нет. Просто… Я вот думаю.

– Что-нибудь болит? – машинально спросила Карли, ожидая в ответ либо смех, либо злость. Любой вариант устраивал. Признаться, она любила спорить с Мишель. Они хорошо знали друг друга и высказывали все напрямик. Иногда прямота бывала немного болезненной, но всегда желанной и конструктивной.

– Прости меня, – отрывисто проговорила Мишель.

Карли уставилась на нее.

– Что такое?

– Прости меня. Мне жаль, что нас бросили родители, жаль, что я не рассказала о том, что видела. Мне жаль, что мы не остались подругами, потому что как раз тогда были нужны друг другу. – Ее зеленые глаза наполнились слезами.

Карли заморгала, пытаясь справиться с эмоциями.

– Нет, ты не виновата. Это я оттолкнула тебя после бегства мамы. Тут моя вина. Я винила тебя, потому что не могла винить маму. Но ведь это она так поступила. Не ты. Ты была ребенком. Мы обе были детьми.

– Знаю. Но я спала с Алленом. Нельзя было так поступать. Просто я обиделась.

– Я была гадиной, – призналась Карли. – Да, конечно, я была счастлива, что меня кто-то любил. Или хотя бы делал вид. Но еще мне немного хотелось утереть тебе нос. У тебя было все – отель, цель в жизни, Бренда. Я понимаю, что она была не подарок, но даже это казалось гораздо лучше, чем мой отец. Я ревновала и завидовала тебе.

– Мне? – Мишель покачала головой. – Нет. Ты была такой сексуальной и популярной.

– Я прикидывалась шлюхой. Это не популярность. Это глупость. Но все равно я должна была верить тебе.

– Я тоже должна была, – сказала ей Мишель. – Прости.

Только что они разговаривали, теперь обнялись. Карли обнаружила, что их слушал весь ресторан и что из кухни вышла Хелен.

– Нам нужно брать дополнительную плату за «представление» во время ланча, – дрожащим голосом сказала Карли.

Мишель засмеялась и выпрямилась.

– Ты моя сестра. До нынешнего лета я никогда этого не понимала. Как странно, правда?

– Я тоже не понимала.

– Так мы обе идиотки?

Карли засмеялась и вытерла лицо.

– Пожалуй, да.

Мишель схватила ее за руку.

– Я хочу, чтобы тебе принадлежала половина отеля. Чтобы мы владели им вместе. Как партнеры. Тогда, что бы там ни было, мы не расстанемся. Потому что мы с тобой семья.

Карли боролась со слезами, хотела что-то сказать, но не смогла. Владеть частью отеля… чем-то, что действительно ее.

– Ты уверена? Я готова заработать это право.

– Разве ты уже не заработала? Я доверяю тебе, Карли. И ты мне нужна.

Карли кивнула, и они снова обнялись. Вокруг все зааплодировали. Мишель и Карли стояли обнявшись, словно не хотели расставаться.

* * *

Мишель и Шанс прошли на конец пирса, где сидел Джаред, болтая над водой босыми ногами, и смотрел на закат. Рядом с ним стояла корзинка для пикника.

Она села рядом. Шанс втиснулся между ними и приветствовал Джареда радостным повизгиванием и поцелуями.

– Привет, парень, – сказал Джаред, обняв собаку за шею. Потом взглянул на Мишель. – И тебе тоже привет.

Она улыбнулась и вытащила из корзинки содовую.

– Как прошел у тебя день?

– Не так интересно, как у тебя.

Она наморщила нос.

– Скажи мне, что ты не слышал о том, что случилось в ресторане.

– Слезы, декларации, групповые объятия. О да. Весь город говорит об этом.

– Надо валить отсюда, – проворчала она, но улыбнулась. – Где уважение к конфиденциальности, к праву человека на личную жизнь?

– Извини, детка. Здесь об этом и не мечтай.

– Я знаю.