— Ты же знаешь, правая рука, — улыбнулся старик, — в ночном сражении за титул может участвовать только тот, кто готов взвалить а себя эту ношу. Если хочешь сам стать ночным королем, то можешь сразиться с победителем после первой битвы.

— Что за бред вы несете, — не выдержала я, — Аруг забрал у Гирема титул без всякого боя. Да и Гирем вряд ли дрался со своим отцом. Почему же вы вспомнили об этом обычае только сейчас?

Старик взглянул на меня:

— Ты права, Елька. Но Аруг и Гирем уже доказали свою силу до того, как пришли за титулом. А ты нет.

Вот же гад! Я в отчаянии оглянулась. Что же мне делать?! Я не могу принять бой, ведь это неминуемая смерть. Но и отказаться не могу... Я же видела, как на меня смотрели те, кто все еще стоял за моей спиной, но теперь был на стороне мерзкого старикашки.

— Елька, — Жерен шагнул ко мне и протянул пояс с ножнами, — вот держи. Я приготовил их специально для тебя. Это оружие амазонок из королевства Кларин, только оно идеально ложится в женскую руку. Бей под ребра, резко и изо всех сил. Тогда ты достанешь до сердца... Или режь шею. Так убить проще всего, если, конечно, он позволит тебе нанести такой удар, — он тяжело вздохнул.

Я с ужасом, как на гремучую змею, взглянула на витой ремень, лежавший в протянутой руке, на простые кожаные ножны, без каких-либо украшений, на рукоять кинжала из старой, покрытой тонкими трещинками кости, верхнее ушко которого было соединено длинной, крепкой стальной цепочкой с поясом. В королевстве Кларин амазонки всегда привязывали оружие к поясу, чтобы не потерять его в пылу боя.

— Ты знал?! — ахнула я. Мне кажется, сейчас я удивилась гораздо больше, чем когда старик предложил мне доказать право на титул в битве.

Жерен снова тяжело вздохнул и взглянул на меня виновато:

— Я надеялся, что этого не случится. Этот обычай не применялся уже несколько сотен лет, и у меня не было оснований думать, что в этот раз Глас решит по-другому.

Глава 19

Это был конец. Окончательный и бесповоротный.

Я прикрыла глаза, смиряясь с тем, что прямо сейчас умру. Либо меня убьет Аруг, либо ночные жители.

Осталось только выбрать, как именно это будет: меня зарежет мой враг, который уже схватил нож и с мерзкой улыбкой на лице ждет, когда а приму решение, либо меня забьют возбужденные предстоящим зрелищем жители. Они уже подобрались ближе, окружая нас плотным кольцом диаметром не больше пяти метров. Нечего было даже надеяться, что мне позволят сбежать...

Я молча обвела взглядом лица людей, собравшихся вокруг, посмотрела на бледного Жерена, в глазах которого увидела скорбь, на расстроенного Дишлана, стоявшего набычившись и смотревшего на старика с такой ненавистью, что я невольно поежилась. И напоследок я взглянула в глаза человека, который приговорил меня к смерти.

Наши взгляды встретились. Глас смотрел на меня с легкой улыбкой на губах. А у меня не осталось сил даже на то, чтобы его возненавидеть.

Прямо сейчас я жалела, что так мало времени провела со своими детьми. Я знала, Жерен о них позаботиться. Мне даже не надо было просить об этом.

Да, Лушка никогда не станет королем, а Анни станет разменной монетой в политических играх Третьего советника и игрушкой императора. Но я сама выбрала этот путь. Я сама приняла решение и рискнула всем, что у меня есть. Я сама, даже не раздумывая, ставила на кон свою жизнь.

И я должна прямо сейчас выбрать, как мне умереть: стать жертвенной овцой, решившись на бой, или трусихой, попытавшись уйти с площади, подставив своих людей.

— Ну, что, — мерзкая улыбочка на лице Гласа стала еще шире, — ты приняла решение, Елька? Кем ты хочешь быть: воином или трусом?

Толпа загудела: кто-то поддерживал меня, крича, мол, бери оружие, Елька, кто-то откровенно потешался, мол, нечего было лезть, коли всех умений-то найти нужную постель.

— Елька, надень пояс и уходи за наши спины. Мы попробуем вытащить тебя, — Жерен взглянул мне прямо в глаза, и там я увидела отголоски своих чувств. Он тоже понимал, что это конец.

— Нет, — покачала я головой и попыталась улыбнуться, хотя улыбка, отразившаяся в его глазах, была откровенно жалкой. — Ты же знаешь, я никогда так не поступлю. Если я, — я не договорила, просто дернула плечом, обозначая провал в поединке, — то вас не тронут. А ты позаботься о моих...

Я медленно, протянула руку и взяла пояс, который Жерен все это время держал на ладонях, протянутых в мою сторону. Я хотела закончить все как можно быстрее, но тело не слушалось. Оно отказывалось подчиняться моим желаниям, словно пыталось продлить жизнь еще на несколько мгновений. Глупое... Ведь этим оно только продлевало мои муки. В голове зашумело от прилива крови.

— Я помогу, — выдохнул Жерен, догадавшись в чем дело. Забрал у меня пояс и быстро обернул его вокруг моей талии. — Елька, — зашептал он снова, как будто бы в этом был какой-то смысл, — бей первой, снизу вверх под ребра резко, изо всех сил, слышишь? Так ты достанешь до его сердца! Бей и беги, чтобы он не успел ответить, пока жизнь покидает его тело. Поняла?

Я криво улыбнулась. И обняла друга, прощаясь с ним навсегда.

— Елька, — выдохнул Жерен с горечью. И снова зашептал, — запомни, пока ты жива, ты не проиграла. Слышишь? Пока ты жива, есть шанс все изменить! Главное не сдавайся. Даже тогда, когда ситуация кажется безнадежной! Елька, ты слышишь меня:?!

Я кивнула. Я слышала. Хотя и не понимала слов... Но теперь было уже все равно.

— Елька, — из объятий Жерена меня выдернул Дишлан. И прижал к себе изо всех сил. У меня даже косточки хрустнули. — Я убью его. Слышишь? Я убью этого старика. И Аруга убью. Я за тебя отомщу, Елька. — Шепот Дишлана был горячим и влажным. Как будто бы мой бывший телохранитель с трудом сдерживал слезы.

Я помотала головой. Не надо.

Когда Дишлан поставил меня на ноги в центре круга, мне пришлось призвать все свои силы, чтобы остаться стоять, а не свалиться Аругу под ноги на радость