завопила Лиза, вспомнив, что надо кричать в подобный случаях. – Оружие – на пол! На пол – говорю!

– Она не вооружена, – неожиданно спокойно заметил Брасов и посмотрел на спутницу красноречивым взглядом.

«Мы допустили ошибку», – прочитала Лиза в его глазах.

Между тем Валерия кричала без умолку.

Ее страстный монолог сводился к тому, что, жертвуя своим личным сном, она заботится о клиентах, а они оказываются паршивыми свиньями, потому что богачи, особенно нувориши, – это всегда паршивые свиньи. И она так просто не оставит этого дела. Было совершено покушение на ее жизнь и честь. И она, не доверяя отечественному правосудию, подкупленному денежными мешками, обратится в Страсбург. Ведь именно там могут защитить права простого человека.

– Ой ли! – ехидно заметила Лиза. – Рассмотрение дела в Страсбурге стоит двадцать тысяч баксов! Видимо, там тоже состоятельных господ предпочитают простым смертным.

Последнее слово вернуло Лизу к реальности. Цепь смертей и загадочный убийца.

Все детали этого задержания показали, что с Валерией они ошиблись. Это элементарно можно проверить снятием отпечатков пальцев. Но само поведение госпожи Зиминой наглядно подтвердило, что Валерия и Месионджик – не одно и то же лицо.

Тогда кто же?!

Неожиданно в прихожей воцарилась тишина. Выплеснув сгусток злобной энергии, замолчала Валерия. Роза потупила взор. Виктор убрал «макарова».

И в эту минуту всеобщего молчания в проеме распахнутой двери вдруг появился… Антон.

– Там было открыто, – сказал он, – и я вошел. Дело в том, что я вспомнил один важный эпизод. Та красивая дама, которая вышла сегодня отсюда в мужском костюме…

Антон не прореагировал на Валерию, и это лучше всего подтвердило ошибочность последней версии.

– … Я видел ее раньше. В день смерти этого политика, которого иногда показывали по телевизору, Вадима Туманова, она пила с ним кофе в маленьком боковом кафе около «Лагуны». Когда он отошел к стойке бара, она взяла его портмоне и положила туда свою визитку, но Туманов этого не заметил. Я вспомнил и подумал, что это может быть важно.

Лиза вдруг почувствовала дурноту.

Как в компьютерной интерактивной игре, один «секрет» тянул за собой другой, но вот последний раскрытый «секрет» дал ключ к пониманию всей игры в целом. Она собрала последние силы, чтобы не рухнуть в обморок здесь, в прихожей госпожи Зиминой.

В последние месяцы Лиза испытывала настоящую дружескую привязанность к человеку, оказавшемуся опасным преступником.

Сурово взглянув на Зимину, Брасов требовательно спросил:

– Где сейчас находится ваша дочь?! Бывший Валерий Месионджик?!

Прикрыв рот трясущейся рукой, Роза прошептала:

– Я не знаю. Я на самом деле не знаю.

На такси – под конвоем – Виктор доставил Лизу к ней домой, на Преображенку. Не слушая никаких возражений, он приказал ей отоспаться. Была уже глубокая ночь.

– Но ведь ты поедешь к ней домой! Проводить задержание! – твердила Лиза. – И я хочу вместе с тобой.

– Никуда я не поеду, – убедительно сказал Виктор, ласковым движением поправляя ей волосы. – Мы все успеем завтра. А сейчас ложись спать.

– Но ведь она может исчезнуть!

– Куда?! На Сириус улететь?

– Уехать в какую-нибудь Аргентину!

– Убийцам ни одна Аргентина не предоставит убежища.

– Скроется и сделает пластическую операцию! – настаивала Лиза, но и Виктор не сдавался:

– Компьютеры на границах сейчас выявляют истинное строение черепа, скрытое любыми чертами лица. Так что угомонись, прими корвалол и усни.

Потом, несколько часов спустя, все эти призывы ко сну показались Лизе чуть ли не гипнотическими, во всяком случае – вещими.

Обманув Лизу во имя ее же блага, Виктор сразу ринулся по тому адресу, который он прекрасно запомнил еще со времени общения с Нетребиным. Когда Денису потребовалось алиби, всплыли показания о квартирке на метро «Университет».

На его звонки в квартире никто не ответил. Ему пришлось вскрыть дверь с помощью приспособлений, что всегда покоились в кармане его брюк. Осторожно вступая в небольшую темную нору, Брасов ожидал любого подвоха. Но жилище оказалось пустым.

Коварство не изменило и Лизе. Сразу же после ухода Виктора она позвонила Рите и кое-что уточнила. Затем, презрев все виды опасности, выскочила на улицу и наняла такси.

В этот ночной час машина легко и быстро мчалась туда, откуда все и началось. Интуиция подсказывала Леонтьевой, что они встретятся там. Лиза не боялась этой встречи. Она хотела посмотреть в глаза человеку, которому доверяла.

Летняя Москва засыпает поздно.

К счастью, маленькое боковое кафе было открыто. Розовые лампы уютно освещали эту полянку задушевных бесед за чашкой кофе. За столиками было человек пять клиентов – как и тогда.

Лишь только Лиза заняла прежнее место, официант подал ей дымящийся напиток. Секунд через десять Леонтьева почувствовала ее присутствие за своей спиной.

– Садись, – предложила Лиза.

Молча и почти бесшумно Алена Шамраева опустилась на соседний стул. Ей также подали кофе. Ночное кафе сейчас казалось загадочным, даже ирреальным.

– Клянусь, я не хотела тебе зла, – еле слышно сказала Алена. – Записками, адресованными тебе, я добивалась лишь одного: чтобы ты отошла в сторону.

– Понимаю. – Лиза сделала жадный глоток, анализируя, как ей лучше исполнить задуманное. – Не понимаю другого…

– Не надо, – быстро сказала Алена.

– Хорошо. – Лиза не хотела злить преступницу. Она хотела одного: незаметно подсыпать ей сильного снотворного. – Если сможешь, ответь лишь на один вопрос, Алена. Линия твоего поведения была весьма противоречива. Все выглядело так естественно. Однако, ты сама провоцировала участников истории на раздумья и поиски своими «визитками». Зачем?

Печально усмехнувшись, Алена сказала глухим голосом:

– Эта противоречивость объясняется двойственностью моей натуры.

Лиза прекрасно поняла намек и тяжело вздохнула. Пора было подсыпать убийце снотворное. К счастью, случай способствовал этому.

Потеряв бдительность, Алена отошла к стойке – кажется, за свежей салфеткой, и Леонтьева привела свой план в исполнение. Теперь оставалось лишь подождать две-три минуты…

Неожиданно сильная усталость начала клонить голову Лизы к столику.

Возвращаясь из квартиры Алены Шамраевой в свою контору, Виктор свернул с Остоженки в Хилков переулок. Летняя Москва словно оцепенела в этот ночной час. Везде было тихо, и только в маленьком боковом кафе возле бассейна царила какая-то суматоха.

Тревожное предчувствие вдруг сдавило сердце Виктора. Опрометью приблизившись к уютным огням кафе, он почему-то уже знал, что увидит там… Вокруг одного из столиков суетились люди: бармен и двое посетителей. Один из них тревожно пытался нащупать пульс у тоненькой – самой прекрасной на свете! – девушки. И этой девушкой была Лиза Леонтьева…

Уронив голову на стол, она сидела в какой-то неудобной позе. А рядом с ней, на бумажной салфетке, расплывалось кофейное пятно. Своими очертаниями оно напоминало контуры далекой