– А все уже здесь – я и дочь. Сейчас вторая из магазина подойдёт! – протянув паспорта, ответила женщина.

На вид ей было лет сорок, на голове повязан цветастый платок, одета в платье из тёмно-коричневого бархата, на ногах – традиционные для этого времени года калоши. Одежда дочери, несмотря на её юный возраст, немногим отличалась от материнской, что уже никого из вошедших давно не удивляло. Глеб взял поданные ему паспорта и, бегло осмотрев их, отметил, что фамилия их ему ни о чём не говорит. Он передал документы участковому Гульченко и пока тот, склонившись над перилами у крыльца, переписывал данные хозяев, опер при помощи двух солдат осмотрел прилегающие ко двору хозяйственные строения. Два других самостоятельно занялись поисками минизавода на огороде. Тем временем с улицы подошла вторая девчушка лет пятнадцати. Переглянувшись с матерью она молча встала рядом с ней.

– А где же хозяин? – заканчивая записи, задал ставший уже обязательным вопрос Гульченко.

– Я вдова, – коротко обронила женщина – живём второй год уже одни.

– Что же с мужем случилось? – без всякой заинтересованности, заранее предугадывая варианты ответов, продолжил вопросы Василий.

– Машина сбила. В город он за покупками поехал, там и сбила.

Дочери молча стояли рядом с матерью. Казалось, всё происходящее их не касается.

– Хозяйство-то, судя по всему, действительно заброшенное, чувствуется отсутствие мужика. – понизив голос, обратился к Велиеву Гульченко.

Мужской руки, действительно, заметно не было. Выложенный по краям полисада гравий частью просел в землю, садовый инвентарь валялся в разных углах двора. Дверь в сарае покосилась, а крыша из шифера во многих местах прохудилась.

– Ну, хозяйка, показывай, как живёшь! – позвал майор за собой женщину, поднимаясь по крыльцу в жилые комнаты.

Комнат было четыре: одна из них под кухню, остальные – зал и спальные. Ничего нового для себя он здесь не заметил: тот же простор, та же высота потолков и богатство в убранстве помещений, так характерное для чеченских домов. Осмотрев дом, милиционеры уже пересекли двор и были у ворот, когда Велиев обратил внимание на низкие двери, расположенные в стене дома со стороны, противоположной от крыльца. «Здесь осматривал кто-нибудь?» – обратился он к ожидавшему у выхода солдату. Получив отрицательный ответ, опер приблизился к дверям. Обе створки металлических дверей были закрыты и на них красовался навесной замок.

– Там подвал, но он пустой, в нём ничего нет. – пояснила подошедшая с дочерьми хозяйка и тут же спросила – Открыть?

Велиев кивнул, дружелюбно пояснив:

– Надо осмотреть, на слово ведь верить не приходится!

– Работа наша такая – поддержал его Гульченко.

– Я вас понимаю, ребята. – соглашаясь, вздохнула хозяйка и, послав старшую дочь за ключом, сокрушённо добавила – Когда только всё это закончится!

Дочь вскоре возвратилась и хозяйка, отомкнув замок, распахнула ворота. Перед глазами предстало помещение с низким потолком и загромождённым разной утварью земляным полом. Вправо вёл проход в три довольно тесные и совершенно неосвещённые отсека. Последние более всего привлекли внимание опера – он скорее всего именно в них предполагал наличие схронов. Начали с первого помещения. Пришлось осматривать содержимое ящиков, коробов, перебирать сложенные у стены трубы и мотки проволоки. К Велиеву вновь стал возвращаться азарт. В помощь милиционерам подключились два бойца и Глеб, достав фонарик, через узкое окно полез в один из примыкавших к обысканному уже помещению отсеков. Не пройдя и двух шагов, Велиев собрал мотка два паутины. Он остановился и осмотрелся. Луч фонарика скользнул вдоль утоптанной земли пола, бетонным стенам, и ни на чём не смог зацепиться. Помещение было совершенно пустым. Два других в точности повторяли уже осмотренное, и майор через бойца затребовал сапёра. Через минуту в дверях подвала показалась морда Найды – довольно непосредственной молодой ещё овчарки. За ней, удерживая натянутый повод, вошёл высокий паренёк с щупом в руках и автоматом за спиной. Выслушав опера, он передал ему автомат, снял с головы сферу и, облачённый в бронежилет и разгрузку, чудом протиснулся в темнеющий проём. За хозяином, гавкнув недовольно, в темень прыгнула и Найда. Солдат осветил помещение и спустил свою помощницу с поводка. Найда отработала по всей площади, но стойку нигде не обозначила. Пока боец, взяв в обе руки щуп, пробивал им земляной пол, Велиев, подсвечивая ему, с досадой размышлял: «Щупом глубоко не пробьёшся, а чехи не дураки – если что и упрятали, так на пол метра в глубину, не меньше. А при слое глины с устланной соломой – наши потуги точно безрезультатны!» Вскоре его раздумья прервал голос Василия:

– Глеб, там комбат торопит!

– Сейчас заканчиваем, ещё минут десять! – крикнул Велиев, подсвечивая пробиравшемуся в другой отсек сапёру.

– Да что тут найти можно! – подала голос хозяйка – Мы тут последний раз полгода назад были, а что там в тех комнатах – вообще не знаем, нам и не пролезть туда!

«Вот последняя фраза к месту! – отметил про себя Велиев – Даже если что-то удастся отыскать – ей вменить нечего. Попробуй докажи, что найденное занесено при ней, а не при покойном уже муже!»

Наконец отработка оставшихся комнат была закончена, и группа вышла за ворота двора. После пыльного и душного подвала приятно ощущалось дуновение ветерка, солнце поднялось и начинало припекать. На улице, среди отдельных групп ожидавших милиционеров и солдат, стояли командир батальона, ротный и начальник отдела.

– Ну что, пока вы там подвал проверяли, мы по четыре дома пройти успели, – обратился к Велиеву Пещерин – наши две группы на твою сторону перекинулись.

Группы полностью смешались, так как милиционеры самопроизвольно меняли их в процессе отработки домов, примыкая к той или иной – как заблагорассудится. Прикрытие из солдат так же смешалось, бойцы не знали уже кого именно им прикрывать. Решили работать не четырьмя, а двумя группами – по одной с каждой стороны улицы. Пока комбат перераспределял бойцов на их прикрытие, к Велиеву подошёл Резван.

– Ничего не нашли? – улыбаясь, протянул он обе руки в приветствии – В этой суматохе поздороваться как следует не успел!

– Какое там! Паутины вот только насобирали! – ответив на приветствие, рассмеялся Велиев.

Он закончил отряхивать одежду и бандану от пыли и прочей гадости, что в избытке насобирал за последние минуты в подвале. При виде Резвана настроение его поднялось, и он продолжил:

– Что-то вы быстро вперёд проскочили, несётесь как лошади – не догнать!

Улыбка сошла с лица дагестанца и он, отвернувшись в сторону, с досадой махнул рукой.

– Пойдёшь с моей группой? – предложил Глеб.

– Пойду, если комбат пустит – кивнул тот головой в сторону Корнеева.

Как и следовало ожидать, оставлять Магомедова с Велиевым комбат категорически отказался.

– Резван останется со мной. Я буду прикрывать группу Пещерина с правой стороны улицы, а Весник – твою! – заявил он.

Глебу ничего не оставалось, как обойтись без Резвана, и они с Гульченко поспешили на свой маршрут. Увидев, что Журавлёв, Моргунов и ещё пять солдат уже входили в один из дворов, Велиев с остальной частью прикрытия направился к следующему. Два бойца остались у ворот, двое других опередили милиционеров и побежали за угол здания, заняв позиции у выхода на огород. Дом представлял собой типичное здесь строение с двориком, обращённым в противоположенную от улицы сторону. Территория домовладения огораживалась сеткой-рабицей и примыкала к переулку, вдоль которого рос редкий