обстоятельством тоже приходилось считаться, и начальник, пригласив вызванных подчинённых в комнату, некоторое время молчал, подбирая нужные слова. Колебался он недолго. Предложив сесть, он нахмурил брови и с упрёком проговорил, обращаясь прежде всего к Моргунову:

– Ты что там вчера за бузу поднял? Обратно в райотдел захотелось?!

Василий опустил глаза и, набрав воздух, открыл было рот для оправданий, но его опередил Глеб.

– Ребята ни при чём. Во мне дело.

Все в недоумении уставились на майора.

– Как так? – уточнил Пещерин, вовсе не ожидавший такого поворота в разговоре.

– Я слишком жёстко с ребят спрашивал, вот и вызвал их недовольство. Я ведь в прошлом в войсках офицером служил, потом из оперов в начальники подался. Начальствовать, как нынешнее время требует, так и не научился, всё от командных навыков не отойду. В том числе поэтому должность снова поменять пришлось, о чём не жалею.

Майор замолчал, не спешили высказываться и остальные, вызванные к начальнику милиционеры. Пещерин выдержал паузу и облегчённо вздохнул.

– Ну что же, будем считать, что вопрос исчерпан. Но ты, Виталий, смотри всё же, чтобы не слышал твоих выступлений больше!

Виталий с готовностью подтвердил свою лояльность и, пообещав вести себя образцово, вышел вслед за сослуживцами в коридор. Формально инцидент можно было считать исчерпанным.

Глава 6

Утром следующего дня к Пещерину наведался командир батальона. В само помещение Корнеев заходить не стал. На улице распогаживалось и он, вызвав начальника во двор, несколько минут с ним о чём-то оживлённо беседовал. В завершение разговора послали за Велиевым, и когда тот вышел к подполковникам, то Пещерин принялся ставить задачу.

– Тут комбат снова в село проехаться предлагает. Ты подбери из своих восемь человек, ещё четверо от пэпээсников поедет.

Против ожидания, майор не торопился выполнять полученное распоряжение. Помолчав, он поднял хмурый взгляд и спокойно, без видимого волнения, объявил:

– Не буду я никого подбирать. И от должности заместителя отказываюсь – кем состою в штате, тем и буду служить. На саму операцию с удовольствием выеду, но только в качестве исполнителя, как и все.

Выслушав его, начальник переглянулся с командиром, и с удивлением в голосе произнёс:

– Да ты что, Глеб! Обиделся на кого что ли? Ты вчерашний случай серьёзно не воспринимай…

– Ни на кого я обижаться не собираюсь, но и начальствовать тоже не хочу, я от всего этого два года назад только ушёл! – перебил его Велиев – Ставьте на моё место другого, а с меня хватит!

Пока Пещерин, не зная что ответить Велиеву, в растерянности молчал, в разговор вступил подполковник Корнеев. Он развернул перед майором карту и, ткнув в перекрёсток у восточной окраины населённого пункта, с жаром произнёс:

– Чего ты кипятишься, Глеб! Что там у вас произошло – не знаю, но всё это мелочи. Тут работа появилась: я объект интересный приметил. Вот здесь, у самого перекрёстка, дом с зелёными воротами. Перед ним постоянно мужики бородатые собираются. Я вчера к другой роте выезжал, так к ним со двора этого дома ещё двое выходили. Похоже, у них там пункт сбора, возможно, и отсиживаются в доме том. Сегодня съездим, рекогносцировку подробнее произведём, а завтра с того дома проверку улицы и начнём. Ты как смотришь на это?

Как и расчитывал комбат, его идея не оставила Велиева равнодушным. Поглощённый ею, он задал несколько уточняющих вопросов и, не возвращаясь больше к поднятой им теме, направился в здание. Побеседовав с минуту, разошлись и подполковники.

На сборы ушло не более получаса. К назначенному времени два усыпанных бойцами и милиционерами бэтээра выдвинулись в направлении Гвардейского. Чтобы не настораживать обитателей запланированного к завтрашней зачистке адреса, начали с совершенно другой его части – той, в которой ещё никаких подомных обходов не производили. Где-то в этих кварталах, судя по доставшейся Велиеву схеме, должны были быть адреса проживания активных боевиков, но рядом с отмеченными в районе улицы кружками, значились только фамилии бандитов и имя одного из них. И фамилии, и известное имя в селе были довольно распространены, и выспрашивать сведения о них у жителей было бы занятием не только бесполезным, но и по меньшей мере глупым, так как идти на контакт с русскими никто из них желанием не горел. Более того, о проявлении интереса к данным персонам тут же стало бы известно непосредственно самим «виновникам торжества», а тогда в установленных со временем адресах их можно было бы застать не скоро. Пришлось действовать по уже опробованной схеме. По прибытии на место разделились на две группы, и принялись обходить домовладения, собирая данные жильцов для заполнения паспорта участка. Несмотря на то, что подобный заезд в село первым не был, для населения это явление всё равно оставалось непривычным. С первых же минут на улицу высыпала почти половина проживавших в домах жителей. Вторая половина – мужская, тем временем, без излишней суеты, незаметно для силовиков, огородами перебиралась на другие улицы. Многие, не ограничиваясь малым расстоянием, добирались до центра села и выжидали на рынке, кто-то шёл к родственникам или знакомым, словом, как и всякий раз, село при посещении его неугомонными соседями, пришло в движение. Прежде всего беспокоились арабы и те чеченцы, которые не имели на руках документов с местной пропиской. И те и другие вынуждены были бродить по селу, или с оружием в руках загорать в зарослях густой травы на окраине, в то время как военные отрабатывали места их временного проживания. Конечно, вместе, все отсиживающиеся в селе банды, без особого труда могли расправиться с горсткой силовиков, но инициировать боестолкновение в их планы не входило. Во-первых, при таком развитии событий были неизбежными потери и среди самих бандитов, во-вторых, убийство нескольких десятков солдат автоматически влекло за собой ряд не бутафорских, а вполне серьёзных зачисток, а тогда пришлось бы с обжитым местом отдыха распрощаться на длительное время.

Выехавшие в село милиционеры и солдаты, в большинстве своём даже не догадывавшиеся об опасности предпринимаемых ими мер, продолжали спокойно бродить по выбранной улице, переходя от одного домовладения к другому. Глеб не стал больше поднимать вопрос о своём дальнейшем начальствовании и, как обычно, отрабатывал адреса, будучи старшим одной из двух групп. Они прошли по своей стороне почти всю улицу, когда в одном из неказистых домов его и ожидавшего в прикрытии старшего сержанта Магомедова пригласили попить чай. К этому времени остальные члены группы переместились на другие домовладения, Велиев же с Резваном задержался, желая задать интересующие его вопросы хозяевам – двум старикам, проживающим в двух частях дома. Чеченцы приходились друг другу родными братьями, а потому секретов друг от друга не имели. Они дождались, когда внук одного из них накроет стол и удалится, и пригласили к трапезе. Ожидавшие на диване гости пересели на стулья, рядом с ними расположились хозяева, и чаепитие началось. Прекрасно осознавая всю опасность их нынешнего положения, майор не спешил выкладывать то, что его интересовало в первую очередь. Он дождался, когда старики первыми заведут разговор о бандитах и посетовал:

– Вот с вами приятно беседу вести. Вы люди в возрасте, на всё с высоты прожитых лет смотрите, и на каждое событие своё мнение имеете. Мы всю улицу прошли, а только здесь действительно гостеприимных людей встретили. И что удивительно: чем младше человек, тем скорее в нём озлобленность против всего русского встречаешь. Но это из тех, кого на месте застать удаётся. На этой улице вообще молодёжь только у вас да ещё в трёх адресах встретили. Да и не только молодых – среднего возраста мужиков нет! Неужели все с законом не в ладах?

Один из стариков отхлебнул чай и, внимательно глядя выцветшими