могла, Ви отдала бы все, чтобы взять хотя бы часть ее боли на себя.

В тот миг она выглядела такой уязвимой, беззащитной, словно вновь стала пятнадцатилетней малявкой. Джаред вспомнил, как годами ранее Ви робко, едва не заикаясь, попросила его помочь со старым замком на чердаке их дома в Такоме. Сколько же искренней благодарности было в том взгляде, который она осмелилась мимолетно поднять… Но теперь Миллсом руководили совсем иные чувства. Он хотел не просто помочь. Он хотел быть с ней, через что бы семье Марч ни пришлось пройти. Как бывший полицейский, Джаред прекрасно знал, сколько формальных трудностей ждало впереди.

Осознав, что в палате достаточно прохладно, он подался ближе и поправил висевшую на Вивьен свою огромную толстовку, в которую одел ее утром, когда они наспех накинули на себя то, что оказалось под рукой, и ринулись в Беллвью. Потянул молнию вверх, заметив алые отметины своих пальцев на нежном изгибе ключиц, и в груди вдруг затянуло все невысказанное.

«Я люблю тебя», – едва не вырвалось у него. До того неуместно в их ситуации, до того непривычно для него самого, что стало не по себе.

Поджав губы, Джаред коснулся ее волос, собранных в неаккуратный пучок, и убрал от лица влажные от слез пряди. Но Вивьен даже не вздрогнула и не посмотрела на него, сверля пустым взглядом потолок. Может, она теперь винила его, как и он сам? Не могла видеть его, не думая о том, сколько времени они упустили, что могли спасти Сару намного раньше?..

Миллс не выносил это молчание. И, перестав касаться ее, твердо произнес:

– Ви, я рядом. До тех пор, пока буду нужен. Страховка, полиция, допросы… Обещаю: я помогу со всем. А потом, когда захочешь – скажешь, и я уйду.

Тогда она наконец отреагировала, медленно повернула к нему голову. Озадаченность на ее хмуром лице мешалось с непонятным чувством в сердце.

– Почему я должна хотеть, чтобы ты ушел? – мрачно прошептала Вивьен.

Джаред растерялся. Стиснув зубы, шумно втянул воздух и на выдохе многозначительно повторил ее слова:

– Мы облажались.

Глава 33.

Он мертв?

Måneskin – Coraline

Первое, что она осознала, еще даже не открыв глаза, была пустота. Сара больше не чувствовала в себе жизни. Изнутри сжирал губительный ноющий вакуум.

Кто бы мог подумать, что пустота будет ощущаться так больно?

Словно сквозь шум помех до нее стали доноситься посторонние звуки и голоса. По мере того как она приходила в сознание, в висках яростнее пульсировала тревожная мысль, и Сара ее озвучила:

– Он мертв?

Два обеспокоенных взгляда, оторвавшись друг от друга, метнулись в ее сторону. Вивьен подскочила с места и оказалась рядом, заботливо взяв сестру за руку.

– Боже мой, Сара… – прошептала она, едва сдерживая слезы от беспомощного вида родного человека.

– Он… мертв? – сипло повторила старшая Марч.

– К-кто?.. – неуверенно переспросила Ви, но в следующую секунду осеклась, поняв, какой глупый выпалила вопрос. Глядя в полные боли ореховые глаза, она видела: Сара знала, что ее ребенка больше нет. А значит, речь о проклятом Чемберсе.

Вивьен не могла произнести и слова из-за охвативших ее сердце злости и отчаяния. Как сказать сестре, что этот ублюдок продолжает дышать?

– Чемберс под стражей, – наконец вмешался знакомый низкий голос.

Зрение Сары сфокусировалось на Миллсе, показавшемся из-за плеча Вивьен. Впервые за долгое время мужской силуэт не вызывал в ней страха и тревоги. Старый друг смотрел с искренним сожалением и со свойственной ему тактичностью держался чуть в стороне.

– Черт… – выдохнула Сара, сжав больничную простыню в кулаках со всей злостью, на которую было способно ее слабое тело. – Я думала, что Леон… я…

– Он отделался сотрясением, – сообщил Миллс и поспешил уверить: – Но его уже направили в полицейский участок и в ближайшее время допросят. Тебе больше нечего опасаться. Чемберс не сможет причинить тебе вред.

– Уже причинил.

Сглотнув горький ком в горле, Сара отвернулась к окну. Еле двигающимися руками она по привычке потянулась к животу, и глаза моментально наполнились слезами. Совсем недавно она ощущала жизнь в себе, осознавала, что внутри билось крошечное сердце, подарившее ей второй шанс. C нежданным появлением малыша в ее жизни все наконец обрело смысл. Тщетные попытки заполнить пустоту, что разверзлась в душе, перестали казаться бесконечной чередой бесцельно прожитых дней. А теперь… все вернулось к тому, с чего начиналось. К тому, чего Сара так боялась. Все вновь стало бессмысленно.

Она завидовала той легкости, с которой в воздухе за окном кружили птицы. Как взмывали к тусклому солнцу и как свободны были от невзгод, терзающих ее нутро. От страхов и боли, преследующих по пятам.

– Я позову врача. – Мягкий тон Джареда не нарушил задумчивости, с которой она вглядывалась в зимнее небо за окном.

Кивнув Вивьен, он бесшумно вышел из палаты, оставив сестер наедине.

– Прошу, скажи, что ты не звонила родителям, – начала Сара.

– Нет. Пока нет. Я даже не знаю, как и что им сказать…

– Знаю, о чем ты думаешь, но все не так, как кажется… – тихо произнесла Сара, не осмеливаясь взглянуть Ви в глаза. – Ребенок… был не от… него. Малыш был ни при чем. Я хотела его, понимаешь?..

– Боже… Сара, мне так жаль, – судорожно вздохнула Вивьен, не сдержав всхлипа. Все те бесконечные извинения, какие крутились в ее голове последние сутки, хлынули едва связным потоком: – Мне очень, очень жаль. Прости меня. Прости, что не нашла тебя раньше. Прости, что перестала искать. Прости, я…

– Тебе не за что извиняться. Я сама просила не искать, помнишь?

– Но я должна была почувствовать неладное! – возразила Ви, крепче обхватив холодную руку сестры. – Нужно было проверить все…

– Перестань, – строго отрезала Сара. – Еще не хватало, чтобы ты убивалась из-за дерьма, в которое я вляпалась.

Она решительно качнула головой и приподнялась на койке. Все тело болезненно ломило и ныло, но меньше всего она нуждалась в чьей-то жалости и самобичеваниях младшей сестры. Сара не позволяла себе расклеиваться надолго. После проявленной слабости она каким-то образом заново возводила стены, пряча за каменным фасадом очередную кровоточащую рану.

Вивьен знала: как только сестра закрывалась, достучаться было уже невозможно. Не стоило и пытаться. Та не откроется, пока сама не будет готова. Смиренно вздохнув, Ви смахнула навязчивую слезу в уголке глаза и прошептала:

– Просто… если когда-нибудь захочешь поговорить об этом… о чем угодно…

– Хорошо. Я знаю. В любом случае я должна буду рассказать все копам, да? – спросила она,