– Как это? – изумились из толпы.

– Вы не станете ждать, когда враг подойдет к вашему дому, чтобы взять в руки оружие. Сейчас мои воины учат своему мастерству жителей других поселений, пришло и ваше время. Эгчен будет учить вас. Наступает время войны, и мы должны в ней победить, чтобы снова жить в мире. Их много, но и нас немало. Это наша земля! Земля наших предков! Враги собираются лить нашу кровь, но мы дорого спросим с них за каждую каплю, за каждый последний вздох наших сестер и братьев, вырванный из груди острым ленгеном. Мы встретим их и будем рвать за каждый сгоревший дом, за плач сирот, за смерть родителей! Мы испепелим их в огне нашей ярости, потому что только она и справедлива. Мы протягивали им руку, но в ответ нам в грудь направили острие клинка, а значит, духи с нами. Защитим наш дом! Защитим нашу землю! Создатель с нами, люди Зеленых земель! И что же вы мне ответите? Вы встанете за моим плечом?!

И поляна взорвалась единодушным:

– Да, каан!

Моя душа отозвалась созвучием людскому единению. В порыве я сжала ладонь Танияра, и он взметнул наши руки вверх. Затем Эчиль взяла его за свободную ладонь, вторую подала Хасиль, и они тоже подняли вверх руки. А потом и все, кто пришел на поляну, соединили ладони, и к небу вскинулись живые цепи рук. Мы все были с нашим кааном, мы все ощутили воодушевление и желание отстоять свою землю, чего бы нам это ни стоило. Я опустила взгляд и широко улыбнулась, потому что даже девочки повторили этот взрослый жест.

– Отец с вами, люди Зеленых земель! – выкрикнул Танияр.

– Хвала Белому Духу! – почти дружно ответили ему.

– Да не оставит нас Его милость, – шепнула я, крепче стиснув ладонь мужа, и он пожал мне руку в ответ.

Глава 14

Танияр уехал, а вместе с ним и ягиры. Почти опустели их казармы, только небольшая часть осталась в Иртэгене, чтобы сберечь столицу и тех, кто укроется за ее стенами, если враги сумеют пройти вглубь от границы, где их должен был встретить каан со своим войском. Эгчену предстояла та же работа, что и воинам, обучавшим ополчение в других поселениях Зеленых земель.

Я же, выплакав, кажется, все слезы, что еще оставались у меня, провела ночь в метаниях и молитве, прося Создателя сохранить жителей таган, воинов и, главное, моего мужа. В своих переживаниях я забылась только перед рассветом, а проснулась, когда пришла Сурхэм, так что проспала не более двух часов и встала совершенно разбитой.

– Милости Отца, – поздоровалась я с прислужницей, когда вышла к ней, потирая красные опухшие глаза.

– Плакала, – констатировала Сурхэм. – Это правильно. У нас говорят, что слезами дорогу омывают, чтобы ушедшему идти было легче.

– Надо как-то собраться с силами, – буркнула я, толком не слушая женщину, и ушла к себе.

А вернулась с мешочком, который дала мне Ашит. Я еще ни разу не использовала эту травку, а теперь мне подумалось, что это именно то, что надо.

– Что это? – спросила прислужница, с подозрением принюхиваясь к травке в открытой горловине мешочка.

– Мама дала, – пояснила я. – Завари. Только не всё, щепоть.

– Вещая плохого не даст, – пришла сама с собой в согласие Сурхэм и кивнула: – Сделаю. – И я вновь покинула ее, чтобы привести себя в порядок.

Холодная вода остудила и кожу, и голову. Мысли наконец начали выстраиваться в стройные цепочки размышлений о том, чем мне предстоит заняться. И пока я одевалась и причесывалась, окончательно успокоилась. Привычная повседневность придала сил и решительности. А когда я выпила чудодейственный напиток из травы, данной мне шаманкой, и вовсе ощутила, что готова переставить холмы местами.

– Восхитительное снадобье! – воскликнула я и отсалютовала кружкой в пространство: – Спасибо, мама.

– Теперь поешь, – Сурхэм подсунула мне завтрак.

– Поем, – не стала я спорить. – Благодарю.

Ела я быстро и сосредоточенно. Терять времени вовсе не хотелось, я намеревалась встретиться с Мейлик прежде, чем она покинет старое подворье.

– Куда?! – воскликнула бдительная прислужница, увидев, что я направляюсь на выход из дома. – Еще Юглус не пришел!

– Возьму одного из стражей, – отмахнулась я. – Юглус его сменит. Идемте, детки, – сказала я рырхам, уже переступавшим в нетерпении с лапы на лапу в ожидании, когда дверь все-таки откроется.

Впрочем, Юглус успел как раз вовремя. Мы еще только шествовали к воротам, когда вошел ягир. Он остановился, скрестил на груди руки и устремил на меня выразительный взгляд.

– Я знала, что ты сейчас войдешь, просто не стала терять времени, – соврала я.

– Ты обещала каану быть осторожной, – ответил на это Юглус.

– И своего обещания нарушать не собиралась, – заверила я. – Если бы ты не успел, я бы взяла одного из стражей и ждала тебя на старом подворье.

– Стража, – с неожиданным пафосом фыркнул мой телохранитель, будто ягиры, стоявшие за воротами, не обучались с ним вместе. После этого пристроился рядом и деловито уточнил: – На старое подворье? К Эчиль?

– К Мейлик, – ответила я.

– Допрос?

– Какой ты догадливый, – хмыкнула я.

– Я умный, – не стал скромничать ягир и проигнорировал мой смешок.

На старое подворье мы пришли как раз в тот момент, когда жены Архама и его дочери только проснулись. Прислуга уже бодрствовала, и меня встретили поклонами. Я отвечала на приветствия с улыбкой, но останавливаться не стала. Сегодня меня интересовали бывшие каанши, а не те, кто на них работал. Точнее, меня интересовала только третья жена, но начала я все-таки с первой. Не ради расспросов, а из желания показать свое доброе отношение и расположение.

Впрочем, мы уже успели поговорить после того, как уехал Танияр. Она пришла ко мне вскоре после того, как заснули ее дочери. И это было впервые, когда заботливая мать оставила детей без присмотра, но понять женщину было несложно. Ей предстояло узнать правду о тех людях, кто был ей близок долгие годы, и ждать далее она не хотела.

– Говори, – велела мрачная Эчиль, едва уселась на стул для посетителей в моем кабинете, где я пыталась забыться в работе. Слишком сильны были переживания о муже, едва покинувшем Иртэген вместе с войском ягиров.

Не сразу сообразив, чего она от меня хочет, я наконец поняла и, чуть помедлив, начала свой рассказ. Я тогда поведала свояченице о наших с Танияром догадках и доказательствах, полученных после побега Архама и его матери. В этот раз я была предельно откровенна и в истории