них будет очень мощная идеология, и очень чистая. Выборные суды, искренне заряженные на борьбу с воровством люди. Я сам сейчас организовываю школы, в которых будут учить грамоте всех детей. Всех! Ещё несколько таких побед, ещё несколько перешедших на сторону этого государства областей, и они будут и многочисленнее, и богаче нас. А когда Вастараба введёт свою систему в строй, у них и медицина будет лучше. Наши будут ездить туда лечиться и отвозить за исцеления большие деньги. А потом они стряхнут нас, как репей, и наши селяне будут завидовать свободе и богатству их людей. Так не останется ни нашего государства, ни нашей религии.

— Так не делай этого.

— Вместо меня просто поставят другого человека.

— То есть ты всё-таки преданный верующий Бога-из-Огня, а не жрец Радо?

— Меня назначили не по моей воле. Я никогда не переставал быть верующим. Кстати, бог Радо был на празднике.

Граф посмотрел на меня удивлённо:

— Твоя вера в Радо меня удивляет.

— У людей Поля боги такие, заходят в гости когда вздумается.

— Да, он был там, — подтвердила Ва. (Девчонкам разрешили ехать сразу за нами).

Граф был крайне удивлён. Несколько секунд он молчал, потом сказал:

— Пожалуй, это стоит обсудить с командующим.

* * *

Ночью меня разбудили щелчки перед нашим шатром. Нам с девчонками выделили отдельный шатёр, возражать не стал даже зашедший как-то раз в гости граф ага Дреяни. Девчонки совсем распустились и по причине жары спали совсем без одежды. С меня они тоже срывали любую одежду. Ангела каждый раз с удовольствием наблюдала, как Ва меня доила или доводила до экстаза поцелуями в мужской орган, но сама не участвовала. Могла иногда поцеловать в щёчку. На этом мы и остановились.

Как был, я схватил меч и выглянул из-под приподнятого полога. Перед шатром сидела жрица Родиты, которую мы недавно спалили, и ломала сухие веточки. У неё на голове пробивались весьма заметные рожки.

Така спала у порога, никак не реагируя на незваную гостью. Та ещё сторожевая собака.

— Не надо молиться. Пожалуйста, не надо. Нам нужна твоя помощь, — шёпотом сказала деваха.

Несколько секунд я пытался справиться с прыгающим сердцем и резью в животе. Но потом всё-таки спросил:

— Как тебя зовут?

— Если захочешь меня позвать, зови меня «раба ада восемьсот миллионов триста шестьдесят первая». Или кратко ВМТШП. Или Вамташпа.

— Вамташпа гораздо лучше. И чем ты хочешь меня обмануть?

— Наш господин попал в беду. Выручить его может только человек, там стоит очень сильная защита от таких, как мы. Никаких обманов. Его завлёк в западню человек, который является врагом и вам тоже.

— А почему я?

— Ты один из немногих, кто при виде потусторонних существ не превращается в слизня.

— И что мне делать?

— Держи, — Вамташпа сунула мне в руки какой-то башмак.

Я сдуру коснулся его… и оказался в богато украшенном большом шатре. Как был, нагим и с мечом.

Посреди шатра было установлено кресло, в котором обмяк огромный обнажённый бес с большими рогами и огромным мужским органом. Ранее несомненно красивое лицо было искажено болью, глаза закрыты. При взгляде на его мужской орган мне захотелось бежать к нему и целовать, целовать. И это при том, что я никогда не был любителем мужчин. Вот же бесовское наваждение… Совсем я развратился со своими девчонками, надо будет покаяться и пост устроить.

Вокруг кресла были насыпаны дорожки из мела… или соли? Они образовывали заковыристую фигуру из нескольких пятиконечных звёзд с символами стихий над ними. Некоторые символы я не знал и зарисовал себе на коже лёгкими царапинами мечом.

Вамташпа возникла рядом:

— Клади обувь сюда, вот так. Это обувь хозяина шатра. Скоро он сам придёт. А ты пока прячься и готовься слушать. Сам всё поймёшь. Потом, если захочешь выпустить хозяина, сотри вот эти полоски из мела. Небольшого отверстия достаточно. Прячься сюда, под ковры.

Вамташпа проконтролировала, чтобы меня не было видно, и исчезла.

Лежать под коврами было очень жарко, хотелось чихать. Небольшую вечность спустя в шатёр вбежал невысокий человечек. Я знал его, он появился в городе недавно, назвался Зиждрой, жрецом Зиждеца — главного бога кочевников, создателя всего сущего. Приверженцев у него было немного, никто из кочевников не знал, в чём заключаются функции Зиждеца, а жрец не торопился объяснять. Так что власти города на него просто не обратили внимания, как и большинство кочевников.

Значит, дело происходит у нас в городе? Как интересно.

Человечек без долгих раздумий плеснул на демона воды, демон задымился и начал корчиться.

— Что, не нравится? Тогда заключим договор. Ты мне десяток легионов демонов, а я перестаю тебя уговаривать. Соглашайся, это большая война, тебе будет много крови, — неожиданно низким голосом гаркнул человечек.

— Зачем тебе столько демонов? — прорычал демон.

— Мы же это уже обсуждали. Память отшибло? С тех пор, как госпожа Нума выгнала меня с небес, мне надо как-то жить те триста или четыреста лет, которые мне придётся тут крутиться, пока у меня не закончится небесная сила и я наконец не смогу сдохнуть. И мне больше нравится жить в качестве правителя собственного хреновенького царства, чем рабом для сексуальных утех. Я хочу взять этот город как стартовый капитал и приумножать его новыми завоеваниями, пока не останется тех, кто сможет мне угрожать.

— Рум, ты обманул меня. Ты позвал меня на переговоры, а сам заключил в этот круг. Я не заключаю договор с теми, кто мне угрожает.

— Тогда попробуй ещё заряженной водички, — человечек опять плеснул на демона воды, демон задымился.

— Зайду через четверть часа, повторим, — бросил Рум и убежал.

Я выполз из-под ковров и проделал проходы в бороздках с белым порошком. Демон обрадованно встрепенулся. Мне пришла в голову идея:

— Подождите! А может, сделать вид, что вы согласились?

— Зачем тебе это, Полисаний ага Долиган? — удивился демон.

— Он хочет маленькое царство? Пусть получит. Так мы сможем знать, где он, и контролировать его. А ему придётся сражаться за своё царство, и он не сможет строить других пакостей.

— В этом городе? — удивился демон.

— Нет, отсюда мы его выгоним. Пусть создаёт свой город между нами и империей ни Никититы.

— Хм… Стратегия «дать тело бесплотному, чтобы удерживать его страхом за тело». Да ещё подушку создать между собой и врагом. Неплохая стратегия, малыш. Но почему я должен терпеть лишнюю боль ради твоих желаний? Заплати.

— Я уже заплатил. Освободил. Никакой другой платы не будет.

— Я без платы не работаю.

— Какую плату вы хотите? — спросил я просто для того, чтобы узнать