поровну. Губеру отстёгивают с каждой операции ровно половину. Тут тебе и рэкет, и наркота, и захват предприятий, и устранение конкурентов. Два месяца назад посреди города грохнули Бакаева. Расстреляли из автоматов в джипе вместе с телохранителями — возле светофора на углу Коммунистической и Карла Либкнехта. Две недели назад Гоху в Москве замочили. Молокана расстреляли на Съездовской. Год назад его жену и сына прямо в доме сожгли, а теперь до него добрались. Азеров почикали в кафе на Партизанской — семь человек покрошили. Предпринимателей, почитай, каждый божий день на тот свет отправляют. И заметь: ни одно убийство до сих пор не раскрыто. И никогда не будет раскрыто… Если бы я всё тебе рассказал, так ты бы повесился.

— С чего это мне вешаться? — вскинулся Андрей.

— От безысходности! — сказал Юрий и довольно засмеялся.

Андрей тоже улыбнулся.

— Это они пусть вешаются, пока я до них не добрался.

Юрий покачал головой.

— Ничего ты тут не исправишь. Бардак повсеместный. Но всё равно — ты молодец! Таким другом гордиться можно.

Они выпили по третьей — за дружбу, и на этом остановились. Андрей ещё пожевал копчёной оленины, похрумкал маринованными огурцами, выпил полный стакан черничного сока и поднялся, вытирая салфеткой губы.

— Всё, мне пора!

Юрий поднялся вслед за ним.

— Ничего не понимаю, — произнёс озабоченно. — Чего ты хочешь добиться?

Андрей опустил взгляд, подумал с минуту.

— Я и сам не знаю. Как-то цепляется одно за другое, и конца-краю не видно.

— У молодца капает с конца, — скаламбурил Юрий и снова захохотал.

Андрей с разворота, наотмашь хлопнул друга ладонью по грузному плечу, так, что тот покачнулся.

— Молодец. Так и действуй, — воскликнул с чувством.

— В смысле? — оторопело ответил Юрий.

— В смысле всей твоей жизни!

Повернулся и пошёл к выходу.

— Погоди, дай хоть я подвезу тебя. Не идти же тебе пешком.

Они вышли во двор. Юрий скрылся в гараже, а через минуту выехал на чёрном «мерседесе». Открыл дверцу и произнёс с довольным видом.

— Карета подана!

Андрей обошёл кругом это чудо техники и сел рядом с Юрием.

Через минуту они мчались по посёлку со сверхзвуковой скоростью. Юрий рулил одной рукой и сидел вполоборота, одним глазом глядя на дорогу, а другим на своего пассажира. Андрей скосил глаза на спидометр и спросил первое, что пришло на ум:

— Я слышал, тут подушки безопасности сами выскакивают… если какая оказия случится.

— Не бойся, всё будет путём, — успокоил Юрий. — Подушки эти — туфта полная. Если перевернёшься, никакая подушка тебя не спасёт. Я ещё не слыхал, чтобы при лобовом столкновении кто-нибудь в живых остался. Недавно пацаны под Братском с каким-то чудаком на «москвичонке» сшиблись. Так их потом эмчеэсники едва разлепили. В лепёшку уделались! И подушки не помогли. Мне рассказывали, там скальпы вместе с волосами с сидений соскабливали. Лепила сам чуть концы не отдал, пока за ними в салон лазил. Так что на подушки надейся, а клювом не щёлкай! — закончил он свой краткий экскурс.

Несмотря на протесты, он довёз Андрея прямо до его дома.

— Ты что, не доверяешь мне? — отвечал на все возражения. — Почему я тебя посреди дороги бросать должен? И кто я после этого буду?

Уже выйдя из машины, Андрей задал свой главный вопрос, ради которого он и приезжал.

— Так где его можно найти?

— Кого? — вскинулся Юрий.

— Ну этого, брата Меченого.

Юрий нахмурился.

— Не советую. Они тебя сами ищут. А ты сам к ним явишься. То-то они обрадуются!

— Не думаю.

— Ну, это уж ты как хочешь. Но я тебя предупредил. А найти его можно очень просто. Коттедж у него в Радужном. Целый дворец отгрохал себе. Да ты там вроде был зимой. Забыл, что ли?

— Да нет, не забыл, — молвил Андрей, вздохнув. — Ты мне вот что скажи: как, по-твоему, могут эту сволочь вместо губернатора над нами поставить?

— А почему бы и нет? Это запросто. Ведь он уже оставался за губера, когда тот в отпуске был. Я это хорошо помню. Пока там Москва раскачается, несколько месяцев пройдёт. Этот деятель успеет тут наворочать дел.

— То-то и оно, — сказал Андрей задумчиво. — Нельзя этого допустить.

— Да ты не бери в голову! Не этот — так другой. Все они одинаковые. У всех задница замарана.

— Я так не думаю, — возразил Андрей. — Должен же быть хоть один честный человек!

— Должен, да не обязан!

— В общем так, я у тебя не был, ни о чём тебя не спрашивал. Хорошо?

— Обижаешь.

— Вот и славно. Бывай.

— Счастливо.

Андрей пожал руку через опущенное стекло. Затем зашёл в подъезд и поднялся на третий этаж. День клонился к вечеру, следовало отдохнуть и выспаться как следует. Следующий день не обещал лёгкой жизни.

Разговор с другом огорчил Андрея. Но огорчение было неглубоким. Про то, что в стране царит бардак, что всё продаётся и что нигде нет справедливости — об этом он и сам знал. Время героев-одиночек прошло. Но и время подпольных организаций и пламенных революционеров тоже минуло безвозвратно. Исправить ситуацию нельзя было ни революцией, ни убийством какого угодно должностного лица. Что тут оставалось? Оставалось лишь одно: плюнуть на всё это и спокойно жить. Спать в тёплой постели. Вставать по утрам в десятом часу и неторопливо пить кофе. Воспитывать детишек, возделывать садовый участок и копить на очередную иномарку. И Андрей так бы и поступил, если бы сумел пересилить свою натуру. Но себя переделать невозможно. Нельзя ни уговорить, ни убедить разумными доводами. Это Андрей также понимал. А потому спокойно поужинал, посмотрел новости по телевизору и лёг спать. Свой выбор он уже сделал. Менять что-либо было уже поздновато.

Всю следующую неделю Андрей исправно ходил на работу. Вставал с первыми лучами солнца и бегал кроссы в лесочке неподалёку от дома, делал растяжки, выполнял ката. Потом принимал ледяной душ, готовил себе глазунью на завтрак и ехал городским автобусом в свой НИИ — как всамделишный научный сотрудник. В лаборатории внимательно читал научные отчёты, делал математические выкладки и заводил глубокомысленные разговоры с шефом. А когда тот предложил ему поехать на Байкал поработать на радиотелескопе в Тункинской долине — не раздумывая согласился. Пока тут всё уляжется, он отдохнёт на природе. Андрей выразил готовность отправиться в экспедицию немедленно!

Завлаб удивился такой прыти.

— А вещи? — спросил он.

— У меня всё с собой, — ответил Андрей. — Если что понадобится — куплю на месте. Я неприхотливый.

— Тогда поезжай, — кивнул завлаб. Андрей в его глазах понемногу вырастал в колоссальную фигуру.

Из института Андрей поехал на