глаз покатились слезинки, которые упали на пол с хрустальным звоном.

— Не надо, — попросил я.

Девушка вывернулась из моих рук. Наклонилась и подхватила сияющие осколки, которые сунула в карман моего плаща. Потом придирчиво осмотрела меня и нахмурилась:

— Ты выглядишь бледным. Не выспался?

Я не стал отвечать, понимая, что она спрашивает лишь для того, чтобы прийти в себя.

— Я подготовила тебе речь. Надо будет засунуть в ухо микрофон.

— Как скажешь, — кивнул я.

— Но если ты все испортишь…

— Я тебя не подведу, — тут же пообещал я.

— … мне все равно, — неожиданно выдала Лилия.

— Ты ведь так готовилась к этому фестивалю, — напомнил я.

— Иногда то, что тебе нужно и то, что ты хочешь — это не одно и то же. Я хотела сдать полезной семье. А нужно мне вовсе не это. Мне надо быть счастливой.

Она решительно направилась в сторону входной двери. Уже на пороге обернулась и бросила:

— Да. Я вчера приходила. И ни о чем не жалею.

Девушка вышла из дома раньше, чем я успел ей ответить. В груди потеплело, и губы растянулись в улыбке.

— И я не жалею, — сказал я сам себе и зашагал на выход.

* * *

Неподалеку от моего дома поставили шатер из светлой ткани. Он не был украшен лентами и цветами, потому как предназначался вовсе не для украшения мероприятия.

Ведьмаки стояли рядом и при виде меня заулыбались.

— Я ты разъелся на казенных харчах, — воскликнул Иван. — Костюмчик не давит?

— Перестань, — фыркнула на него сестра. — Он тебе просто завидует, Михаил. Какую ночь не спит, возмущается тем, что у тебя есть крылья. Хочет выяснить, умеешь ли ты летать или только подпрыгивать…

— И кто из нас должен перестать? — засмеялся княжич Пожарский.

— Мы все выясним. Обещаю, что покажу, как высоко смогу подняться. А сейчас, мне нужно с вами поговорить без свидетелей, — я сделал приглашающий жест в сторону шатра.

Ведьмаки по одному зашли внутрь, и заняли места за установленным круглым столом. И я начал разговор, когда сам устроился на стуле с высокой спинкой:

— Всем вам известно, что скоро в Синоде начнутся выборы Верховного жреца. И я хотел бы попросить вас о небольшой помощи…

— Поддержать Никона? — уточнил Пожарский, я кивнул.

— Вы знаете, что в долгу я не останусь.

Я обвел взглядом стол, за которым воцарилось молчание. Наконец, Шереметьева произнесла:

— Никон — хорошая кандидатура. Думаю, с ним ведьмакам будет проще.

— К тому же, он вывел мастера Морозова на первое место рейтинга, — поддержала Марья. — Кто знает, может быть с ним рекламный отдел Синода заработает по новой схеме…

— Никон вывел Михаила Владимировича на международный уровень, — добавил Суворов. — Сделав его первым международным ведьмаком в Империи и во всем мире. Уж не знаю, как он договорился со Смертопряд и совместной работе, причем провернув все это так, будто темный ведьмак уехал по делам, и там….

Все закивали:

— Никон прогрессивный, этого у него не отнять, — согласилась Шереметьева.

Я взглянул на Шуйских, которые до этого момента молчали.

— Темный ведьмак первый в списке, — медленно начал князь. — Еще полгода назад я бы никогда не подумал, что кто-то сможет подвинуть семью Воронцовых, причем так быстро. Тем более, бастард семьи из Мурома. Не в обиду будет сказано, мастер Морозов, — поспешно добавил он, но я усмехнулся:

— Все хорошо. Я прекрасно знаю, откуда я родом. Поэтому не могу держать никаких обид.

— Мы поддержим вас и вашего кандидата, — ответила сестра Шуйского, и я довольно кивнул. Хлопнул ладонью по столу:

— Благодарю, друзья мои. Я этого не забуду.

— Прозвучало как-то угрожающе, — произнёс Пожарский, и все сидящие за столом дружно рассмеялись.

Глава 32

Все еще Морозов

Снаружи нас уже ждали. Невысокий парнишка в серой льняной рубахе стоял чуть поодаль и когда я вышел из шатра, он уважительно поклонился.

— Мастер Морозов, вас ждут за завтраком.

— Только меня? — усмехнулся я.

— И ваших гостей, — испуганно пролепетал посланец и покраснел, когда на него посмотрели ведьмачки.

Мы направились в сторону полевой кухни.

— Все же хорошо тут у вас все устроилось, — заметил Пожарский.

— Не само устроилось, — мягко возразил я. — Здесь люди постарались. Уже под конец и мои дружинники подключились. Но все, что вы видите — результат работы нашего секретаря. Русалья неделя — это ее проект.

— Про вашу Водянову ходят легенды, — невинно заметила Арина. — Мой помощник каждый раз перед тем как ей позвонить проводил дыхательную гимнастику.

— И почему же? — искренне удивился я.

— Она умеет быть строгой.

— Но какая ж она все-таки красивая, — вдруг выдал князь Шуйский и получил тычок под ребра от сестры.

Ольга выразительно на него посмотрела, и Матвей покраснел. Видимо, ему все же было непривычно вести себя, как полагается князю. Но я решил поддержать его и негромко сказал:

— Она и впрямь хороша. Никто в здравом уме не стал бы с этим спорить. Но я ценю ее за характер.

— Ее не раз пытались переманить на работу в другие семьи. Даже мой отец пробовал, — подал голос Суворов. — Да только она вежливо отказалась, не спросив об условиях, которые мы готовы были ей предложить.

Я лишь качнул головой, понимая, что при всем желании Лилия Владимировна не смогла бы уйти от Морозовых.

— А где твоя компаньонка? — спросил Иван, когда мы слегка отстали от остальных участников команды. — Я не видел ее.

— Мы расторгли контракт, — сухо ответил я.

— Даже так? — удивился парень. — Это не мое дело, конечно.

— Именно, — я хлопнул его по плечу. — Я считаю тебя другом, но не хочу слушать ничего дурного об этой девушке. Она для меня дорога и неважно, что сейчас мы не вместе. Уж не знаю, чем она тебе так не понравилась…

— Ты все не так понял, — быстро перебил меня приятель. — Просто, знаешь, это так странно. Но я видел ее раньше.

— В Морце? — уточнил я. — Она тут жила в доме старосты на правах приемной дочери.

—