— Тогда нам сюда. Это недалеко. — Дэн взял фонарь и пошел пообочине той части шоссе 11, что уходила на север, светя себе под ноги.

— Вы уж меня извините, но я не пойду, — сказала Дениз. — Явсе видела. Одного раза больше чем достаточно.

— Думаю, зрелище это, в определенном смысле, должно васпорадовать, — продолжил Дэн. — Разумеется, все это должно также подтвердить какдля моей маленькой группы, так и для вашей, что власть нынче — мобилоиды, и ихнужно слушаться. — Он остановился. — Мы пришли. Посылая нам сонограмму,президент Гарварда проследил, чтобы мы увидели собачку и не прошли мимо нужногодома. — Луч его фонаря нашел придорожный почтовый ящик с нарисованным на немколли. — Я сожалею, что Джордану придется это увидеть, но, полагаю, лучшезнать, с кем имеешь дело. — Он поднял фонарь выше. К первому лучу присоединилсяи луч фонаря Рея. Они осветили фронтон одноэтажного деревянного домика скрошечной лужайкой перед ним.

Пушкаря распяли между окном гостиной и входной дверью. Изодежды на нем остались только запятнанные кровью трусы. Большущие гвозди,годящиеся и для того, чтобы крепить рельсы к шпалам, торчали из его кистей,стоп, локтей и коленей. Может, это и есть рельсовые костыли, подумал Клай. ПодПушкарем, раскинув ноги, сидел Гарольд. Как и у Алисы, когда они ее встретили,грудь Гарольда запачкала кровь. Только натекла она не из носа. Острый осколокстекла, которым Гарольд перерезал себе горло после того, как распял своегодружка, поблескивал в одной руке.

На груди Пушкаря, на веревке, обмотанной вокруг шеи, виселкусок картона с тремя словами, написанными большими черными буквами: «JUSTITIAEST COMMODATUM».

— На случай, если вы не знаете латыни… — начал Дэн Хартуик.

— Чтобы понять эту фразу, мне хватило тех знаний, что осталисьпосле средней школы, — ответил Том. — «Справедливость восстановлена». Это заубийство Алисы. За то, что посмели прикоснуться к одной из неприкасаемых.

— Совершенно верно. — Дэн выключил фонарь. Рей последовалего примеру. — Это убийство служит и предостережением остальным. И они не убилиих, хотя, безусловно, могли бы.

— Мы знаем, — ответил Клай. — Видели это в Гейтене. Послетого как сожгли их стадо.

— Они сделали то же самое и в Нэшуа, — мрачно добавил Рей. —Я буду помнить эти крики до последнего дня. Гребаный кошмар. И это будупомнить. — Он махнул рукой в сторону темного силуэта дома. — Они заставилималенького распять большого, а большому не позволили сопротивляться. Потомвелели маленькому перерезать себе глотку.

— Точно так же они поступили и с директором. — Джордан взялКлая за руку.

— Такова мощь их разума, — указал Рей, — и Дэн думает, чтоэтот разум заставляет всех идти на север, в Кашвак… может, и нас он заставляетидти на север, пусть мы и говорим себе, что лишь хотели показать вам вот это иубедить присоединиться к нам. Вы понимаете?

— Порватый рассказал вам о моем сыне? — спросил Клай.

— Нет, — ответил Дэн, — а если бы рассказал, мы бы узнали,что он идет туда с другими норми, и в Кашваке вас ждет радостное воссоединение.Знаете, забудьте об этих снах, в которых вы стоите на платформах, а президентГарварда говорит радостной толпе, что вы — безумец. Этот исход не для вас, неможет он быть таким для вас. Я уверен, вы уже успели рассмотреть все возможныесценарии со счастливым концом, главный из которых состоит в том, что Кашвак ивсе остальные территории, где нет сотовой связи, являются для нормиэквивалентом природных заповедников, где людей, которых не шарахнуло Импульсом,оставят в покое. Я думаю, что слова вашего юного друга о желобе, ведущем набойню, куда в большей степени соответствуют действительности, но даже еслипредположить, что норми оставят там в покое, неужто мобилоиды могут проститьтаких, как мы? Стадоубнйц?

Ответа у Клая не было.

В темноте Дэн вновь взглянул на часы.

— Четвертый час. Давайте возвращаться. Дениз, должно быть,уже собрала веши. Пришло время решать: или мы расстаемся, или идем вместе.

Но предлагая идти вместе, вы просите меня расстаться ссыном, подумал Клай. А на это он мог пойти только в одном случае: точно зная,что Джонни-малыш мертв.

Или уже не норми.

— И как вы надеетесь попасть на запад? — спросил Клай, когдаони шли к перекрестку. — Ночи еще какое-то время могут быть вашими, но днипринадлежат им, и вы знаете, на что они способны.

— Я практически уверен, что мы сможем не пускать их в нашиголовы, когда бодрствуем, — ответил Дэн. — Для этого требуется приложениеопределенных усилий, но такое возможно. Мы будем спать по очереди, во всякомслучае, какое-то время. И еще один важный момент: надо держаться подальше отстад.

— Из этого следует, что мы должны как можно быстрее попастьв западный Нью-Хэмпшир, а оттуда в Вермонт, — подхватил Рей. — Подальше отгустонаселенных территорий. — Он направил луч фонарика на Дениз, котораясидела, привалившись к спальникам. — Все готово, дорогая?

— Все готово, — кивнула она. — Жаль только, что вы ничего неразрешаете мне нести.

— Ты несешь своего ребенка, — ласково ответил Рей. — Этогодостаточно. И мы можем оставить спальники здесь.

— Кое-где разумнее ехать, чем идти, — заметил Дэн. — Рейуверен, что сельские дороги не забиты, как основные автотрассы, и иной раз мысможем проехать с десяток миль, прежде чем наткнемся на пробку. У нас хорошиекарты. — Он опустился па колено, подхватил свой рюкзак, а когда посмотрел наКлая, его губы искривила горькая улыбка. — Я знаю, шансы невелики. Я — неидиот, на случай, если вы сомневаетесь. Но мы уничтожили два их стада, убилисотни мобилоидов, и я не хочу попадать на одну из их платформ.

— И это еще не все, что нас ждет, — подал голос Том. Клайзадался вопросом, а понял ли Том, что уже перешел в лагерь Хартуика. Скореевсего. Ума Тому хватало. — Мы нужны им живыми.

— Точно, — кивнул Дэн. — Мы можем от них уйти. Они еще ненабрали силы, Клай. Да, они раскинули сеть, но, готов спорить, в ней еще многодыр.

— Черт, они еще ни разу не переоделись, — хмыкнула Дениз.Клая восхищала эта женщина. Она была как минимум на седьмом месяце, нооставалась твердой как кремень. Он пожалел, что Алисе не довелось с ней встретиться.

— Мы сумеем от них ускользнуть, — гнул свое Дэн. — Уйдем вКанаду через Вермонт, может, Нью-Йорк. Пятеро лучше троих, но шестеро лучшепятерых. Трое смогут спать, трое бодрствовать днем, не поддаваясь дурнойтелепатии. У нас будет свое маленькое стадо. Что вы на это скажете?