Лекарь ещё раз быстро взглянул на Айзека и склонился над мальчиком.

– Боги! Я знаю его – это Равви, сын местной ткачихи. Но что с ним случилось?

– Я нашёл его у дороги. – Парень нетерпеливо переминался с ноги на ногу. – Ну, я тогда пойду? Вы же теперь позаботитесь о нём.

Лекарь выпрямился и угрюмо посмотрел на Айзека.

– Не думаю, тебе лучше подыскать для него кого-нибудь подешевле. Мать Равви нищая, она не сможет оплатить лечение.

Пёс непонимающе уставился на мужчину.

– Но вы же врач! Неужели вы откажетесь помочь ребёнку? Посмотрите, он же истекает кровью!

– Или ты оплатишь мне лечение малыша, или убирайтесь вместе с ним отсюда.

– Вы серьёзно? – У Пса так и чесались руки поколотить эту продажную шкуру, но он сдержался. Весь этот план и так никуда не годился, а искать другого врачевателя было и вовсе немыслимо. – И сколько же стоят ваши услуги?

– Двадцать пять медяков. – Лекарь скрестил руки на груди, обшаривая Айзека невозмутимым взглядом.

– Сколько? – Пёс неуверенно ощупал свой уже почти пустой кошель. – Это слишком много!

– Или так, или уходите. Торговаться я не намерен. Мы не на рынке.

Пёс поджал губы и высыпал на ладонь оставшиеся у него медяки. Их оказалось ровно двадцать.

– Это всё, что у меня есть. Но этого и так более чем достаточно. Так что немедленно займитесь мальчиком!

Лекарь, прищурившись, посмотрел на руки Айзека, а затем кивнул.

– Хорошо. Но тогда помоги мне его раздеть. А я пока что отошлю помощника за матерью Равви.

Отведя мальчонку помощника в сторону, мужчина шёпотом дал ему какие-то указания. Малец бросил на Пса враждебный взгляд и скрылся за дверью.

Лекарь быстро и аккуратно обработал раны мальчика – умения у него было не отнять, после чего указал на перепачканную кровью рубаху парня.

– Ты сам-то не ранен? Может, нужно перевязать тебя?

– Я в порядке. Не стоит беспокоиться. – Пёс провёл руками по рубахе, заметив, что лекарь проводил его движение пристальным, внимательным взглядом. Что-то явно было не так – вот только что, Айзек никак не мог понять. – Я, пожалуй, пойду. Нет смысла дожидаться мать.

Лекарь бросил встревоженный взгляд за окно и нахмурился.

– Погоди. Хотел спросить… Спросить… Откуда у тебя этот шрам?

– Шрам?

– На левой руке. – Мужчина шагнул вперёд и крепко схватил Пса за запястье. – В форме полумесяца.

Айзек глянул на давно забытый след, оставленный на тыльной стороне кисти Саблезубым Убийцей, и прошептал:

– Полумесяц.

Лекарь обрадованно кивнул.

– Да. Пару лет назад мне приходилось подрабатывать на боях рабов – ужасные раны, скажу я тебе. Но такие шрамы я видел только на мёртвых. Тот, кто оставляет такие отметины, всегда побеждает… – Мужчина на удивление резво прыгнул в сторону и, по-прежнему сжимая руку Пса, схватил со стола некий предмет, который, по мнению Айзека, больше всего походил на тонкий кинжал. – Я слышал лишь про одного раба, выкупленного хозяином у Саблезубого Убийцы.

Отшатнувшись от направленного ему в глаза ланцета, Пёс вывернулся из хватки лекаря и опрокинул оторопевшего мужчину на пол. Кляня себя за то, что слишком поздно всё понял, Айзек бросился к двери и выскочил наружу. В дальнем конце улицы уже показались стражники, сопровождаемые юным помощником лекаря. Заметив Пса, малец принялся отчаянно жестикулировать и тыкать в сторону парня пальцами, и вооружённый отряд перешёл на бег. Окинув взглядом улицу, Айзек увидел, что глупый верный Савьо уже спешил от ворот на помощь своему другу, неумело пытаясь вытащить на ходу кинжал из-за пояса.

– Хватайте его! Это сбежавший раб Дьюхаза! – выкрикнул появившийся в дверях лекарь. – Пёс, за которого положена награда!

По меньшей мере дюжина зевак тут же направилась к Айзеку. Проклиная всё на свете, Пёс бросился навстречу Савьо, расталкивая толпу и расшвыривая в стороны особо алчных до награды горожан. Поравнявшись с писарем, который намеревался что-то сказать и тем самым выдать своё знакомство с Айзеком, парень толкнул друга в стоявший рядом лоток с фруктами.

– Убирайтесь с моей дороги! – Пёс резко крутанулся и отправил туда же ещё одного прохожего, который пытался схватить его. Увернувшись от очередных рук, Айзек выхватил кинжалы и направил их на собиравшуюся вокруг толпу. – Ну, кто готов умереть за золото?

Люди выкрикивали оскорбления и подзадоривали друг дружку, но подойти больше никто не осмеливался.

– Так-то лучше. – Держа перед собой оба клинка, Пёс двинулся прочь от ещё не успевшего прийти в себя Савьо. Люди расступались перед парнем, позволяя пройти, но Айзек отлично знал, что на этот раз сбежать ему будет очень сложно.

Выбравшись из толпы, Пёс огляделся: вызванная лекарем стража отрезала ему путь вверх по улице, разгоняя людей древками копий, в то время как каменщики уже позаботились о том, чтобы закрыть массивные, обитые железом ворота. По правую руку за рядами лотков возвышалась мрачная каменная стена, а слева находился длинный неказистый дом без окон, служивший, видимо, складом и вплотную примыкавший к стене у ворот одной стороной. Его стены были абсолютно гладкими – не очень-то и взберёшься. Айзек бросил ещё один отчаянный взгляд вокруг, но спасения не было. Он был безнадёжно пойман в каменную ловушку этого города, вооружённый лишь короткими кинжалами против длинных копий стражников.

Кто-то помог ему, а затем и второму парню выбраться из кучи раздавленных фруктов и переломанных досок. Под беспрерывные причитания торговца, перемежаемые угрозами взыскать с хозяина обнаглевшего Пса стоимость всего товара, Савьо отчаянно пытался вырваться из плотного кольца людей, которых стража согнала к краю дороги.

– Как ты? Нормально? У тебя щека кровит. – Какая-то женщина с тревогой глядела на писаря. – Этот раб совсем обезумел, будь он проклят. Чуть не покалечил тебя.

Писарь стёр тыльной стороной ладони кровь со щеки – он ободрал её об одну из досок, когда Айзек толкнул его в прилавок. Очутившись в груде фруктов, в первые мгновения Савьо не мог понять, зачем его друг так поступил. Но теперь, пробиваясь сквозь толпу зевак, писарь осознал, что Пёс дал ему шанс спастись.

Очутившись, наконец, в первых рядах, Савьо увидел то, от чего его сердце замерло. Несколько раненых стражников ковыляли прочь от места боя, поддерживаемые своими более удачливыми товарищами. Чуть в стороне, на запятнанной кровью земле, валялись два кинжала и изодранный плащ. Сам Айзек лежал в пыли дороги лицом вниз. Один из стражников наступил парню на загривок, дабы пресечь любые попытки сопротивления, а другой стягивал руки пленника за спиной ремнём. Покончив с этим, мужчины вздёрнули Пса на ноги и,