как наши, заезжали в крепость несколько дней назад и уехали на север (мы решили, что это был отряд SAS), но двое из этой колонны, у которых сломался джип, до сих пор живут в крепости, правда, мы их там так и не застали. Разделившись на две группы, чтобы охватить большую территорию, мы направились в сторону Матматы, стараясь двигаться кратчайшим путем. За три километра до города мы условились вновь соединиться вечером. Вверх, вниз и вокруг холмов мы пробирались вперед, останавливаясь, только чтобы выдернуть застрявшие в колесах ветки. Во второй половине дня мы въхали на возвышенность, и продвигаться вперед стало полегче. По склону сзади от нас стремительно поднялись два неизвестных джипа. Я обернулся и вывесил желтый флаг, условный опознавательный знак для всех британских войск в Тунисе, но лихачи никак не отреагировали и остановились, только когда я дал очередь над их головами. Это были шестеро дюжих парашютистов из французского подразделения SAS, которые сначала ехали на трех джипах, но потом один разбили. Теперь они отчаянно спешили в Кебили по каким-то своим загадочным делам. Слушать мои предостережения относительно вражеских частей они не стали и умчались на опасной скорости, размахивая руками и что-то выкрикивая на прощание.

В четыре пополудни мы нашли укромное место в вади с видом на Матмату, каменный городок на одном из последних отрогов хребта Нефуса, и остановились. Не прошло и десяти минут, как Юнус, выставленный часовым на вершине холма, призывно помахал Тинкеру. С ним мы тут же двинулись пешком в сторону Матматы по каменистым склонам, поросшим травой. Этот уголок Туниса казался вполне нормальной землей. До темноты мы увидели достаточно, чтобы набросать приличный план западных окраин города. Приблизившись настолько, что даже смогли заглянуть на сонные улочки, кроме нескольких арабов, мы увидели там лишь двух жирных немецких офицеров – совсем не та картина, какую я рассчитывал обнаружить в крепости, защищающей западный фланг несокрушимой Маретской линии.

Изначально главные укрепления линии шли от моря на запад до Матматы. Брешь, через которую Монтгомери собирался нанести свой «хук слева», тянулась от этого городка до хребта Джебель-Тебака. Именно она и была главным предметом нашей разведки. В тот день мы изучили подступы к городу и нашли подходящий маршрут для танковой дивизии; оставалось только исследовать потенциальное поле боя. Мы знали, что в штабе 8-й армии ждут информации от нас, и потому действовали максимально быстро.

Пока нас не было, Юнус поболтал с арабскими пастухами. Он выдал нас за немецких офицеров, планирующих строительство новых укреплений, и пообещал им возможное трудоустройство. Ему удалось узнать, что наши «коллеги» где-то и вправду возводят огневые точки на линии, соединяющей Матмату с восточной оконечностью Джебель-Тебаки. Именно эту местность и предстояло изучить; на следующий день мы осторожно пробрались по тридцатикилометровому разрыву между двумя горными цепями и, думаю, осмотрели большую часть развернутых немцами работ, надо сказать, не особо активных – вермахт не воспринимал всерьез угрозу большого наступления западнее Нефусы. Но мы-то знали, что оно готовится, и с нашей четверкой маленьких джипов чувствовали себя великой силой.

Тинкер был серьезен не по годам – ему, кажется, исполнилось всего двадцать два, но с густой черной бородой он выглядел гораздо старше. Я воспринимал его как ровесника и советовался с ним по самым разным вопросам, такую уверенность он излучал. Несколько месяцев спустя я заехал на базу LRDG в Египте, куда мои друзья отправились на доукомплектование, и повидался с большинством из них. Оставшись один в столовой, я стал вспоминать, с кем еще хотел увидеться, и понял, что не встретился с Тинкером. И тут вошел какой-то незнакомый мне, чисто выбритый юнец, уже мелькавший на базе. Он застенчиво держался в стороне, как новичок.

– Вы не знаете, где найти лейтенанта Тинкера? – спросил я у него. – Мне обязательно нужно его увидеть.

– Я и есть Тинкер, – рассмеялся он в ответ. – А я-то все думаю, почему ты ко мне не подходишь, Попски.

Под конец четвертого дня разведки мы пришли к выводу, что собрали все необходимые сведения для решения главной задачи 8-й армии: нашли маршрут – по кошмарной местности, но все же проходимый – от бреши Уайлдера до западного края Маретской линии; выяснили, что за линией до самой Эль-Хаммы местность лишена каких-либо препятствий, как природных (не считая вади), так и рукотворных; а еще мы знали расположение всех укреплений, которые возводились в настоящее время.

Через шесть недель новозеландские силы, включавшие 2-ю новозеландскую дивизию, 8-ю танковую бригаду и группу генерала Леклерка, а позже усиленные еще и 1-й танковой дивизией, пройдут по разведанному нами маршруту и ударят по правому флангу Роммеля именно там, где мы только что провели разведку. Они продвинутся до Эль-Хаммы, зайдут Роммелю в тыл и, вынудив его отвести свои части в вади Акарит, одержат победу в битве за Маретскую линию.

А пока наша миссия сводилась к тому, чтобы передать собранные данные 8й армии, поэтому мы спешили обратно к своей радиостанции, оставшейся у Карет-Али.

Мы снова разделились на группы: я поехал на восток вдоль подножия Нефусы, а Тинкер двинулся зигзагами в направлении Кебили, пообещав по дороге заглянуть в Ксар-Гилане и присоединиться к нам на базе завтра. Мы с Канери несколько часов петляли по лабиринту холмов, прежде чем выбрались на дорогу Кебили – Фум-Татахвин. Она выглядела столь соблазнительно ровной и удобной, что мы не выдержали и, наплевав на предосторожность, двинулись по ней. В одном месте я притормозил, чтобы спросить у молодого пастуха, где набрать воды.

– Да тут рядом, – ответил он и заговорил о чем-то другом. А когда мы уже отъезжали, добавил: – Вон ваши друзья на двух машинах как раз у колодца.

Он показал рукой на две итальянские разведывательные машины (мы их даже не заметили), стоявшие у колодца Бир-Солтан в четырехстах метрах справа от дороги. Мы быстро посовещались с Канери: настроение превосходное, разведка вышла гораздо успешнее, чем мы рассчитывали, удобная база находится всего в шестидесяти пяти километрах отсюда и мы доберемся туда уже к вечеру – почему бы и не поразвлечься слегка? Я решил обстрелять итальянские машины и осмотреть колодцы. Снабжение водой, всерьез убеждал я себя, жизненно необходимо для крупных воинских соединений, перемещающихся по пустыне: 8й армии нужно все знать о Бир-Солтане, и без доклада об этом источнике моя задача будет выполнена не полностью.

Мы приготовили оружие к бою и медленно двинулись по шоссе, высматривая поворот на колодцы. План был развернуть джипы фронтом шириной в тридцать метров и открыть огонь