– Надо дернуть за верх буфета, – успокоила меня Изотова.

Я шагнула на залитый бетоном пол, и в ту же секунду задняястенка шкафа с легким щелчком вернулась на место. Очевидно, Федор придумалавтоматически закрывающийся люк.

Я увидела едва ли трехметровое пространство, этакий бетонныймешок. Да еще воняло тут, как в выгребной яме. Я машинально посмотрела настены, по которым сочились капли воды, потом перевела взгляд на пол и заорала:

– Кто это?

Никаких мешков с деньгами или чемоданов с золотом. Набетоне, скрючившись, лежали два тела.

– Рита! – заорала я. – Ритуля! Скорей открывай! Ой! Мамочка!Выпусти меня! Ритка! Живее!

Внезапно один «труп» чуть приподнял голову и простонал:

– Нет отсюда выхода, мы подохнем…

Я в полнейшем ужасе прижалась к стене. Голосовые связкипарализовало. И тут ухо уловило скрип, который показался мне приятнее музыкиМоцарта.

– Что там такое? – донеслось сверху.

– Только не спускайся! – завизжала я, цепляясь за лестницу.– Оно само закрывается. Тут люди! Живые!

Через пару часов в квартире Юлии орудовало много людей.Распоряжался ими Дегтярев. Похоже, Александр Михайлович так и не вспомнил, ктои зачем пригласил его к Моргаловой, но посторонний человек ничего странного вповедении полковника заметить не мог.

Первой из-под земли извлекли Полину Жукову. Сначала девушкабеспомощно щурилась, потом бросилась ко мне и закричала:

– Я все расскажу! Все! Все! Прямо сейчас!

Похоже, несколько дней пребывания в подвале не нанеслибольшого урона физическому состоянию медсестры, но вот в ее психике явнопроизошел надлом. Лицо Жуковой кривилось, левый угол рта подергивался, из глазлились слезы, а из груди несся смех вперемежку со стонами.

– Слушайте! Слушайте!

– Вам лучше отдохнуть, – опрометчиво сказала я и тем самымвызвала новую вспышку истерики.

– Нет! – вцепилась в меня Полина. – Не хочу в подвал! Нет!Нет! Слушайте!

Мы с Дегтяревым подхватили ее, отвели на кухню, где Рита ужеприготовила чай, и уставились на медсестру.

– Лучше арестуйте меня… – прошептала Жукова, горбясь настуле. – Я думала, умру там. Слушайте!

Из уст девушки полился рассказ. Я тише мыши затаилась натабуретке. Кое-что из озвученного Жуковой мне уже было известно, но о некоторыхдеталях я даже не догадывалась.

У Полины, провинциальной девушки, решившей покорить Москву,была заветная мечта: она хотела иметь много денег. Но она понимала, что несумеет сама заработать на все свои желания, значит, надо найти человека,способного их осуществить. Ну и как поступают в подобном случае обычныедевушки? Они выходят замуж и садятся супругу на шею. Но Полина не хотеларасплачиваться за богатство собственной свободой. Она придумала лучший план –решила удачно женить брата Сашу.

Александр во всем подчинялся авторитарной Полине. Парень былинфантилен, несамостоятелен, с раннего детства привык играть даже не вторую, адвадцатую скрипку. И он тоже хотел разбогатеть. План Поли показался емуудачным, вот только осуществить его оказалось непросто – обеспеченные невестыне роились в тех местах, которые были доступны Филимонову. Друзей брат ссестрой в Москве не завели, своих коллег по работе Полина считала нищими икорешиться с ними не собиралась, а как проникнуть в круг богачей, ведущихкрасивую жизнь, не знала. Хорошие отношения завязались у Жуковой только ссоседкой по дому, Юлией Моргаловой – по непонятной причине Полина испытываларасположение к девушке с первого этажа.

Потом алчной парочке повезло. Полина с огромным удивлениемузнала, что работающая вместе с ней в отделении толстуха Ирина Зайцева – дочькрупного хирурга, единственная наследница приличного состояния. Полинаприказала Саше ухаживать за Ирой, и роман начал потихоньку развиваться. Воттолько родители Зайцевой были начеку. Услыхав от матери Иры, что профессорспустил все средства в казино, Полина пришла в негодование и приказала Саше:

– Посылай дуру на …! Ищем другой объект.

Но в отличие от жестокой «сестрицы Аленушки», «братецИванушка» был нежным и жалостливым. Он не мог сразу оторвать кошке хвост,предпочел отрезать его маленькими кусочками, наивно надеясь, что их отношения сИрой тихо-тихо сойдут на нет. Саша боялся скандала.

Полина тем временем усиленно ищет новый объект. И тут к нейприходит Юля и просит:

– Будь добра, принеси из больницы немного снотворного иантидепрессантов. Мне без рецепта никто лекарства не отпустит.

– Сходи к врачу, – резонно советует Полина, – суспокаивающими препаратами шутить нельзя.

– Нет! – шарахается Юля. – Он же попросит рассказать, почемуя плохо себя чувствую!

– Так объясни, – пожала плечами Жукова. – Не надо стеснятьсядоктора, вероятно, он кучу ерунды до тебя слышал.

– У меня не ерунда, – прошептала Юля и, внезапноразрыдавшись, выложила такую историю, что на Полину временно напал столбняк.

Юлечку воспитывала мачеха Леокадия, очень добрая женщина. Нобыл у нее один пунктик – Лёка считала себя прорицательницей, ясновидящей, экстрасенсом,целительницей – все в одном флаконе.

– В нашей семье я одна такая, – гордо говорила Лёка, –остальные только прикидывались ведуньями, изображали из себя особенных. А мнеГосподь дал дар, молнией ударил! Видишь следы на ноге?

Маленькая Юлечка верила мачехе, она ее очень любила. Да ибыло за что: Лёка заботилась о девочке, старалась ее баловать. А еще Юлязаметила, что всем, кто просил у Леокадии пророчеств, та обещала одно хорошее.Ну, допустим, сообщала: «Тебе обязательно повезет, через десять лет тыразбогатеешь».

Даже став взрослой и разобравшись, чем занимается Лёка,поняв, что мачеха ни на что не способна и просто дурачит легковерных людей, Юляне переставала удивляться ее доброте и какой-то детской наивности. Самое забавноебыло в том, что Лёка верила: она помогает окружающим, дает им надежду. Лишьодин раз Леокадия Бланк накаркала смерть, сказала коллеге Светлане: «Непродавай квартиру, муж все равно умрет, врач тебя обманывает, эффекта отлечения не будет».

– Зачем ты ее напугала? – спросила Юля у мачехи, когдарыдающая Светлана убежала из их квар­тиры.