Я кивнула. В бытность арфисткой я частосталкивалась за кулисами с балетными и цирковыми людьми. Высокопрофессиональныев своем деле, они, как правило, оказывались глубоко безграмотными. Однажды намоих глазах группа акробатов готовилась к выходу, у них был специфическийреквизит – подкидные доски, качели и перши, такие большие палки, которые ставятна лоб или плечи. За кулисами носилось множество актерских детей и все норовилипокачаться. В конце концов один из цирковых повесил бумажку: «Кочели нехвотать». Я хмыкнула и заметила:

– Ну ты и грамотей! И не стыдно, исправьнемедленно.

– Че? Неправильно? – удивилсяакробат.

– Конечно. Качели не хватать. У тебя порусскому что в школе было? Ноль с минусом?

Парень спокойно превратил «о» в «а» ипарировал:

– Кабы ты, арфистка, с одиннадцати утрадо одиннадцати вечера на манеже ломалась да за год штук двадцать городовобъехала, посмотрел бы я на твои успехи…

– И химия не нужна, – перечислялаМаша, – и физика, буду в цирке работать со своими, в семейном номере, иЛизку возьму!

– Не надо! – испугалась я. –Лизе уже поздно начинать тело разрабатывать, с детства нужно упражняться.

– Мы ее в дрессуру пристроим, –серьезно ответила Маша, – к собачкам или обезьянам. Пусть сначала клеткиубирает, кормит животных, все с этого начинали. Мы хотели на каникулах попробовать.

– Нет!

– Лампочка, – умоляюще сложила рукиЛиза, – Машина бабушка, она уже старая, но еще работает с собачками,говорит, из меня выйдет толк, и она меня обучит.

– С чего бы ей в голову такая идеяпришла!

– Потому что Лизке нравится, как закулисами пахнет, – пояснила Маша, – знаете, иногда приходят люди иносы морщат: фу, у вас воняет потом, лошадьми и опилками, фу, как вы такоенюхаете! А Лизка только зашла и спрашивает:

– Чем это пахнет? Не пойму никак, ноочень здорово. Цирком, наверное.

И вот бабуля утверждает: кто подобное говорит,тому судьба на арене работать. Ну, тетя Лампа, ну разрешите на каникулах…

– Значит, ты уже успела за кулисамипобывать?

Лиза кивнула:

– Недолго. Мне понравилось, Андрюше тоже.

– И Андрей был?

– Ага, он собак любит и животных вообще.

Я молчала в растерянности, не зная, чтосказать. Лиза и Маша смотрели на меня умоляющими глазами.

– Ладно, я согласна.

– Ура! – завопили девчонки. –Класс, прикольно.

– Но с тремя условиями…

Девицы сразу погрустнели.

– С какими?

– Только на каникулах, только до восьмивечера и только без Андрюши.

– Почему? – удивилась Лиза. –Он мог бы нас домой привозить, на машине лучше, чем на метро.

– Не надо превращать Андрея вшофера, – нашлась я. – Он занят на работе, у него бизнес, ремонтнаямастерская, бензозаправка, нехорошо эксплуатировать его доброту.

– Верно, – согласилась Лиза, –и на метро хорошо.

Но тут раздался звонок в дверь, и появилсясосед. Улыбаясь изо всех сил, я принялась угощать его чаем. Сейчас, когда яточно знала, кто его отец, увидела потрясающее сходство между ним и Лизой. Икак только я не замечала раньше! Одинаковый цвет волос и глаз, форма носа ибровей… Да они даже морщатся похоже, и этот слегка удивленный взгляд, вот-вот,сейчас просто копия друг друга.

– Лампа Андреевна, – кашлянулАндрей, – никак заболели?

– Нет, – удивилась я, – что, ятак плохо выгляжу?

– Ну лицо такое, – забормоталбандит, – странное, словно зубы ноют!

– И скалишься, будто гиена, –хихикнула Лиза. – А и правда, что с тобой?

– Вот пристали! Да ничего, простостараюсь выглядеть мило и привлекательно, вот и улыбаюсь изо всех сил!

Глядя, как все едят кекс, я села у стола истала терпеливо ждать, пока завершится процесс. Как назло, присутствующиеникуда не торопились. Сначала они доели кекс, потом скормили крошки Рамику,затем принялись делать в огромной сковородке попкорн…

Наконец Маша взглянула на часы и ойкнула:

– Домой пора.

Андрюша потянулся за пиджаком.

– А ты куда? – спросила Лиза. –Посиди еще!

– Гаврю отвезу, темно на улице, –пояснил парень.

– Не надо, – начала отбиватьсяГаврюшина, – я не хочу эксплуатировать твою доброту.

– Ну Гавря! – протянулпарень. – Как навалится на тебя за углом отморозок да насует чего не надо,я потом остаток жизни щуриться стану, что тачку завести поленился и тебядобросить. Нет уж, без базара, у меня воспитание не то, чтоб гирлу одинешенькупо ночи выпустить. Да если хочешь знать, и биксу какую тоже б не выгнал.Совесть то есть.

«Да, – подумала я, глядя, как он подхватываеттуго набитую школьную сумку Гаврюшиной. – Интересно, кто же тебе привилстоль джентльменские принципы и как с ними соотносится милая привычка убиватьлюдей?»

Не успела за ними захлопнуться дверь, как янемедленно приступила к допросу Лизы. Для начала я предложила:

– Ты, наверное, устала? Давай разберупостель?

– Сама могу, – удивиласьЛиза, – что я, больная?

В детской она стащила с покрывала десятка дваплюшевых игрушек и ловко расстелила большое пуховое одеяло.

– Странно, – стала я издалекаподбираться к цели разговора, – странно, что вы раньше не были знакомы сАндреем…

– Он приходил к папе иногда, –спокойно пояснила Лиза, вытаскивая из шкафа пижаму, – папа ему книгиподписывал и в шутку называл своим консультантом.

– Почему?

– Ну он же бандит, – зевая, поясниладевочка, – всякие порядки их знает, правила, а папе это для книгтребовалось. Только Лена его терпеть не могла. Они даже с отцом поругались.Папа утверждал, будто Андрюша бедный, запутавшийся мальчик, и потом, он жебросил разбойничать, теперь бизнесмен, и вообще, вон в Думе полно людей скриминальным прошлым, и ничего. А Лена злилась и орала, что он все равнонегодяй и нас всех перестреляет.