Верил ли Ворон сам во всё, что говорил, сложно сказать. Разве что отчасти. Но, в любом случае, он был намерен заставить Зэндела отбросить мысли о самоубийстве.

— Уверен, — продолжал он, — Валирьен сможет простить тебе эту минутную слабость.

— Минутную?! — горько усмехнулся Зэндел. — Она длилась часы!

— Не суть важно. Всё это было одномоментно. И больше не повторится.

— Ладно, Влад, спасибо тебе за поддержку.

— Можешь всегда на меня рассчитывать, — улыбнулся Ворон.

— Спасибо, — ещё раз поблагодарил его Зэндел. — А теперь дай мне побыть одному.

— Только после того, как пообещаешь, что будешь жить, — твёрдо заявил Влад.

Зэндел нахмурился, отвернувшись к окну.

— Так даешь слово? — фактически потребовал Ворон.

— Хорошо, даю.

— Ну вот и умница. А теперь отдыхай. Наш самолёт только вечером.

— Но я же должен был лететь днём вместе с Лисами, — удивился Зэндел.

— С Лисами и Романовыми полетит Рэйчел. А ты с нами. Поменяетесь билетами, я все улажу.

— А Анжелика тоже летит с тобой?

— Естественно.

— Может, я всё-таки с Лисами?

— Нет, Зэндел, привыкай к её обществу. Она с нами, похоже, надолго – возможно, до самого ухода на Альтеран, поскольку я понятия не имею, как развязаться с ней в неосторожно данных обязательствах.

— А ты считаешь, что забрать её на Альтеран уже не обязан? — уточнил Зэндел.

Ворон усмехнулся:

— Согласись, взять с собой и таскать за собой всю жизнь – вещи совершенно разные. Из России, где ей вроде как грозит расправа соклановцев, я её с собой забираю.

***

Ворон повёз студентов в аэропорт, но перед этим всё не знал, как оставить Анжелику под присмотром лишь Дайнрис и Зэндела. Магически Анжелика превосходила Дайнрис – сэйноррские оборотни вообще не были особенно сильны в магии, рассчитывая, в основном, на свою способность к обращению. Не в пример им, альтеранские вирги, куда более крутые в звериной ипостаси, к магическим познаниям также относились с большим уважением.

Итак, Дайнрис с Анжеликой просто не совладает. Что же касается Зэндела, он точно не был слабее земной вампирши, но кто сказал, что та не попытается соблазнить его снова – если ей что-то нужно, она наизнанку вывернется, а своего добьётся.

В конце концов Ворон решил проблему радикально – просто накинул на Анжелику ловушку.

Когда он вернулся, естественно, вампирша по-прежнему лежала на своей кровати – и была очень зла. Однако спуститься в ресторан на то ли обед, то ли ужин не отказалась. Да и кто бы ей позволил не пойти – разве что снова остаться в плену магической сети. Но в ресторане, видимо, из мести Ворону, Древская оторвалась, заказав всё самое дорогое, а потом заявила, что у неё закончились наличные – пользоваться же картой он сам ей не разрешал.

— Впредь будешь жрать то, что я для тебя закажу, — тихо посулил Ворон, расплачиваясь по счёту. Трат ему и так хватало, а содержание назойливой соплеменницы вовсе не входило в его планы.

Кстати, о тратах. Изначально планировалось, что на «Экспедишне» они доедут только до Москвы, а в Санкт-Петербург отправятся поездом. В реальности же билеты на поезд пропали, пришлось снимать номера в гостинице, и «Экспедишн» тоже нужно вернуть в Москву, сдав там в прокат – о чём Ворону пришлось договариваться с одним из служащих отеля.

А в «Пулково» четвёрка поехала уже на такси.

Билет для Анжелики, кстати, был куплен на совершенно другое имя, но Ворону не составило труда убедить служащих аэропорта, что паспорт у неё на то же самое имя, равно как и шенгенская виза. Кроме того, он научился у Виза преображению фотографий, и теперь оные были изменены в паспортах Анжелики, Дайнрис и Зэндела (хотя опознать двоих последних могли лишь в муромцевском университете, но бережёного бог бережёт), переменам соответствовали и внешности их обладателей. Признаться, Анжелика была в шоке, превратившись из знойной брюнетки в недалекую гламурную блондинку – возможно, данное решение Ворона послужило ей наказанием за финт в ресторане, а может, явилось местью за Зэндела. Факт в том, что за десять минут до отъезда никакие возражения по поводу новой внешности уже не принимались.

У самого Ворона в паспорте изначально красовалась чужая фотография – под неё он и преобразился сам, став дородным лысоватым папиком… путешествующим со своей безмозглой блонди. Изначально он не планировал изображать пару с Анжеликой. Однако, посмотрев на себя в зеркало и на остальных, понял, что миловидная белая девушка, то есть Дайнрис, может путешествовать с кем угодно… а вот эта золотисто-розовая курица с силиконовыми губами – только с папиком!

Анжелика шипела всю дорогу до аэропорта, обещая, что Ворон ещё пожалеет о своих приколах. Дайнрис тихонько покатывалась со смеху, наблюдая их очередную перебранку. Зэндел по-прежнему выглядел как на похоронах и на внешние раздражители практически не реагировал.

Билеты у них были на три места рядом, а четвертое находилось вовсе в другом отсеке. Его занял Зэндел. Едва самолёт поднялся в воздух, Анжелика откинула кресло и то ли проспала, то ли произображала, что спит, до самого Гамбурга. Её папик тем временем «без зазрений совести» шептался со своей соседкой справа.

В Гамбурге, в ожидании самолёта, друзья и́здали проследили за посадкой на рейс Лисов с девушками. Затем Ворон решил ещё раз изменить внешность себе и своим спутникам. На сей раз он помиловал Анжелику, сделав из неё вполне пристойную рыжую девушку без отпечатка тотальной глупости на лице. Сам превратился в блондина, естественно коротковолосого, выглядевшего немного моложе предшествующего папика – менять возраст радикально он не хотел из-за прописанного в паспорте года рождения, чтобы не усложнять себе задачу дополнительными внушениями.

Их места на нью-йоркском рейсе располагались попарно – через проход, одни на ряд впереди других. Ворон с Дайнрис расположился на тех местах, что были позади, дабы иметь возможность приглядывать за Анжеликой, теперь составившей компанию Зэнделу.

По счастью, мысли о новых приставаниях к своему вчерашнему любовнику Анжелика оставила. Однако пережить девятичасовой перелёт без приключений, похоже, просто не могла. В итоге она принялась заигрывать со своим другим соседом, господином лет около сорока, с виду – бизнесменом средней руки. Зэндела она назвала тому своим сводным братом.

Часа через два бизнесмен был готов – в том смысле, что уже сходил с ума от желания продолжить знакомство с Анжеликой в каком-нибудь более укромном месте. На борту самолёта таких мест явно немного, Анжелика повела его в единственное подходящее по её мнению.

Каково же было её удивление, когда у дверей туалета их встретил… ещё один её брат, блондин. По крайней мере, так она представила Ворона своему сгоравшему от нетерпения спутнику. При данных словах бизнесмен, правда, заметно напрягся, решив, что этот брат, по-видимому, собрался покарать его за намерение покуситься на честь сестры. Однако блондин лишь отобрал у него мобильный телефон и планшет, а также обыскал Анжелику на предмет, не успела ли та спереть у бизнесмена ещё какой-нибудь гаджет, после чего любезно пропустил их в романтическое гнёздышко с белым унитазом во главе меблировки. Об обыске, впрочем, бизнесмен забыл, едва тот завершился.