Поставив меня на ноги, Дэн коротко мазнул губами по губам и потянул платье с плеч. Свободное арнеарское одеяние легко соскользнуло с тела и с еле слышным шорохом опало к ногам.

Я судорожно сглотнула и переступила с ноги на ногу, выходя из вороха платья.

По коже расползались огненные змейки от направленного на меня взгляда, в котором сквозила такая жадная страсть, словно это все в последний раз. Очевидно, Дэн сам поймал себя на этом, потому что вдруг криво усмехнулся, тряхнул головой и пробормотал:

— Слишком много лишней ткани.

Ах так?! А я старалась быть красивой для него…

— И не говори, — фыркнула в ответ и, подавшись вперед, расстегнула несколько пуговиц на его рубашке.

Кожа моего короля оказалась теплая и гладкая… и он вздрагивал от моих прикосновений.

Но на этом вольности пресек. Дэн развернул меня спиной к себе и быстро избавил от остатков одежды, не забывая при этом дразнить легкими поцелуями и прикосновениями. Потом поднял на руки и уложил на кровать. Она качнулась под моим весом, что заставило тихонько вскрикнуть. Успела уже забыть, какие эти конструкции… подвижные. Казалось, что вся комната немного шатается. Пока привыкала к новым ощущениям, Дэн успел раздеться сам и оказаться рядом.

Близко. Слишком близко.

Я ощущала исходящее от него тепло, его дыхание на своей коже и, кажется, слышала, как бьется его сердце. Или это мое? Все посторонние мысли испарились. Окружающий мир перестал существовать.

Остались только мы двое. Короткое движение навстречу друг другу. Прикосновения — любопытные, изучающие, жадные, ненасытные. Поцелуи, от которых немели губы. Срывающие голос стоны. Несколько секунд боли и сумасшедшие движения все ближе и ближе. Сладкая дрожь. И крепкие объятия, в которых тесно, но из них совершенно не хочется выпутываться.

Всполохи свечей, трепещущие от легкого ветерка. Последнее, что я видела, засыпая.

И счастливая улыбка, так и оставшаяся на губах…

Улетать с острова было немного грустно. Всего два медовых дня. Мы почти не вылезали из постели. Никаких знаков, королевских решений и колдунов. Когда еще на меня свалится такое счастье?

— Я постараюсь освободить выходные где-нибудь через пару месяцев. — Дэн, как часто бывало, думал о том же.

— Ладно.

Что еще можно сказать?

Не хочу становиться одной из вечно ноющих избалованных жен.

Я послушно забралась в слоттерс.

Дэн задал маршрут и включил автопилот.

— Готовься, дома нас ждет разнос от мамы, — предупредил он.

Черные глаза смеялись.

— Ты что, не сказал ей про свадьбу?!

Небо… Как он может одновременно заботиться о судьбе целого королевства и быть настолько невнимательным к эмоциям близких?!

— Нет, но я попросил Триса сказать, — не чувствуя за собой вообще никакой вины, сообщил Дэн. — Они с Шантией свой разнос получили вчера. Но мама все еще в ярости, так что сегодня наша очередь.

Угу.

Норин, конечно, лапочка, но, кажется, я уже знаю, кто у нее нелюбимая невестка.

Зато никакого пафосного сборища. И два медовых дня. Ради этого можно перетерпеть злую свекровь.

— Если ты когда-нибудь поступишь так со мной, одним скандалом не отделаешься, — предупредила бессовестное величество.

Не похоже, что он впечатлился. Черные глаза продолжали смеяться.

А еще… В них мелькнуло знакомое выражение, от которого кожу омыло жаром, а внизу живота образовалась приятная тяжесть.

— Ты такая красивая, когда злишься, — банальность, конечно, сказал, но я не особенно воспринимала слова, пальцы, поглаживающие щеку, затем шею и наконец ключицу, отвлекали. — Нам лететь больше часа, и я бы с удовольствием соблазнил тебя прямо здесь, если бы нас не сопровождали дроны.

То есть они нас сейчас слышат? Ну, те, кто сидит за компьютером в центре управления?

— Ты невыносим, — буркнула возмущенно и, желая скрыть яркий румянец на щеках, отвернулась к окну.

Жаль, что я не пользуюсь тональником, было бы не так заметно.

Дэн ухмыльнулся и опустил ладонь мне на бедро, но никаких дальнейших действий не предпринял. Похоже, он просто дразнил, а я попалась.

Внизу, среди насыщенно-синей водной глади, белыми пятнами попадались острова и яхты. Поскольку слоттерсы в Арнеаре позволены далеко не всем, отдыхающих к отелям и виллам доставляли маленькие гидросамолеты. Как меня на остров. Но Дэн прилетел на слоттерсе, и обратно мы решили вернуться на нем же.

Я так увлеклась разглядыванием туристической части королевства, что, когда нас сильно тряхнуло, не ударилась носом о панель управления только благодаря удержавшей меня руке мужа.

— Что это еще?!

Рука исчезла, как только я перестала крениться вперед.

Нас все еще сильно мотало.

Пальцы Дэна быстро порхали над светящимися кнопками.

— Автопилот глючит, — пробормотал он.

Тон короля звучал недовольно, но в целом обыденно. Однако четкая морщинка, обозначившаяся у Дэна на лбу, не дала мне обмануться.

Все плохо.

Очень-очень плохо.

— Дэн?

Слоттерс сильно занесло вправо.

Король выругался и отправил вызов Данни.

А через пару секунд выругался еще более заковыристо.

— Я примерно поняла ситуацию, но хотелось бы подробностей, — заметила осторожно.

И даже не поежилась под его тяжелым взглядом.

Муж убрал пальцы от кнопок и повернулся ко мне.

— Нас нашли. Управление слоттерсом перехватили. Связь пропала, но дроны еще транслируют картинку во дворец. Помощь будет, но до нее надо как-то дожить, — честно изложил он положение дел. — Твои знаки могут помочь?

Вот это мне нравится! Когда он откровенен, признает меня равной и разрешает что-то предпринять. И я, в виде разнообразия, не чувствую себя никчемной или каким-то мутантом.

Решение зарисовать все знаки, которые мы с дядей уже использовали, было, пожалуй, самым умным в моей жизни.

Я быстро кивнула.

— Да.

Привычка таскать с собой шариковую ручку тоже помогла.

Я начертала по временному исцеляющему символу на его предплечье и на своем. С тех пор как Дэн перестал пытаться вернуть управление, нас больше не трясло и не швыряло из стороны в сторону, так что линии получились идеально ровными.

Так… Теперь по более опасному знаку на каждой двери. Подари небо много лет жизни тому, кто разработал дизайн этого слоттерса! Обитый светлой кожей салон — отличная идея. На ней так удобно рисовать! Этот знак я изображала впервые, но что-то внутреннее подсказало сделать его не слишком ярким. Чтобы взрыв был не сильным.