– Хорошо. Если она согласится, то покинет этот мир быстро.

– Она согласится, – мягко сказал второй, которогоДаша про себя окрестила Краснобаем. – Она поймет всю безвыходность своегоположения и обязательно согласится, верно, Дашенька?

Они рассуждали о ее убийстве обстоятельно, спокойно инеторопливо, словно в кабаке выбирали, каким вином будут запиватьшашлычок, – и это было страшнее всего.

– Сифилисная коза тебе Дашенька, – ответила Дашасквозь противный ком в горле.

Это была чуточку рискованная попытка проверить, как онреагирует на оскорбления, вообще испытать крепость нервов.

Казалось, он нисколечко не был задет.

И это тоже было плохо. Хуже некуда. Потому что – чего,спрашивается, обижаться на того, кто вот-вот превратится в хладный труп?

Он сказал с мягким упреком:

– Право же, не стоит вам держаться столь вульгарно…

– О, извините, что я нынче без смокинга… – сказалаДаша.

– Извиняю. Наш друг вас не сильно ударил? Может быть,вам нужен носовой платок?

– Обойдусь, – сказала Даша, облизнув разбитуюгубу. Гад, еще издевается.

От бессилия и злобы хотелось расплакаться. Попросту,навзрыд, с соплями и подвыванием. Баба остается бабой, даже если она в форме…Но плакать нельзя. Ни в коем случае. Надо думать, думать, искать выход.

Выхода не было. Где же майор…

– В сущности, нас интересует одно. Личность тогопредателя, что выдал подлинное имя Мастера.

– А зачем? – вопрос Даша задала с искреннимудивлением. Даже страх на мгновенье отступил. – Все равно ваш Мастерсейчас пишет отчет хозяину…

– То есть как это – зачем? Человек нарушил строжайшуюклятву, прекрасно зная, какая участь его ждет в этом случае… Это вы считаете,будто разгромили нас. Мы придерживаемся другого мнения. Нас нельзя уничтожитьстоль просто и легко, мы древнее вашего Христа, древнее человечества… Вашиглупцы-проповедники исказили и урезали мудрые фразы. На самом делеосновополагающая истина звучит так: «Земля была безлюдна и пуста, и дух зланосился над водами…» Мы живы. И мы продолжаем свое служение. На этом пути всехпредателей ждет кара. Отношение к ним стократ хуже, чем к врагам вроде вас… Ктовыдал Мастера?

– Кто выдал Мастера? – как эхо повторил братУриил.

– Не знаю, – сказала Даша. По груди покатиласьотвратительно теплая струйка пота. – Я не всех допрашивала. И без меняхватало следователей.

– Вы знаете, – сказал Краснобай убежденно. –Вы не можете не знать. Расскажите, и мы закончим все быстро. В противномслучае… У нас масса времени. Мы сможем вдумчиво, неспешно вас исследовать иопределить, какой боли вы боитесь больше всего. Поверьте, мы знаем толк вчеловеческих слабостях… и в человеческой плоти. Рано или поздно все равнорасскажете и все равно умрете, так зачем страдать? И потом: что вам в этомподонке? Стоит ли из-за него подвергать себя таким… невзгодам?

– Я тебя, сука, пополам рвать буду, – пообещалтретий. – Я тебе, проблядовка…

И он минуты две живописал, как именно поступит с ввереннымему подопытным телом. Кое-что в иной ситуации показалось бы занимательным.

Даша прекрасно знала о затасканном приеме «плохого-злого»следователя, сама его применяла не единожды – но впервые оказалась объектомразработки. Тем более – такой…

– А вы не боитесь, что я орать буду? –поинтересовалась она, когда третий утомился и затих. – Ногами по полуколотить и всячески мешать спать честным труженикам?

– Не боимся, – преспокойно ответилКраснобай. – Знаете ли, не впервой. У нас есть свои маленькие секреты, каксделать все бесшумно… Дашенька, я предлагаю вам шанс. Единственный и последний.Поверьте, мы не садисты и не маньяки, подобное разрешение проблемы ни у кого изнас не вызывает восторга. Но обстоятельства, правила таковы, что иного выходанет: либо вы все расскажете и умрете легко и безболезненно, либо… – Онсделал трагическую паузу.

– Лучше, конечно, помучиться, – сказала Даша, изовсех сил стараясь не стучать зубами.

– Кто выдал Мастера?

– Не знаю.

Холодное лезвие прижалось к ее щеке:

– А если подумать?

– Не знаю, – выдавила из себя Даша. Глеб,Глебушка, майор, где вы, черт бы вас…

– Вы меня решительно удручаете, – сказалКраснобай. – Ну что ж, для начала… Друг мой, вы и в самом деле можете, хм,произвести с ней определенные действия, не снимая наручников с ног?

– Да запросто, чуток постараться – и зайдет поршень.Придушить подушкой – сама ножки раздвинет. Щас попляшем…

– Только подойди, Барышников хренов, – бессильнодернулась Даша.

– Мне бы не хотелось вам ассистировать… – сказалКраснобай орангутангу, пропуская Дашин выкрик мимо ушей.

– Сам справлюсь.

– Ну как, Дашенька? Будете говорить или в самом делехотите стать объектом всевозможных изысков?

Даша ответила ему кратко и совершенно непечатно. Напрягламускулы ног, готовясь драться до последнего. Подушка нависала над ее лицом.

Сердце яростной морзянкой колотилось о грудную клетку.

Там, где стоял брат Уриил, вдруг послышался тонкийэлектронный писк. Сатанист торопливо вышел в прихожую, оттуда послышалось егобормотанье – говорил что-то в портативную рацию. Дарья напряглась изо всех сил,стараясь подслушать хоть словечко, сама не зная, зачем ей это теперь, но ничегопонять было невозможно. Вскоре Уриил вернулся и коротко, зло хохотнул:

– Тебе везет, стерва. Тебе невероятно везет. Пожалуй,недаром у тебя рыжие волосы… Жаль прекращать наказание, но, увы, придетсязавершить все быстро.

Даша не чувствовала ни облегчения, ни уже страха. Вообщеничего не чувствовала.

– Брат Уриил! – тоном обиженного ребенка взвыл«Барышников», уже положивший было лапу Даше на плечо. – Вы что, хотитегрохнуть ее просто? Ну дайте я ее хоть…

– Ворон каркает, – сказал брат Уриил веско изагадочно.

Как ни удивительно, эта бессмысленная для Даши фразочкамоментально уняла орангутанга, даже лапу убрал. Проворчал только:

– Что, она вот так и уйдет?

– Вот так и уйдет, – жестко сказал братУриил. – Ну-ка, взяли!

«Вот и все? Вот так – и все?!.» – мелькнуло в голове у Даши.

И прежде чем она успела заорать, на нее набросились всетрое. В рот заткнули угол подушки, на ноги кто-то навалился всей тяжестью,другой накрепко стиснул мертвой хваткой локти. Затрещала ночнушка. Даша тем неменее пыталась хоть как-то дергаться. Не получалось, очень уж надежноприхватили.