кожи покрывал его спину, алый меч без ножен, с неровным лезвием лежал в могучих руках.

Мир полыхал, гибли тысячи, десятки тысяч. Металлические колоссы ступали по изрытой воронками земле, где уничтоженная техника лежала вперемешку с телами. Герои бились с предателями, и великие проливали кровь ничтожных.

Великая сила, обитающая за гранью мироздания, испытывала что-то похожее на радость, и её чувство эхом отозвалось в реальности…

И тогда появились они.

Ужас поразил сердце Сары, когда она поняла, что не может вернуться обратно. Видение захлестнуло её с головой, словно воды океана, из которых она не способна выплыть. Девочка понимала, что это лишь возможная вариация будущего, что это лишь предсказание – но её будто выгнали из дома, захлопнув за её спиной дверь и закрыв на замок. Дорога обратно просто исчезла, хотя в какой-то момент Сара начала вновь видеть её. Так, сконцентрироваться, соберись, ты сможешь… Вон она, тропа, уже почти осязаемая, надо лишь сфокусировать мысленный взор. Сколько же прошло времени, и идёт ли оно вообще?

Сара не поняла, что произошло дальше. Путь обратно в родные чертоги разума уже яснее солнца над головой показался ей, но внезапно словно поблек, побледнел, а вокруг неё стала сгущаться тьма.Её рассудок будто рухнул со скалы, и она рывком вернулась в своё тело.

Вокруг неё ещё трепетала чистая энергия Варпа, но девочка не чувствовала никакой нагрузки на разум. Видение уже ушло, исчезло, она вернулась в своё тело…

Только тогда Сара почувствовала что-то тёплое. Что это, почему оно падает ей на ладони?

Лишь на мгновение она смогла сфокусировать зрение и увидеть перед собой Стража Веры с лазганом в руке. Его штык торчал из её горла.

–Но я же уже вернулась, так почему… – хотела сказать Сара, но смогла выдавить лишь предсмертный хрип.

Страж пнул её, лезвие с глухим свистом вышло из горла, кровь окропила пол и одежду девочки. Сара попыталась встать, сказать ещё что-то, но из пронзенного насквозь горла выходил только глухое, жуткое сипение. Я сглупила, извините, стоило послушать учителя, но ведь.…

Закончить мысль Сара не успела. Страж наступил ей на грудь и вонзил окровавленный штык прямо в ещё бьющееся сердце.

–Живучая, скотина, – раздался женский голос из-под маски. – Нечестивого вы семени, псайкеры, боретесь за свои ничтожные жизни до последнего. «Черное сердце мутанта да вырву я из его груди, дабы не мог он своим биением богохульным оскорблять взор божественного Владыки нашего»…

Руксус не верил своим ушам. Не мог поверить. Не Сару, нет…

На Марианне не было лица из-за непрекращающихся слёз, так что говорил Каме, глухим, потерянным голосом. Альберт стоял тут же, пораженный до глубины души.Руксус переводил взгляд с одного лица на другого, но ничего не видел. От услышанного в ушах громче церковных колоколов пульсировала кровь.

Он едва помнил, что происходило в последующий час; вроде как все ходили с такой же реакцией, как у него, то есть потерянные, упрямо пытавшиеся отрицать случившееся. Безудержно плакала одна Марианна, но Руксус видел, что слёзы застыли в глазах Каме и Альберта. Более впечатлительный мальчик знал её меньше остальных, что ничуть не мешало ему разделять эту боль со всеми. К тому же, как заметил Руксус, Сара нравилась Альберту. Да и не только ему она начинала нравиться…

Каме не рассказал, как это произошло, но Руксус будто почувствовал. Стражи Веры – они убили их близкую подругу, их сестру.

Первоначальный шок прошёл, и ему на место пришёл необъятный гнев, могущественнее, чем когда-либо. Руксуса охватила не столько горечь внезапной утраты, сколько невыразимое желание отомстить. Эта Церковь, эти фанатики…они должны сгореть!!

–РУКСУС!

Могучие, необъяснимые в своей сути разноцветные волны энергии охватили его. Он словно погрузился на дно океана, где в непроглядном мраке его ожидали бесконечные сонмы терпеливых, но кровожадных хищников.

–А, вот и ты, малыш. Я же говорил, что мы встретимся.

Он поднял голову, увидел перед собой тот же расплывчатый силуэт, только теперь сквозь черно-серую пелену проглядывались рога и длинные когти. Существо подошло чуть ближе, их разделяла опасная грань.

–Из-за такой мелочи утратить над собой контроль…Я уже говорил, что вы, смертные, действительно забавны? А теперь твои душа и тело – мои.

Он начал сопротивляться, мысленно водружая перед собой ментальную стену, но это только замедлило демона. Он уверенно продвигался вперед, ломая всю защиту, которую Руксус только успевал строить.

–Не думал, что успею первым прийти на пир... Ты достаточно занятен, смертный, многие следили за тобой с интересом, предвкушали…

Голос ревел подобно могучему пламени, пожирающему целый город. Руксус на какое-то мгновение увидел словно бы со стороны то, насколько ярко сияет его душа в водах Имматериума – гораздо ярче многих других. Действительно лакомая добыча для голодных тварей этого мира.

Демон подошел совсем близко, схватил его за горло, приподнял над землей (землей?).

–Вот и конец, как бы ты не старался. Занятно, что такая судьба ждёт весь ваш род.

Что-то, более всего похожее на луч света вошло в его сознание, озарив всё вокруг. Демона он коснуться не успел – тот отшатнулся, выпустив добычу из рук. Мальчик успел увидеть синие, полные бесконечной алчности, голода и злобы глаза, тянущиеся будто в саму бесконечность.

–В этот раз тебя спасли, но это ещё не конец, смертный. Твой век короток, а я бессмертен. Я дождусь своего часа, можешь не сомневаться…

Силуэт демона неохотно развеялся, и Руксус вернулся в свою комнату.

Горячо, очень горячо. Глаза ещё не привыкли к Материальному Миру, но он уже видит что-то чёрное. Кто-то прикоснулся к его спине.

Дверной проём и буквально всё от него на расстоянии трёх-четырёх шагов обуглилось, кое-где ещё тлело пламя. На краю чёрного круга сидят его друзья, удивлённые и потерянные. Руксус заметил ожоги на Марианне и Альберте. Он обернулся. Верховная настоятельница смотрела на него одновременно строго, с жалостью и надеждой.Только тогда весь ужас от страха потерять самое себя, рухнул на мальчика всем