— Элементарных. Сначала, прикинувшись Аленой, сказала,что у нее дача в Луковске, а дом Шергиной находится в другом месте, —заявила Нора, — про то, что она перемудрила со смертью Шергиной, я ужеговорила. Потом написала сама записку от лица Райковой, правда, печатнымибуквами, что выглядело очень странно, ну почему самоубийца старательновыписывает текст? Потом, она не знала, что Марина звонила Алене на Рождество ипросила прощения. И еще одно, на что я сразу обратила внимание: когда тыприехал к Арсеньевой, она, рыдая и ежесекундно повторяя: «Ну зачем я уехала вкомандировку?», говорит: «Мне позвонили из больницы, сказали, что Аленаутонула».

— Что тут странного?

— Откуда там узнали номер Вари?

— Ну… Илья сказал.

— Так у него амнезия! Концы с концами не сходятся. ЛибоВаря врет, либо у Наметкина с головой порядок. Такие крохотные мелочи, но онираздражали. Потом Арсеньева, чтобы ненависть Райковой к Шергиной выгляделаболее убедительно, врет, будто Алена увела у Марины мужа. Но это неправда,Райкова не успела расписаться с парнем… Потом на голове у Марины нашлигематому, следствие ударов, да и вены она вскрыла себе не сама, эксперт этосразу сообразил. Понимаешь?

— Более или менее.

— Кульминация наступила, когда ты явился на поминки исообщил Варе, что занят расследованием. Она-то думала, что все давным-давнопозабыли про смерть Алены. Дело закрыто, концы похоронены, и тут такой пассаж!

Но Варя не теряется и решает избавиться от проблемыпривычным путем. Она проникает ночью в квартиру, где живут слишком ретивыедетективы, и откручивает все газовые краны. В комнатах полнейшая тишина, людиспят, на улице вьюжный, морозный февраль, в такую погоду люди держат окна,балконные двери и форточки закрытыми. Часы показывают три часа, до утра полновремени, навряд ли в этом доме проснутся раньше семи и забьют тревогу. Крепкоспящий человек не ощущает запаха газа.

Нора остановилась, потом с чувством произнесла:

— Мерзкий кот Василий, писавший сначала в наши ботинки,потом в кадки с несчастными цветами, гадкое животное, постоянно шипевшее наменя, отвратительная особь, нагло разваливающаяся прямо посередине обеденногостола… Боже, мне хотелось вышвырнуть поганца с балкона, и как хорошо, что яэтого не сделала. Отныне Василий может спать на моей голове и жрать рыбу надокументах, разложенных у меня на письменном столе. Василию теперь можно все!

— А Миранде? — напомнил я. — Девочка-то нерастерялась!

Нора глянула на меня:

— О ней потом. Думаю, ты одобришь мое решение.

— Но как Варя попала в наш дом? — опомнился я.

— Открыла дверь.

— Отмычкой?

— Нет, ключами.

— Где же она их взяла?

Нора хмыкнула:

— У тебя в кармане.

— Как?! — подскочил я.

— Очень просто, — пожала плечами Элеонора, —пока ты сидел в комнате, Варя под благовидным предлогом выскользнула вприхожую.

— Она выходила за пепельницей, — вспомнил я.

— Ты почему не сказал мне о пропаже ключей? —запоздало обозлилась Элеонора.

— Не хотел вам портить вечером настроение, думал выдатьинформацию утром.

— Утро для вас могло не наступить, — тихо сказалМакс.

Арсеньеву осудили по многим статьям, она получила огромный,по моему разумению, срок и отправилась на зону, где содержатся особо опасныепреступницы. Но все равно, теоретически Варвара когда-нибудь может выйти насвободу, и эта перспектива меня пугает.

В квартире Алены Шергиной поселилась тетка из Ижевска.Андрей Лазуткин, естественно, не женился на Варе, он до сих пор пребывает вхолостяках. Каким образом парень замял скандал и сколько заплатил журналистам,чтобы те не расписали в красках, скольких людей убила невеста ради выгодногобрака, я не знаю, но ни в одной газете не появилось ни строчки об отмененномграндиозном свадебном пире.

Миранду я перевел в колледж, которым владеет одна из моихбывших любовниц. Каждое утро я отвожу девочку на занятия, а вечером забираю.Да-да, Миранда теперь живет с нами. Нора поговорила с Настей и получиласогласие на то, что мы станем опекать ребенка. Настя плохая мать, Миранду онаотдала нам с видимой радостью, теперь никто не станет ей мешать вестиизлюбленный образ жизни: гастроли — кабак — гастроли. Впрочем, Настя и раньшене слишком себя ущемляла. Василий тоже остался у нас. И если за воспитаниеМиранды с жаром принялись все, то коту разрешена вольница. Он на самом делеваляется на деловых бумагах Норы, и его за это наглаживают и похваливают.Филимон толстеет, поедая все возрастающее количество «Докторской» колбасы,Ленка продолжает стряпать гадостные блюда, цветы в оранжерее умерли тихойсмертью, красное кожаное кресло Нора пока не приобрела, никак не найдет нужныйоттенок. Ей предлагают кожу кирпичного, бордового или апельсинового тона, аНоре надо пурпур.

Сегодня днем, когда я ехал по Тверской, зазвонил мобильный.

— Ваня, немедленно приезжай, — велела маменька.

Я попытался сопротивляться:

— Сейчас не могу.

— Ваня! — взвизгнула Николетта. — Скорей! Унас тут сюрприз!

Пришлось спешить на зов. Под сюрпризом Николетта можетподразумевать все, что угодно. Когда я наконец добрался до родительскойквартиры, то обнаружил на лестничной клетке огромный пакет с надписью «Вискас».Более чем удивленный, я позвонил в дверь. Николетта возникла на пороге.

— Ваня, — велела она, — ну-ка отнеси корм накухню.

Я повиновался.

— Смотри, — продолжала щебетать маменька, пока ятащил тяжеленную упаковку в указанном направлении. — Ну, что скажешь?

Я установил пакет у стены, вытер потный лоб, глянул наНиколетту и обомлел. Маменька держала на руках пушистого снежно-белого котенка.

— Это кто? — глупо спросил я.

— Ваня, — с укоризной ответила Николетта, —что за идиотский вопрос? Кот, конечно.

— Откуда?

— Ах, мой миленький, — принялась нацеловыватьнедовольно сопящее животное маменька, — котик, сладенький… У Коки теперькошечка и у Жоржетты, мне тоже захотелось!

Я только вздохнул. Ну раз Кока и Жоржетта завели кошек,тогда понятно.

Николетта поставила котенка на пол. Белый комок побрел вкоридор, мы пошли следом.