class="p1">Фейт наткнулась на маслянисто-черную стену в сознании капитана – и пробила ее насквозь. Когда она инстинктивно перехватила контроль, то услышала, как у него перехватило дыхание, а рука с мощным клинком замерла над головой Марлоу.

– Капитан, – требовательно позвал король.

Фейт не знала, как она это сделала, но в момент ужаса и отчаяния соединилась с частью его мозга, отвечающей за движения. Легко, словно управляя собственным телом, она приказала ему отступить и бросить меч. Она видела его физическое сопротивление, как он напрягся под ее влиянием, но наконец его ноги неохотно сдвинулись, и громкий лязг металла о полированный мрамор эхом разнесся по большому залу.

– Объяснись! – в ярости взревел король.

– Я…не могу, – начал капитан, но язык также не слушался.

Его взгляд остановился на ней, неверие и страх исказили его лицо. Лукавая улыбка тронула ее губы, и Варис выпучил глаза, сложив все детали воедино и осознав, что она в его голове.

«Ты совершил самую большую ошибку в своей ничтожной жизни, когда схватил мою подругу», – произнесла она в его голове, поставив капитана на колени.

Снова прогремел голос короля.

– Капитан Варис, встань сейчас же!

Но он не мог отвести глаз от Фейт, даже если бы захотел. Она приказала смотреть на нее. Все в его разуме казалось неправильным. Так много злобы и ненависти в мыслях. Он наслаждался болью, и его гнев захлестнул ее. Варис хотел убить Фейт – эта мысль звучала громче и четче остальных, – и пока она была тут, то внезапно осознала, что сама может убить его. Она могла расщепить его разум или приказать резко повернуться, чтобы свернуть шею. Пока его ярость и жажда насилия пульсировали в ней и перемешивались с личными эмоциями, Фейт потребовалась вся сила воли, чтобы отделиться и вспомнить, кто она. Она бы с радостью избавила мир от этого исчадия ада, не думая дважды, но логика подсказывала, что едва ли получится заручиться благосклонностью короля, если она убьет его капитана.

Но она могла хотя бы немного помучить его.

Добравшись до его глубинных страхов, она превратила внутренних монстров в яркое видение. Капитан в ужасе закричал и начал дико метаться на полу, отбиваясь от врагов, видимых ему одному.

Стражники вокруг неловко переминались с ноги на ногу, поднимая мечи для удара по невидимой опасности.

– Хватит! Держите девчонку!

Фейт почувствовала, как грубые руки подняли ее на ноги, но она как можно дольше контролировала капитана, наслаждаясь его страхом так же, как и он ее, пока другая пара мозолистых рук не схватила ее за подбородок, повернув к черным безднам глаз короля. Когда он впился в нее взглядом, она услышала, как капитан начал судорожно хватать ртом воздух. Связь с его разумом оборвалась, и Фейт вернулась в себя, физическое окружение снова обрело полную ясность.

– Что за фокусы? – Король грубо отпустил ее и шагнул назад, но держался нетвердо. Он прищурился, глядя на нее, и Фейт вздернула подбородок. – Ты? – недоверчиво спросил он. – Невозможно.

Разоблачение было единственным способом спасти Марлоу. И если потребуется, она найдет способ завладеть сознанием любого в этой проклятой комнате. Она бросила взгляд на Ника и обнаружила, что он наблюдает за ней с все тем же равнодушным выражением лица.

Фейт молчала, но не отвела взгляд. Ее глаза вспыхнули.

– Это правда, – заговорил он впервые с тех пор, как вошел в зал.

При звуке его голоса ее сердце разбилось, а злость вспыхнула с новой силой. Вот оно – великое разоблачение всего, что он узнал о ней, чтобы отправить на верную смерть. Она смотрела на него, но он снова перевел взгляд на короля – своего отца. Эта мысль все еще была непостижима.

– Я наблюдал за ней некоторое время, собирая любую информацию, чтобы привести к вам. Она более одаренная, чем я или любой другой Ночной странник, Ваше Величество. И может проникать в бодрствующий разум, – беспристрастно произнес он.

Фейт почувствовала тошноту. Было невыносимо смотреть на его лицо, ведь перед глазами проносились месяцы лжи и обмана. Чувства были такими настоящими, но он просто заманивал ее в ловушку. Поэтому она сосредоточилась на короле, глаза которого слегка расширились от смятения.

Он осторожно шагнул к ней, оглядывая ее с ног до головы и оценивая, отчего она почувствовала себя жутко беззащитной.

– До чего же интересная выдалась ночь, – усмехнулся он, но без намека на веселье. – Человек с более могущественным даром, чем твой, говоришь? – Он посмотрел на Ника, но тот промолчал. – А твои друзья?

– Только я, – быстро сказала Фейт.

– Что еще ты знаешь, Николас?

Ей пришлось закрыть глаза, чтобы собраться с духом.

Ник наклонил голову.

– Фейт Аклин. Мать – человек, умерла. Отец – неизвестен. Живет простой жизнью в Фэрроухолде, хотя весьма неплохо владеет мечом. Никаких преступлений и насилия. Ее способности аномальны; их происхождение совершенно неясно. – Его голос звучал ровно, излагая сухие факты.

Она набралась храбрости посмотреть вверх, но он уже пристально смотрел на нее. Злость боролась с болью предательства, но боль все же взяла верх. На его лице не было ни намека на доброту или раскаяние. Он говорил о ней, словно о редкой находке – вещи, – пока излагал королю краткое описание ее жизни.

Фейт помотала головой, не веря в происходящее, и снова перевела взгляд на короля.

– Теперь вам известно все, – спокойно сказала она, а затем с уверенностью выпрямилась. – Мои друзья действовали не добровольно; я использовала свои способности, чтобы заставить их. Они стали невольными соучастниками моего плана попасть сюда. И ни в чем не виноваты.

Король поднял бровь, удивленный ее признанием.

– И каким именно был твой план?

– Отомстить за мать. Вы приказали казнить ее, – легко солгала она.

– Фейт, нет… – раздался за спиной голос Джейкона, и она едва сдержалась, чтобы не обернуться на звуки борьбы со стражниками.

– Они контролируют себя не полностью, – продолжила она, отвергая мольбу Джейкона.

– Похоже на глупую отчаянную попытку спасти друзей.

Фейт зло задышала.

– Думаю, вы все видели, на что я способна. – Она злобно улыбнулась капитану, лицо которого исказилось дикой яростью.

Король тоже посмотрел на него.

– Действительно, – протянул он, направившись к подиуму и усевшись наконец на свой величественный трон. Он оперся локтем на подлокотник и подпер свой волевой угловатый подбородок, размышляя о ее судьбе. – Итак, что же с тобой делать? Мы не узнаем, на что ты способна, пока не испытаем… – Он бросил еще один взгляд на капитана, к которому вернулось самообладание, и тот стоял мертвенно-бледный, ожидая приказа покончить с ней. – Определенно, на многое, раз поставила на