Док грозно смотрит на обоих:

— Вы друг друга знаете?

— Преподобный Ховдал, это Док, — представляет мужчин Дэнни.— Док, это преподобный Ховдал, пастор лютеранской церкви «Гора Хеврон».

— Святая бабочка. — Док тут же начинает приглаживать лацканыи одергивать полы пиджака священника. — Прошу меня извинить, святой отец,надеюсь, я не причинил вам вреда.

Детективам из полицейского управления и Бешеному Мадьяруудается выбраться из толпы. Да и шум заметно снижается: друзья Дока «загасили»самых крикливых.

— К счастью, окно шире, чем я, — говорит пастор.

— Скажите, могу я как-нибудь прийти к вам? — спрашивает Док.— В последнее время я много читал о первом столетии христианства. Деятельностьапостолов, оставшихся без Учителя, распространение новой религии, вы понимаете.Хотелось бы обменяться мнениями.

Ховдал не успевает ответить, потому что внезапный взрыв шумадоносится с другого конца проселка. Какая-то женщина вопит как баньши, и отэтого нечеловеческого воя волосы на затылке Дэнни встают дыбом. Емупредставляется, что около полуразрушенной закусочной внезапно появились психи,куда более страшные, чем Громобойная пятерка. Что же там такое творится?

***

— Привет, мальчики. — Не в силах сдержать негодование, БоббиДюлак поворачивается к Дейлу, потом к Джеку. Повышает голос:

— Неужели такое возможно? Привет, мальчики.

Дейл откашливается в кулак, пожимает плечами.

— Он же хотел, чтоб мы ее нашли.

— Естественно, — кивает Джек. — Он направил нас сюда.

— Но почему он это сделал? — спрашивает Дюлак.

— Он гордится своей работой. — Из глубин памяти всплываетотвратительный голос: «Держись в стороне. Перейдешь мне дорогу, и я развешутвои внутренности от Расина до Ла Ривьеры». Чей это был голос? Джек прекраснопонимает, что, опознав голос, сможет найти Рыбака. Но с опознанием невытанцовывается. Зато Джек Сойер вспоминает запах, еще более вонючий, чем тот,что наполняет сейчас полуразрушенную закусочную, — мерзопакостный запах,накатывающий с юго-запада другого мира. Там тоже есть свой Рыбак или егоаналог.

И тут же в голове возникает мысль, достойная звезды отделарасследования убийств УПЛА.

— Дейл, я думаю, Генри должен прослушать запись этогоразговора по линии 911.

— Не понимаю тебя. А зачем?

— Генри слышит даже то, что недоступно летучим мышам.

Если он и не узнает голос, то почерпнет из этого разговора всто раз больше информации, чем мы.

— Дядя Генри никогда не забывает услышанный голос, этоправда. Ладно, пошли отсюда. Медицинский и технические эксперты должныподъехать с минуты на минуту.

Следуя за двумя мужчинами, Джек думает о бейсболке ТайлераМаршалла и месте, где он ее нашел, — мире, существование которого отрицалбольшую часть своей жизни и возвращение в который этим утром потрясло его доглубины души. Рыбак оставил бейсболку в Долинах, реальности, о которой онвпервые услышал, когда был шестилетним Джеки… когда Джеки было шесть лет, апапа играл на трубе. Все это возвращается к нему, все его невероятноепутешествие, и не потому, что он этого хочет. Просто иного не дано. Внешниесилы подхватили его за воротник и тащат вперед. Вперед к собственному прошлому!Рыбак гордится своей работой, Рыбак сознательно дразнит их, истина эта стольочевидна, что трое мужчин не считают нужным об этом говорить. Но вдействительности Рыбак подманивает только Джека Сойера, единственного, ктовидел Долины. А если это так, по-другому и быть не может, тогда…

…тогда Долины и тамошний мир каким-то образом вовлечены вэти ужасные преступления и он вовлечен в события, значение которых стольвелико, что предсказать последствия просто не под силу. Башня. Балка. Он виделвсе это в двух строках, написанных почерком матери, что-то насчет падающейБашни и рушащихся балок: это тоже элементы картинки-головоломки. Что бы они ниозначали, Джек нутром чует, что Тайлер Маршалл еще жив, спрятанный в укромномуголке другой реальности. От осознания, что он никому не сможет об этомрассказать, даже Генри Лайдену, чувство одиночества становится особенно острым.

Мысли Джека прерывают жуткие крики, которые вдруг раздаютсяза полуразрушенными стенами. Ощущение, что они вдруг перенеслись в фильм проиндейцев, аккурат в тот момент, когда последние с воплями и гиканьем атакуютковбоев. Крики перемежаются топотом ног, отчаянный визг женщины перекрывает войполицейской сирены, который Джек уловил несколькими секундами раньше.

— Черт, — бормочет Дейл и бежит к дверному проему. Дюлак иДжек не отстают.

Снаружи то ли пять, то ли шесть безумцев носятся передфасадом «Закусим у Эда». Дит Джесперсон и Нюхач, пораженные их внезапнымпоявлением, лишь следят за хаотичным перемещением вновь прибывших. Шума отбезумцев — выше крыши. Один мужчина кричит: «УБИТЬ РЫБАКА! УБИТЬ ГРЯЗНОГОМЕРЗАВЦА!» Второй орет: «ЗАКОН, ПОРЯДОК И БЕСПЛАТНОЕ ПИВО!» Костлявая личностьв широких штанах с нагрудником подхватывает: «БЕСПЛАТНОЕ ПИВО! БЕСПЛАТНОЕПИВО!» Гарпия, слишком старая для игривого топика и джинсов, просто носится,размахивает руками и истошно вопит. Ухмылки на физиономиях показывают, что ихдействия подчинены какому-то идиотскому плану. И при этом они отменнооттягиваются.

В конце проселка появляется автомобиль полицейскогоуправления штата, за ним следует «понтиак» Бешеного Мадьяра с надписью «ПРОСТОСКАЖИ НЕТ». Стоящий посреди хаоса Генри Лайден наклоняет голову и чему-тоулыбается.

Видя, как чиф бросается за одним из этих придурков, толстыйДит Джесперсон выходит из ступора и замечает Дудлс Сангер, на которую затаилобиду с тех пор, как однажды вечером в отеле «Нельсон» она высмеяла его. Узнаетон и Тедди Ранкелмана, высокого и тощего, со сломанным носом, которогопреследует Дейл. Знает и Фредди Сакнессама, но Фредди для него слишком быстрый,и потом, Дит опасается, что сляжет с какой-нибудь тяжелой болезнью через восемьчасов после того, как прикоснется к Фредди. За костлявой личностью уже гонится БоббиДюлак, так что цель Дита Дудлс, и он предвкушает то мгновение, когда завалит еена траву и заставит заплатить за унижение, испытанное шесть лет назад в грязномбаре отеля «Нельсон» (в присутствии десятка завсегдатаев Дудлс сравнила его стогдашним старым вонючим псом чифа Табби).

Дит ловит ее взгляд, она на мгновение останавливается, потомпротягивает к нему руки и подзывает движениями пальчиков. Конечно же, онпрыгает на нее, но пока добирается до того места, где она стояла, Дудлсуспевает переместиться на шесть футов вправо и теперь переминается с ноги наногу, словно баскетболистка. «Табби-Табби, — подзывает она его. — Скорее,Таб-Таб, я же тебя жду». В ярости Дит снова пытается ее схватить,промахивается, чуть не падает. А Дудлс по-прежнему «танцует» рядом, смеется,дразнит, обзывая собачьей кличкой. Дит никак не может понять, почему Дудлс неубегает. Она словно хочет, чтобы он ее поймал, но не сразу, а погонявшись,затратив немало времени и усилий.