Потом раздался осторожный голос Феннера:

– Что ты хочешь?

– Пришлите мне того парня, которого двинули дубинкой, ипозвольте телевизионщикам поставить камеры.

– Ну, уж нет! Мы не собираемся дать тебе в руки заложника,чтобы ты потом шантажировал нас еще бог знает сколько времени!

Один из полицейских подбежал к осевшему на один бок седану искрылся за ним. Очевидно, там состоялось какое-то краткое совещание.

Раздался другой голос:

– Парень, за твоим домом – тридцать человек. Все онивооружены. Если ты не выйдешь, я отдам им приказ идти на штурм!

Настало время предъявить свои козыри. – Не советую. Весь домначинен взрывчаткой. Посмотрите сюда!

Он выставил над креслом красный зажим соединительногопровода.

– Видите?

– Ты блефуешь! – уверенно прокричал голос.

– Если я подсоединю этот зажим к клемме аккумулятора,который стоит рядом со мной на полу, всем нам придет конец!

Молчание. Еще одно совещание.

– Эй! – закричал кто-то. – Эй! Ведите сюда этого парня! – Онвысунулся из-за кресла и увидел человека в джинсах и клетчатой рубашке, которыйшел по улице без всякого прикрытия, гордо подняв голову. То ли он был такгероически предан профессии, то ли просто сошел с ума. У него были длинныечерные волосы, доходившие почти до плеч, и тоненькие темные усики.

Двое полицейских решили было перезарядить оружие подприкрытием составленных буквой «V» машин, но передумали, когда он выстрелилповерх их голов. – Господи, ну и вляпались мы в историю! – воскликнул кто-то вдосаде.

Человек в клетчатой рубашке шел по лужайке, взбивая ногамималенькие фонтанчики снежной пыли. Что-то прожужжало мимо уха, потом раздалсязвук выстрела, и он обнаружил, что забыл спрятаться в укрытие. Он услышал, какповернулась ручка входной двери. Убедившись, что она заперта, молодой человекпостучал.

Он пополз по полу, усыпанному цементом и штукатуркой,выбитыми из стен. Правая нога болела, как старая ведьма, и когда он посмотрелна нее, обнаружилось, что штанина от бедра и до колена пропитана кровью. Онповернул замок и отодвинул засов. – Давай! – сказал он, и человек в клетчатойрубашке юркнул внутрь.

Он задыхался, но лицо его не показалось ему испуганным. Нащеке у него была ссадина от полицейской дубинки, левый рукав был разодран.Впустив человека в клетчатой рубашке, он пополз обратно в гостиную, взялвинтовку, выставил ее над креслом и сделал наугад два выстрела. Потом онобернулся. Человек в клетчатой рубашке стоял в дверном проеме. Вид у него былневероятно спокойным. Из кармана он достал большой блокнот.

– Ладно, парень, – сказал он. – Выкладывай, что тут задерьмо.

– Как тебя зовут?

– Дейв Алберт.

– В автобусе есть оборудование?

– Да.

– Подойди к окну. Скажи полиции, чтобы они позволилисъемочной группе установить камеру на лужайке у Куиннов. Это дом напротив.Скажи, что если через пять минут этого не произойдет, то у тебя начнутсябольшие проблемы.

– Вот как?

– Будь уверен.

Алберт засмеялся. – Ты не похож на человека, которыйсобирается меня убить, парень.

– Скажи им.

Алберт подошел к разбитому окну и выдержал секундную паузу,без сомнения, наслаждаясь моментом.

– Он требует, чтобы моя съемочная группа поставила камеру надругой стороне улицы! – закричал он. – Если это не будет сделано, он говорит,что убьет меня!

– Нет! – яростно завопил Феннер. – Нет, нет и еще раз…

Кто-то заткнул ему рот. Секундная пауза.

– Хорошо! – Это был голос человека, обвинившего его в блефе.– Ты позволишь двум нашим людям пойти и привести их сюда?

Он кивнул вопросительно обернувшемуся репортеру.

– Да! – крикнул Алберт.

После некоторой паузы двое полицейских неуверенно двинулисьтуда, где стоял автобус телевизионщиков. Двигатель его самодовольно мурлыкал.Тем временем подъехало еще две патрульных машины. Отклонившись вправо, онувидел, что другой конец Крестоллин тоже перегорожен. Большая толпа стояла зажелтыми барьерами.

– Ладно, – сказал Алберт, садясь. – У нас есть минутка. Чтотебе нужно? Самолет?

– Самолет? – недоумевающе повторил он. Алберт взмахнулруками. – Чтобы улететь, парень. Ууууулететь куда-нибудь.

– Ax, вот ты о чем. – Он кивнул головой, чтобы показать, чтопонял смысл вопроса. – Нет, мне не нужен самолет.

– Чего же ты хочешь?

– Я хочу, – сказал он, тщательно подбирая слова, – чтобы мнеопять было двадцать лет и чтобы я мог заново прожить свою жизнь немногопо-другому. – Он увидел недоумение в глазах Алберта и быстро добавил:

– Я знаю, что это невозможно. Конечно, я сумасшедший, но недо такой степени.

– Ты ранен.

– Да.

– Ты сказал правду об этой штуке? – Он указал на запальныйшнур и аккумулятор.

– Да. Провод идет во все комнаты. И в гараж тоже.

– Где ты взял взрывчатку? – Тон Алберта был – вполнедружеским, но в глазах была внимательная настороженность.

– Нашел в рождественском чулке. Он засмеялся. – Что ж,неплохо. Я использую эту фразу в сюжете.

– Прекрасно. Когда выйдешь отсюда, скажи полицейским, чтолучше им отойти от дома подальше.

– Ты собираешься взорвать себя? – спросил Алберт. В голосеего звучал интерес, только интерес и ничего больше.

– Я думаю над этой возможностью.

– Знаешь что, парень, ты, по-моему, просто фильмовнасмотрелся.

– В последние время я не слишком часто ходил в кино. Правда,я посмотрел «Изгоняющего дьявола». Теперь жалею. Как там дела у твоей съемочнойгруппы?

Алберт выглянул из окна. – Неплохо. У нас есть еще однаминутка. Твоя фамилия Доуз?

– Это они тебе сказали?

Алберт презрительно рассмеялся. – Они мне ничего не сказалибы, даже если бы я умирал от рака. Я прочел табличку под дверным колокольчиком.А ты мог бы ответить мне на вопрос, зачем ты все это делаешь?

– Могу. Это из-за дорожных работ.

– Новый участок 784-й автострады? – Глаза Алберта блеснули.Он начал что-то записывать в своем блокноте.

– Да.