Просто, пойми, я очень люблю свою работу и могу часами рассказывать о моем детище. Да-да, ты все понял правильно, эти железки внутри ваших голов — мое изобретение. Нейроинтерфейсы я постоянно совершенствую, добавляя новые функции и возможности для развития организма.

Так вот, к чему все это я тебе рассказываю?.. Все просто. Ты теперь мой должник. Придет час, и я попрошу тебя об услуге… если ты, конечно же, к этому времени будешь еще жив.

Я не давлю, ты сам все должен понимать. И еще помни: ваши жизни в моих руках.

Не прощаюсь».

На этом сообщение закончилось. Странный все-таки этот… автор письма. Манера изложения какая-то… двуполярная. Он вроде и хочет показаться другом, но в то же время угрожает. То хвалится своими познаниями и достижениями, то прямо заявляет, что имеет над всеми заключенными некую власть, и может воспользоваться ею в любую минуту. В первом сообщении, насколько я помнил, он сказал, что я ему нравлюсь, потому что бросил вызов системе, а в этом уже требует оказать какую-то услугу. Да и если учесть, что он, великий создатель нейроинтерфейса, готов пойти на сделку с обычным заключенным-смертником, то от всего мною прочитанного начинает основательно так попахивать безумием. Складывалось ощущение, что у автора этих сообщений не все в порядке с головой.

Что может потребоваться разработчику секретного нейроимпланта от обычного военнопленного… хорошо, не совсем обычного, а улучшенного этим самым нейроимплантом? Воображение рисовало всякий абсурд, а если взять во внимание тот факт, что автор сообщения был немного не в себе, то этот абсурд вполне мог оказаться реальностью. К тому же от его писем так и веяло государственной изменой. А это уже дела серьезные. Слышать подобные изъяснения от человека, занимающегося секретными разработками в интересах правительства, — весьма странно.

С другой же стороны… он все-таки спас меня. Во всяком случае, именно так он и написал в своем последнем сообщении. Опровергнуть его заявление я не мог, а вот подтвердить… Не имея ни способностей противостоять яду, ни улучшенного иммунитета и метаболизма, ни даже банального антидота, я уже давно должен был выйти из игры. Но нет. Я все еще жив. Следовательно, у меня нет ни одной причины не верить ему.

В любом случае, у меня нет другого выбора. Остается продолжать сражения на Арене, не забывая при этом быть внимательным. Должно быть, распорядитель турнира безмерно обрадовался, когда увидел, как я испустил дух. И так же безмерно огорчился, когда я вновь ожил. Не исключено, что он вновь попытается избавиться от меня.

Я еще поразмышлял об этом с полчаса, а потом все же решил размять тело. Слабость все еще была, и чтобы изгнать ее, необходимо было дать организму как можно больше работы.

Опухлость и покраснения в местах «укусов» скорпионьих жал спала, да и раны начали зарубцовываться. Регенератор вновь справлялся со своей задачей.

Проведя легкую, но изматывающую тренировку, я направился в кухонный уголок, где за столом сидело несколько заключенных, среди которых был и Айрекс. Как только я подошел и сел со своей порцией баланды, все замолкли и обратили взгляды на меня.

— Как твои дела, Шой? — спросил один из пленных.

— С воскрешением тебя, брат! — хлопнул по плечу другой.

Я сказал, что все нормально, и принялся хлебать невкусный ужин.

— Ты ангелов-то видел? — спросил с усмешкой первый.

— Каких ангелов?.. — перебил его второй. — Нам после смерти дорога заказана только в ад. Поэтому если кого он и видел, то только чертей.

— Или чертовок. С больши-и-ими такими сиськами, — дополнил фантазию третий, потрясая руками с растопыренными пальцами у груди.

Все заржали. Улыбнулся и я. Только Айрекс хмуро поглядывал в мою сторону и как будто не разделял всеобщего веселья. Я вспомнил, что он, несмотря на не совсем обоснованную и глупую ненависть ко мне, все же вколол обезболивающее. Не знаю, насколько оно помогло в дальнейшем, но его поступок выбился из ряда вон.

— Надо поговорить, — внезапно произнес он, чуть придвинувшись ко мне. И качнул головой в сторону. — Отойдем?

Я как раз доел баланду. Отодвинул тарелку, встал из-за стола и сказал:

— Ну пойдем.

— Вы куда? — поинтересовался один из заключенных.

— Надо поговорить, — чуть резче повторил Айрекс, но уже не для меня.

Мы отошли в дальний угол, где никого не было.

— Что произошло на шаттле? — спросил он, глядя мне в глаза.

— Я думаю, ты знаешь.

— Да, я так думал. Ты там сдох. Но сейчас стоишь передо мной и разговариваешь. Поэтому я и спрашиваю: что там произошло?

— А я опять повторяю, что ты и так все ви…

— Ты шутишь?.. Или, сука, издеваешься? — Айрекс приблизился ко мне на шаг, я едва сдержался, чтобы не отступить.

— Что ты хочешь услышать, черт тебя подери?! — чуть повысил голос я.

— Я видел, как ты сдох. После такой порции яда, которой тебя одарили скорпионы, никто не способен выжить. Ты — сдох. Но потом чудесным образом воскрес. Но так как в нашей сраной жизни чудес не бывает, остается только одно — ты проделал какой-то трюк. Я хочу знать, какой именно. Изучил особую способность в нейроинтерфейсе или даже гипермутацию? Или принял какую-то химию? Что тебя вытащило с того света?

Я ухмыльнулся, через силу.

— Боишься смерти, да, Айрекс?

— Нет, — покачал головой он. — Боюсь, что ты не доживешь до того момента, как раскроешь мне свой секрет.

— Да нет никакого секрета. В нейроинтерфейсе сработал реанимационный протокол — вот и все воскрешение.

— Реанимационный протокол? — нахмурил брови Айрекс. Похоже, он не ожидал такого ответа. — Что это такое?

— Подпрограмма нейроинтерфейса, которая восстанавливает организм носителя после его смерти.

— А почему тогда этот протокол не воскресил всех тех, кто погиб до тебя?

Я покачал головой и развел руки в стороны. Айрекса это не устроило.

— Сдается мне, ты несешь пургу. Может, стоит проверить, сработает ли еще раз этот твой протокол, если я всажу тебе нож в горло?

— Не говори о том, чего никогда не сделаешь, — спокойно ответил я.

И почти увидел, как взрывается в ярости Айрекс, но он отреагировал иначе. Ухмыльнулся и произнес:

— Нет, я не доставлю локсам такой радости.

И тут я понял, что имперцы, похоже, тоже пытались завербовать его. Возможно, он отказался, и тогда они обратились к Утмару. Но с тем же успехом я могу ошибаться. Не исключено, что Айрекс ни о каком покушении не знал, а лишь просто домыслил простую истину: я насолил локсам, а они в отместку теперь меня ненавидят больше, чем других, поэтому и хотят убить.

Я сделал вид, что ничего не понял… или не расслышал его.