— Садитесь, — разрешил директор, — что вы думаетепредпринять?

Авдонин начал докладывать:

— Нам удалось установить, что кавказские группировкиподозревают своих конкурентов в устранении Галустяна. Они решили отправитьсвоего человека к Рашковскому. Мы уже вычислили его и постараемся сделать так,чтобы встреча не состоялась. Затем на очереди Звонков. Он уже давно подписалсебе приговор, и несколько раз его спасало чудо. Но на этот раз исполнителямиприговора будут наши сотрудники — Звонков обречен.

— Что дальше?

— Мы полагаем, что после устранения Звонкова в городеначнется отстрел преступных авторитетов. Оставшиеся уже не будут веритьРашковскому, и как «верховный судья» он потеряет всякую власть. Тогда можнодумать о следующем этапе операции.

— Что полагаете предпринять в отношении этих милиционеров?Они вам сильно мешают?

— Ничего, — улыбнулся Авдонин, — мы с ними справимся.

— Старайтесь не увлекаться, — хмуро попросил директор, — эточестные люди, которые выполняют свой долг.

— Разумеется, — поднялся Авдонин, — именно поэтому мыотпустили Цапова живым. Если бы он не был офицером милиции, мы бы никогда непозволили ему уйти.

Цапов узнал о разговоре Игоря Николаевича с директором ФСБтолько через день, когда было уже поздно. Сначала в Шереметьеве-2 пропал курьерГогоберидзе, вылетавший в Англию. Он вошел в мужской туалет — и словнорастворился в воздухе. Никто не обратил внимания, как из туалета вытащилибольшой мусорный бак. Трое одетых в синюю униформу людей были молчаливы исерьезны. Гогоберидзе так больше никогда и не услышал о своем посланнике.

Вечером этого дня Звонков отмечал с друзьями день рожденияодного из своих боевиков. Вечеринка закончилась ночью, и разгоряченная выпивкойкомпания Звонкова выходила из ресторана уже во втором часу ночи. Охранникитерпеливо ждали у машин. Никто из них не обратил внимания, как несколько часовназад у машины Звонкова случайно споткнулся и упал какой-то подвыпившийпрохожий. Охранники подняли пьяного, с шутками надавали ему по шее, а затемвытолкали со стоянки.

Звонков подошел к своему «Мерседесу» в сопровождениинескольких охранников и водителя. Он всегда не любил Галустяна и ждал случая сним расправиться. Приказ Рашковского доставил ему настоящее удовольствие. Онвызвал своего заместителя Мальцева, и тот подготовил убийство ненавистногосоперника. Теперь Звонков втайне уже мечтал занять место самого Рашковского. Онсел в машину на привычное место — позади справа от водителя. Охранникипоспешили к джипу, стоявшему рядом. Один из охранников сел на переднее сиденьерядом с водителем.

— Поехали, — сказал Звонков.

Это были последние слова в его жизни. Водитель попыталсязавести машину, но мощный взрыв потряс стоянку. Очевидно, работал профессионал,так как бомба была заложена именно под заднее правое сиденье. Остальные двоесидящих в машине получили только ранения. Труп Звонкова вытащили из машины. Егодаже не стали отвозить в больницу — все было ясно и без врачей.

— Это кавказцы, — бушевал Мальцев, собравший всехпотрясенных друзей. — Это они решили отомстить за Галустяна.

Цапов узнал обо всем только на следующий день. И понял,почему Игорю Николаевичу так настойчиво советовали отозвать его с этойоперации.

Сообщение о смерти Звонкова Рашковский получил утром, когдаприехал в «Гровнор-отель» на завтрак. Они сидели втроем за столиком в кафе«Нико», окна которого выходили на Парк-Лейн. И в это время раздался телефонныйзвонок. Валентин Давидович достал аппарат, выслушал сообщение. Марина видела,как он пытается взять себя в руки. Видела, как дрогнула от гнева его леваящека. Но он все же овладел собой.

— Понял, — сказал коротко и прервал связь.

Кудлин понял: произошло нечто неприятное — и спросил:

— Что случилось?

— Погиб Звонков, — сказал Рашковский почти спокойно ипосмотрел на Марину. Она продолжала спокойно есть омлет. Все, что касалосьподобных дел, не должно было ее волновать.

— Как это погиб? — удивился Кудлин. — Я вчера с нимразговаривал.

— А как погибают? — чуть повысил голос Рашковский. — Ты незнаешь, как убивают людей?

— Может, это боевики Галустяна? — Кудлин понял, что сказаллишнее, и взглянул на Марину. Потом на Рашковского. Но тому было не додипломатических тонкостей.

— Какие, к черту, боевики? Его машину взорвали, когда онвышел из ресторана. Причем бомба была очень толково установлена. Машинавзорвалась, а погиб только Звонков. Остальные двое получили ранения. Оченьинтересная бомба, Леонид. Тебе не кажется, что нам нужно ускорить нашипереговоры с мистером Адамсом? Этот шотландский вонючка нас обманывает.

Он поднялся, бросил салфетку, задев свой бокал сапельсиновым соком. Бокал перевернулся, ударился о тарелку, разбился. Сокпролился ему на колени.

— Черт возьми! — Он попытался отодвинуть разбитый бокал ипорезал руку.

— Я вам помогу, — поднялась со своего места Марина. Онапоняла, что в Шотландию Рашковский и Кудлин летали совсем не на охоту.

Несколько гостей отеля, сидевших в ресторане, обернулись кним.

— Пойдем отсюда, — пробормотал Рашковский, перевязывая рукуплатком.

Кудлин и Чернышева поспешили за ним, прервав завтрак. Дваохранника, толком не понявших, что произошло, бросились к ним. В кабине лифтаони поднимались впятером, и тут Рашковский дал волю своему гневу.

Кроме дома, где он жил, Рашковский арендовал в «Гровноре»президентские апартаменты для ведения переговоров. Это был один из трех самыхроскошных отелей по правую сторону Гайд-парка. У дверей президентского номераони расстались. Рашковский, войдя в свой сюит, разбушевался, не стесняясь ввыражениях. Марина хотела войти следом, но Кудлин взял ее за руку.

— Сейчас вы не нужны, — мягко, но настойчиво сказал он. —Возможно, вы понадобитесь позже. До свидания.

Кудлин вошел в номер, не очень вежливо закрыв дверь перед ееносом. Она все же услышала, как Рашковский громко сказал:

— Они подставляют меня…

Марина повернулась и пошла к своему номеру. Обычно рядом спрезидентскими или королевскими апартаментами, которые называются по-разному вкаждом отеле, всегда есть несколько одноместных номеров для секретарей,помощников и сопровождающих. У нее был именно такой. Следовало помнить, чтономер может прослушиваться, поэтому она, не раздеваясь, села в кресло, включивтелевизор. Марина могла понадобиться Рашковскому в любой момент, в любуюсекунду. Зная его нетерпеливый нрав, она не сомневалась, что он сейчас кружитпо номеру, высказывая свой гнев Кудлину.