и он поддержит в любой ситуации. Пусть даже я попрошу его пробить башкой ворота. Дело в моем милом предательски красивом Эразмусе. В его беспомощности, глупой отваге и шарфике цвета лепешки водяного быка. Во всем этом мне непонятном. Единственно, чего я боюсь — это потерять Фогеля. Или погибнуть самой: потому что моя смерть автоматически означает его собственную. А этого я не переживу. Во всяком случае, мне так кажется.

— Трикс, там кто-то идет, — заговорщицки сообщает дракон, — ветки шевелятся.

На расстоянии я плохо улавливаю движение, а вот мой дружок великолепно это видит.

— Где, Ва?

— На тропинке, смотри там дрыщ в синем халате. С каким-то безумным карамультуком в руках, живот надорвать, глянь Трикси! Где он его откопал?

Я фокусируюсь на худой фигуре, показавшейся на тропинке. Голова у старика украшена квадратной шапочкой, а в тощих руках огромный странный посох с раструбом на конце.

— Эт чо у него? — интересуется любопытный дракон, который воображает, будто я знаю все на свете. — Тромбон?

Тромбон — единственное название, что он знает из инструментов. И то, потому что мы как-то нашли в мусоре целый набор из блестящих железок в футлярах. Один из которых и был так подписан. Дракон долго мучил меня леденящими кровь звуками, дул во все дудки подряд.

Матушка научила меня струменту, Трикси!

Пока это ему не надоело, и он поменял найденное на святую гнилушку в один из тех кратких моментов, когда у него с крестьянами было временное перемирие. И слава святым всех алкашей, что это произошло быстрее, чем я сошла с ума.

— Посох, Ва, — отвечаю я, — и довольно солидного калибра.

Бронированный поджимает губы и сосредотачивается. При виде опасности он всегда серьезен. Я даже могу почувствовать, как у него текут мысли. Крылышки на большой спине подрагивают, он прикидывает шансы, строит прогнозы. В такие минуты мне хочется его обнять, прижаться к царапающей кожу чешуе: милый Ва, все что бы ты не планировал, пойдет не так. Сколько раз я в этом убеждалась. Кривые шансы, безумная печаль. Единственный счастливчик у нас тут м’техник колдун Эразмус Фогель, табельный номер семнадцать тысяч четыреста сорок восемь дробь семнадцать. Который кряхтит впереди, пытаясь понять, что происходит. И повезло ему только потому, что на пути встретилась я, а не кто-то из местных обитателей. Я рассматриваю темную фигурку, направляющуюся в нашу сторону. По ее бокам скользят глянцевые тени.

Проходят томительные минуты, прежде чем они приближаются. Спокойно не делая резких движений, не вопя со всего горла. Без всех этих: Держите девку! Дракона на мясо! Без тех обычных приветствий Старой Земли, которые обычно заканчиваются плохо. Это удивляет и пугает одновременно.

Опрятный высокий старичок с блестящим посохом, сильно смахивающим на то, что определил Ва — тромбон. Я внимательно наблюдаю, чтобы он не дай бог не направил раструб на нас. Но ничего такого не происходит. Напротив, пришелец с любопытством разглядывает нашу маленькую армию. Оценивает зубы Ва, подбитый глаз напряженного Фогеля, который по обыкновению застыл с открытым ртом и меня. Переводит взгляд с одного на другого, на пару секунд дольше останавливаясь на мне. Вернее на моих браслетах.

Лицо его не меняет выражение, но вот глаза на мгновение вспыхивают удивлением. Это я отмечаю про себя, по-моему, именно так смотрел на меня м’техник при нашей первой встрече. Да, блескушка дорогого стоит. Хоть и бесполезна как третья нога.

— Добрый вечер, — шелестит старичок и представляется, — господин Пилли Понга. Барон местных земель, владетель «Осторожно, заземлено».

Умильная улыбка на его лице идет в диссонанс с блестящим раструбом посоха тронутым изнутри пороховым нагаром и двух молчаливых черных зверей по бокам.

— Принцесса Мусорной Долины, владетельница Беатрикс Первая, — вежливо отвечаю я. Улыбнуться ему никак не получается. Что за чушь? «Осторожно, заземлено», что это, черт побери, может означать?

— Прошу извинить нас, за то, что мы прятались, принцесса! — извиняется мой собеседник, — мы с Мурлыкой и Царапкой, прогуливались вдоль реки, увидели вас и сильно испугались. Сюда иногда наведываются банды с севера. Наводят такой беспорядок! Жуть, просто!

Ва вежливо кукарекает, что на его языке означает, кто из зверей тебе больше не нравится, Трикси? Мурлыка или тот второй черт справа? Мне не нравятся оба, тем более я их не различаю. А еще больше мне не нравится посох господина Понга владетеля хренпоймичего. Такого инструмента я еще не видела. И это меня обескураживает. То, что в Мусорной Долине бывает непонятно, может тебя прихлопнуть в один момент. Прихлопнуть без всяких колебаний.

— Мы идем к реке, господин барон, — как можно более ровным голосом сообщаю я, исполняя неписаные формальности, по которым недоговоренностей быть не должно. Ты представляешься, говоришь куда идешь, и только потом просишь проваливать к черту. Так, во всяком случае, заканчивается большинство встреч.

— Конечно, конечно, принцесса! Мои владения в вашем распоряжении, — господин Пилли склоняет голову набок и улыбается сладчайшей улыбкой, — смею предложить вам свое гостеприимство. День клонится к закату, я не могу позволить вам ночевать на голой земле.

— У тебя там найдется пара баночек см’гончика, папаша? — влезает в разговор чешуйчатый алкоголик. Он выдул свои запасы почти в ноль и теперь, наверное, возносит хвалу своей милосердной Матушке, раз уж она послала нам кого-то, с кем не надо воевать прямо сейчас и у кого можно разжиться керосином. Это обстоятельство его без сомнений радует.

— Конечно, — отвечает старичок, не высказав ни капли удивления моему говорящему дракону. Вообще, держится он смело, что будит во мне черные подозрения. Спокойно рассматривает пасть полную острых зубов, бронированную чешую, мои посохи, двустволку Фогеля. Это говорит об одном: то, что он держит в руках, по убойности превосходит все, что мы можем собрать в настоящий момент. Плюс черные молчаливые спутники, у которых неприятного вида лапки снизу. Сосчитать их невозможно, и каждая оснащена острым лезвием. Вряд ли кто-то обрадуется, если такая тварь его догонит. Мне приходит в голову, что наш субтильный старикан, способен доставить головняка больше чем мы вместе взятые.

— Осторожно! — предостерегает он любопытного колдуна, который хочет рассмотреть Мурлыку или Царапку поближе. —