Опайсики очень нервничают, если видят незнакомца. К нам периодически наведываются всякие негодяи, которые их пугают.

В судьбе забредающих к нему негодяев я почти уверена. Интересно, куда он прибирает останки? Скармливает этим своим опайсикам?

Господин Понга нам улыбается, он на удивление опрятен, темно-синий халат чистый без единого пятнышка, к тому же идеально выглажен, без единой складки. Я с облегчением замечаю, что диковинный посох занял место на его плече. Одной заботой становится меньше.

— Опайсики?

— Да. Так я их назвал. Странные существа, согласитесь, сударь? Нашел после выброса пару месяцев назад в очень плохом состоянии. У Мурлыки были сломаны лапки, но потом отросли. Каждое существо при хорошем уходе выздоравливает.

Лучше бы ты сломал себе шею, старый черт, думаю я и переглядываюсь с Ва. Мне кажется, мой дракон со мной согласен. Тоже чувствует какую-то опасность, висящую в воздухе.

— Они кусаются? — продолжает расспросы Фогель. Я гляжу на лапки, лезвия на которых поблескивают от движений.

— Что вы, что вы, — старичок всплескивает руками, — они такие застенчивые. Единственно, что они могут это ущипнуть. Знаете так, не больно.

Ага, ущипнуть, вырвать кусок мяса и порубить остальное в фарш. Ставлю на эту идею свой самый лучший посох, бутылку вина и книгу об этикете. Эти мысли я гоню от себя, сейчас надо решить насущные проблемы, а уж потом разбираться, кого нам подкинула судьба.

— Я хотела бы привести себя в порядок после долгой дороги, барон, — решительно заявляю я. — Путешествия утомляют.

— Вы окажете мне честь, принцесса, гости в наших краях редки, — суетится господин Понга, бросая косой взгляд на мои запястья, — мой дом в получасе ходьбы вон там за деревьями, видите, торчит краешек крыши? Там у нас небольшая купальня, где вы можете припудрить носик. Еще, как раз сейчас готовят ужин. Все так удачно складывается! Я целиком к вашим услугам.

Припудрить носик! Ха! Я царственно киваю ему, совсем как в советах из книги. А сама думаю, что с меня натечет грязи больше чем с пьяного Ва свалившегося в лужу.

18. Бутлибульбультам

Боже как же хорошо! Наверное, я никогда не вылезу отсюда. Это просто блаженство лежать в прохладной воде смывая недельную грязь. Надо признать, что господин Понга умеет обустраиваться с комфортом. У него все на совесть: купальня из потемневшего от влаги дерева, частокол вокруг большого дома, на воротах которого висит таинственная табличка «Осторожно, заземлено». До сих пор я так и не поняла, что это означает. И владетель вряд ли что-то прояснит в этом вопросе, судя по всему, он нашел ее в мусоре. Яркая с красивой красной полосой по окантовке. Висит прямо над обломками трех мт’циклов разодранных в хлам. Дураку ясно, что это работа пугливых опайсиков любезного хозяина.

Сквозь щели между старыми досками мне виден Фогель, яростно отстирывающий одежду. Подколки дракона сделали свое дело, м’техник возится со своим тряпьем так, что того и гляди протрет в нем дыры. Я прижимаю лицо к доскам. Мой милый полуобнаженный колдун выглядит так, как я себе и представляла. Худощавый, бледный, на плечах веснушки, а все тело переплетено сухими канатами мышц. На правом плече татуировка в виде штрихкода. Табельный номер семнадцать тысяч четыреста сорок восемь дробь семнадцать, третий производственный сектор, и что-то еще, чего я не могу понять. Прекрасный недотепа. На кой черт тебе сдались твои девки? Я вздыхаю и пытаюсь нацарапать коготком его имя на твердом разбухшем дереве. Фогель плюс Беатрикс Первая. Конечно же, ничего не выходит дерево слишком твердое. Тут бы очень пригодились драконьи железные когти. Тем более Ва неподалеку, я вижу, как он мелькает наверху среди построек нашего хозяина. Тьму купальни режут оранжевые лучи умирающего солнца. Я подставляю под них запястье, оно вспыхивает ребристым чистым светом. На моей руке лежат янтарные полосы. Завораживающее зрелище. А вот чего очень хотелось бы, на ней нет. Синие цифры молчат.

Вид у дракона наверху таинственный. Зуб даю, мой дружочек в поисках обещанного см’гончика. Не удивлюсь, если попросив пару баночек, он забьет нашу тележку до верха. А потом невинно лупая желтыми глазами каркающим голосом пояснит, что все это щедроты господина Понга. Который спит и видит, как помочь бедным путникам.

Спит и видит, держи карман шире. В кустах за Фогелем виден глянцевый блеск. Мурлыка, а может быть Царапка, пасет нас. Присматривает за гостями в целях гостеприимства. Ладно, пусть пока так. Во всяком случае, мне это абсолютно не мешает. В Долине за тобой всегда наблюдают тысячи невидимых глаз, к этому быстро привыкаешь.

Я погружаюсь в воду по нос, задумчиво пускаю пузыри. Побитый бронежилет валяется на лавке, короткий посох снят с предохранителя и лежит поверх него. Принцесса Мусорной Долины принимает ванны. Сунься кто-нибудь к ней и мало ему не покажется, я хихикаю. Полный улет, можно даже позволить себе прикрыть глаза. Невероятное ощущение! Просто прикрываешь глаза, потому что этого хочешь, а не потому что устал. Мне приходит в голову, что я, наверное, прощу Фогеля. Наплюю на этот проклятый шарфик, будь он неладен. На ведьму из ХаЭр, тем более они так удачно поссорились. И на эту его, как ее? Анику с зарплатного. На всех его бывших я наплюю, потому что я бесконечно добра. И имя мое — Милосердие. Время от времени мне просто необходимо кого-нибудь прощать.

Река втекает в купальню небольшими водоворотами, я рассматриваю свои руки погруженные в нее. Изящные руки, белеющие под прозрачной водой. Царственные руки в массивных браслетах из блескушки. Сквозь щели видно как сверху от дома спешит владетель «Осторожно, заземлено». В его владениях все основательно до тошноты, вниз ведет небольшая каменная лестница, к которой, невиданный на Старой Земле случай, приделаны перила. Я расслабляюсь, свой посох он оставил и теперь топает к моему колдуну налегке.

— У меня есть немного мыла из лягушек, если хотите, — благожелательно предлагает господин Пилли Понга. — С ним легче отстирать грязь.

— Да я уже закончил, — отвечает Фогель, раскладывая рубаху и штаны на земле, в тщетной надежде просушить. Суетливый хозяин баронства подсаживается