— Вам нужен демон? — Он с трудом пытался восстановитьсамообладание и сумел — отчасти — это сделать. — Забирайте его! Хотя нашеколдовство и утратило былую силу, мы обязательно достигнем нашей цели!

— Тогда я буду сотрудничать с вами, — сказала она прямо иоткровенно.

Ее негромкий ответ заставил Баракаса прервать свою тираду. Онсделал глубокий вдох.

— Благодарю вас, госпожа моя Шарисса. Вы увидите, что ясдержу свое слово, не принимая во внимание моих сыновей с их собственнымимнениями.

«Он подразумевает Геррода и Ригана», — подумала она.

— Теперь, когда все улажено, — продолжал Баракас, — я могусообщить вам, что дрейки для нас приготовлены. Стража!

Их быстро подняли на ноги и провели через пещеру, и наконецони пришли к выходу из нее, через который Шарисса и Тезерени вошли почти неделюназад. К ее удивлению, Баракас миновал нескольких могучих крылатых дрейков инаправился вокруг горы к тому месту, где ждали лишенные крыльев верховыедрейки.

— Мы не полетим по воздуху?

Геррод, который гораздо лучше своих сотоварищей понимал, какделаются дела в клане, объяснил:

— Отец полагает, что в воздухе мы будем слишком бросаться вглаза. Кроме того, путешествие по земле окажется быстрее. Летучим дрейкамприходится отдыхать чаще — особенно если они кого-то на себе несут.

— Это объясняет, почему мы добирались сюда относительномедленно, — пояснил Фонон. — Он хотел, чтобы подкрепление было уже здесь иуспело отдохнуть.

Помимо стражей, охранявших пленников, к ним должна былаприсоединиться группа других Тезерени. Шарисса удивилась — но и испыталаоблегчение, — когда увидела, что к ним принадлежал и Лохиван и что в его рукахвсе еще был ящик.

Баракас обратил внимание на больного сына.

— Кто велел тебе появиться здесь?

— Я долж-ж-жсн ис-с-скупить с-с-свою вину. Баракасу, похоже,было неловко — казалось, он хотел, чтобы все окружающие смотрели куда-то еще, ане на него с Лохиваном.

— Твоя болезнь…

— Я с-с-справлюс-с-сь с-с-с ней, — произнес Лохиван страннымголосом. Он как мог старался, чтобы никто не видел его лица — возможно, потому,что оно было изуродованным настолько, что могло бы вызвать отвращение кое укого из Тезерени.

— Интересно… — пробормотал Геррод.

— Что тебе интересно? — спросила Шарисса. Он обернулся, непоняв, что заговорил вслух.

— Ничего. Просто одна мысль.

Разговор между Баракасом и Лохиваном сделался негромким. Ониобменялись несколькими репликами, после чего глава клана кивнул. Было трудносудить о том, что испытывает Лохиван, но он, похоже, почувствовал сильноеоблегчение. — Мы потеряли уже большую часть дня, — сказал Баракас остальным. —Прошу всех сесть на дрейков.

Они повиновались. Когда каждый был готов, Баракас повернулсяв седле и посмотрел на остающихся. Один из них держал древко, на которомразвевалось знамя клана. Другие, в том числе и Риган, стояли на коленях подтрепетавшим флагом.

— Я вскоре вернусь. Мы победили то, что нам угрожало,неважно, магией или просто силой, и эта пещера, эта естественная твердыня,станет тем центром, откуда будет управляться Империя, охватывающая этот веськонтинент. Я наделил Королевством каждого из моих наиболее верных сыновей, —Баракас даже не взглянул в сторону Лохивана, — и мой старший сын, Риган, будетсовместно со мной править здесь — до моей смерти, когда он станет Императором.Тринадцать королевств, а внутри них — двадцать пять герцогств для тех, кто ихзаслуживает!

— Еще одна возвышенная, великолепная речь, — с кислой усмешкойпрошептал Геррод Шариссе.

Баракас либо не слышал его, либо сделал вид, что не слышал.

— Мы оказались… вдалеке от нашего клана, и возниклобеспокойство по поводу их безопасности. По-моему, бояться почти нечего, но явес же обязан лично отправиться к ним. Как только я удостоверюсь, что все впорядке, я вернусь сюда с большим количеством наших братьев, и мы по-настоящемуначнем овладевать этой землей! — Он смотрел на Киван Грат так, как будто горапредставляла собой весь континент. — Мы преобразуем эту страну согласно нашейволе!

Баракас сложил руки на груди в знак того, что его речьокончена. Тезерени вскочили на ноги с радостными кликами — как и подобало.Риган обнажил меч и поднял его, отдавая отцу честь.

— Напыщенность и заурядность, — пробормотал Геррод.

— Мы отправляемся, — заявил им Баракас, испепеляя взглядомнераскаявшегося сына.

Баракас, не во всем готовый доверять чужакам, предоставилуправлять дрейками пленников охранникам, сопровождавшим их. Один из стражейвзял поводья того, на котором ехала Шарисса, и повел его — но медленно, так,чтобы дрейк предводителя был впереди. Повелитель Тезерени обязательно долженбыл находиться во главе — хотя бы лишь символически.

Остающиеся провожали их криками, выражавшими почтение ипреданность. Не будь Шарисса уставшей до предела (а насколько же они устанут,когда наконец сделают привал), их восторг порадовал бы ее намного больше. А принынешнем положении дел ей оставалось только надеяться, что этот восторгпродлится еще месяц.

Ближайшая из стоявших рядом с ней женщин-солдат сняла шлем иначала чесать ужасного вида пятно сухой покрасневшей кожи, которое покрывалобольшую часть шеи и доходило до подбородка. Шарисса некоторое время смотрела наэто, но затем воин, который вел ее дрейка, потянул за узду, и животное сделалоповорот, так что эта женщина и остальные Тезерени оказались позади. Шариссанастолько устала, что не стала оборачиваться, чтобы взглянуть еще раз.

Кроме того, следовало подумать о множестве гораздо болееважных вещей. Слишком важных, чтобы беспокоиться о надоедливой, но явнопустяковой сыпи.

Когда Баракас поддался на уговоры своих людей дать дрейкамотдых, пока они еще не начали сваливаться на ходу, было далеко за полночь. Кэтому времени Шарисса уже засыпала в седле. Несмотря на уверения главы клана,что она действительно научится спать во время верховой езды, волшебница былаочень рада слезть с непокорного животного и как-то дотащиться до безопасногоукрытия, где она могла бы попытаться восстановить свои силы. Геррод и Фононвыглядели немногим лучше — как и сами Тезерени, хотя тс выехали отдохнувшими.