а затем предстал перед Сенатом. Субботним утром в конце января 2017 года я вошел в кабинет министра обороны, куда впервые попал двадцать лет назад, будучи штабным полковником. Используя все те навыки, которым я научился за десятилетия службы морским пехотинцем, я делал все настолько хорошо, насколько мог, и так долго, как только мог. За 712 дней моей работы на посту министра мы разработали первую за десятилетие оборонную стратегию, заручились двухпартийной поддержкой бюджета для ее реализации, приняли непредсказуемые графики боевого развертывания, чтобы ввести в заблуждение наших противников, ускорили уничтожение халифата ИГИЛ и работали над тем, чтобы заверить союзников в нашей твердой поддержке.

Другим человеком, занимавшим этот пост, которому, как и мне, [при назначении на пост] потребовалось отступление от общепринятых правил в связи с недостаточным сроком пребывания вне Вооруженных сил, был генерал Джордж К. Маршалл. «Проблемы, которые непосредственно влияют на будущее нашей цивилизации, не могут быть решены общими разговорами или расплывчатыми формулировками — тем, что Линкольн назвал “пагубными абстракциями”, — заявил он. — Они требуют конкретных решений определенных и чрезвычайно сложных вопросов». Когда мои конкретные решения и стратегические советы, особенно по поддержанию веры в союзников, перестали находить отклик, то несмотря на безграничную радость, которую я испытывал, служа вместе с нашими войсками в защиту нашей Конституции, настало время уйти в отставку.

МИНИСТР ОБОРОНЫ

1000 ДИФЕНС, ПЕНТАГОН

ВАШИНГТОН, ОКРУГ КОЛУМБИЯ 20301-1000

20 декабря 2018 г.

Уважаемый господин президент!

Мне выпала честь быть 26-м министром обороны нашей страны, что позволило служить вместе с нашими мужчинами и женщинами в Министерстве обороны, защищая наших граждан и наши идеалы.

Я горжусь прогрессом, достигнутым за последние два года в достижении некоторых ключевых целей, сформулированных в нашей Стратегии национальной безопасности: постановка Министерства на более прочную бюджетную основу, повышение боеготовности и смертоносности наших сил, а также реформирование деловой практики Министерства для повышения эффективности его работы. Наши войска продолжают обеспечивать потенциал, необходимый для победы в конфликте и поддержания сильного глобального влияния США.

Я всегда считал, что наша сила как нации неразрывно связана с силой нашей уникальной и всеобъемлющей системы альянсов и партнерств. Хотя США остаются незаменимой страной в свободном мире, мы не в состоянии защищать свои интересы или эффективно выполнять эту роль, не поддерживая прочные альянсы и не проявляя уважения к союзникам. Как и Вы, я с самого начала говорил, что Вооруженные силы Соединенных Штатов не должны быть мировым полицейским. Вместо этого нам необходимо использовать все инструменты американской мощи для обеспечения общей обороны, включая эффективное руководство нашими альянсами. В своей готовности сражаться вместе с нами после нападения на Америку 11-го сентября эту силу продемонстрировали 29 демократических стран НАТО. Еще одним доказательством является коалиция против ИГИЛ, состоящая из 74 стран.

Аналогичным образом, я считаю, что мы должны решительно и недвусмысленно подходить к тем странам, чьи стратегические интересы все больше входят в противоречие с нашими. Очевидно, что к примеру Китай и Россия хотят сформировать мир в соответствии со своей авторитарной моделью — с правом вето на решения других стран в области экономики, дипломатии и безопасности — для продвижения своих собственных интересов за счет своих соседей, Америки и наших союзников. Именно поэтому нам необходимо использовать все инструменты американской мощи для обеспечения общей обороны.

Мои взгляды на уважительное отношение к союзникам, а также на то, чтобы ясно видеть, как злонамеренных игроков, так и стратегических конкурентов, прочно укоренились и сформировались благодаря более чем четырем десятилетиям погружения в эти вопросы. Мы должны сделать все возможное для продвижения международного порядка, который в наибольшей степени способствует нашей безопасности, процветанию и ценностям, и в этих усилиях нас укрепляет солидарность наших альянсов.

Поскольку у Вас есть право иметь министра обороны, чьи взгляды лучше совпадают с Вашими по этим и другим вопросам, я считаю правильным покинуть свой пост. Дата окончания моего пребывания в должности — 28 февраля 2019 года, что должно дать достаточно времени для выдвижения и утверждения кандидатуры преемника, а также для того, чтобы убедиться, что интересы Министерства будут должным образом сформулированы и защищены на предстоящих мероприятиях, включая слушания в Конгрессе, и встречу министров обороны стран НАТО в феврале. Кроме того, необходимо, чтобы полная передача полномочий новому министру произошла задолго до смены председателя Объединенного комитета начальников штабов в сентябре, чтобы обеспечить стабильность в организации.

Я обязуюсь приложить все усилия для обеспечения плавного перехода, который гарантирует, что потребности и интересы 2,15 миллиона военнослужащих и 732 079 гражданских сотрудников Министерства обороны будут постоянно находиться под пристальным вниманием ведомства, чтобы они могли выполнять свою важнейшую круглосуточную миссию по защите американского народа.

Я очень ценю эту возможность служить нации, и нашим мужчинам и женщинам в военной форме.

ЭПИЛОГ: Америка как свой собственный союзник

В отличие от прошлого, когда мы были едины и привлекали союзников, сейчас наше собственное сообщество, похоже, распадается на части. Меня как военного, выходца из разнообразной, но единой культуры, больше всего беспокоят не внешние противники, а наш внутренний раскол. Вместо того, чтобы заново открывать для себя общие позиции и находить решения, мы разделяемся на враждебные племена, выступающие друг против друга, подпитываемые эмоциями и взаимным презрением, которые ставят под угрозу наше будущее. В Геттисберге Линкольн говорил о том, что наша нация переживает новое рождение свободы. Сегодняшний разрушительный гражданский климат смутил бы и опечалил Великого Освободителя.

Ближе к концу боя в Мардже в 2010 году мне повстречались морской пехотинец и санитар ВМС, оба были насквозь мокрыми и только что охладились, отдыхая в соседней оросительной канаве. Я обратился к ним со своим обычным вопросом:

— Как дела, молодые люди?

— Живем мечтой, сэр! — крикнул морпех.

— Нет «Мазерати» — нет проблем, — с улыбкой добавил моряк.

Их беззаботность и хорошее настроение, несмотря на то, что день за днем они жили в суровых условиях, напомнили мне, насколько неважными являются многие вещи дома, которые способны разделить нас, если мы им это позволим.

Я считаю, что мне и всем американцам необходимо осознать, что наша демократия — это эксперимент, который можно повернуть вспять. Я за активные дебаты и яростные разногласия, основанные на последовательных демократических принципах и взаимном уважении. Я полюбил нашу Конституцию, цель которой, как сказано в преамбуле, заключается в «обеспечении внутреннего спокойствия [и] содействии общему благосостоянию». Мы все понимаем, что мы лучше, чем наша