На следующий день я встал еще до восхода солнца и поехал вграфство Траппингус. Я обошел Хомера Крибуса и вместо него встретился с РобомМакджи. Тот не желал меня слушать. Сознательно не хотел слушать. В одинпрекрасный момент я был почти уверен, что он даст мне в морду, только бы неслушать, но в конце согласился поехать и задать Клаусу Деттерику парувоп-росов. В основном, думаю, чтобы я не поехал туда сам.

– Ему всего тридцать девять, но он выглядит сейчас, какстарик, – сказал Макджи, – и совсем не нужно, чтобы хитрому дрый тюремныйохранник, вообразивший себя детективом, тревожил его, когда горе понемногустало забываться. Вы останетесь в городе. Я не хочу, чтобы вы приближались кферме Деттериков даже на выстрел, но мне нужно найти вас после разговора сКлаусом. Если вам станет не по себе, возьмите внизу кусок пирога на обед. Этовас успокоит. – Я потом съел два куска, и это вправду было тяжело.

Когда Макджи вернулся в закусочную и сел у прилавка рядом сомной, я попытался что-то прочесть на его лице и не смог.

– Ну что? – спросил я.

– Пойдемте ко мне домой, поговорим там, – сказал он. –Здесь, на мой вкус, слишком много народу.

Мы поговорили на веранде дома Макджи. Обоим было зябко инеуютно, но миссис Макджи не разрешила курить в доме. Она была передоваяженщина. Макджи говорил немного. Он делал это с таким видом, словно ему совсемне нравится то, что слетает с его губ.

– Это ничего не доказывает, правда? – спросил он, заканчиваярассказ. Тон его был воинственный, и он то и дело агрессивно указывал сигаретойв мою сторону, но лицо его выглядело нездоровым. Мы оба знали, что видим ислышим в суде не всю правду. Я подумал, что это единственный раз, когда помощникушерифа Макджи бы-ло жаль, что он не такой тупой, как его босс.

– Я знаю, – сказал я.

– А если вы считаете, что можно созвать повторное слушаниелишь на основании одного этого, то подумайте еще раз, сеньор. Джон Коффи –негр, а в графстве Трапингус очень щепетильны насчет повторных судов наднеграми.

– Это мне тоже известно.

– И что вы собираетесь делать?

Я погасил свою сигарету о перила веранды и выбросил наулицу. Потом встал. Мне предстояла долгая холодная дорога домой, и чем скорее явыеду, тем быстрее доберусь.

– Хотел бы я это знать, помощник Макджи, – вздохнул я, – ноя не знаю. Единственное, в чем я уверен, это то, что второй кусок пирога съелзря.

– Я скажу тебе кое-что, раз ты такой умный, – сказал он всееще пустым агрессивным тоном. – Мне кажется, что не стоит открывать ящикПандоры.

– Не я его открыл, – ответил я и поехал домой. Я приехалпоздно, уже за полночь, но жена ждала меня. Я так и думал, что она будет ждать,но мне все равно было очень приятно ее видеть и чувствовать ее руки вокруг моейшеи и ее упругое тело рядом.

– Привет, странник, – сказала она, а потом прикоснулась комне пониже. – С этим парнем все в порядке? Он, как всегда, здоров и весел.

– Да, мэм, – Я поднял ее на руки, а потом отнес в спальню, имы занимались любовью, сладкой, как мед, и, когда я дошел до высшей точки, доэтого чувства величайшего наслаждения, когда отдаешь и получаешь, я подумал онескончаемых слезах Джона Коффи. И о Мелинде Мурс, говорившей: «Мне снилось,что ты блуждаешь в темноте, как и я».

Все еще лежа в объятиях жены, в сплетении рук и бедер, явдруг заплакал.

– Пол, – воскликнула она потрясенно и испуганно. По-моему,она видела меня в слезах не больше шести раз за всю нашу долгую семейную жизнь.Я никогда не был в обычных обстоятельствах слезливым. – Пол, что с тобой?

– Я знаю все, – ответил я сквозь слезы. – Я знаю, чертвозьми, слишком много, если сказать по правде. Я собираюсь казнить Джона Коффименьше чем через неделю, но девочек Деттерик убил Вильям Уортон. Это был БуйныйБилл.

На следующий день та же группа охраны, что завтракала у меняв кухне после ужасной казни Делакруа, собралась там опять. Но на этот раз ввоенном совете принимал участие и пятый: моя жена. Именно Джен убедила менярассказать все остальным, я сначала не хотел. «Ну неужели не хватит того, –спросил я ее, – что знаем мы?»

– Ты плохо соображаешь, – ответила она. – Наверное потому,что все еще расстроен. Им уже известно самое главное: что Джон взят запреступление, которого не совершал. Возможно, теперь им станет легче.

Я не был так уверен, но прислушался к ее мнению. Я ожидалвзрыва эмоций, после того как рассказал все Вручу" Дину и Харри (я не могдоказать, но я знал), однако сначала ответом было только задумчивое молчание.Потом, взяв еще одно испеченное Дженис печенье и начиная намазывать еготолстенным слоем масла, Дин сказал:

– Ты думаешь, Джон видел его? Видел, как Уортон бросилдевочек, а может даже, как насиловал их?

– Думаю, что если бы он видел, то попытался бы помешать. АУортона он мог видеть, когда тот убегал, думаю, так оно и было. Но даже если ивидел, то потом забыл об этом.

– Конечно, – сказал Дин. – Он особенный, но не оченьсообразительный. Он понял, что это был Уортон, когда тот протянул руку сквозьрешетку и дотронулся до него.

Брут закивал:

– Поэтому у Джона и был такой удивленный вид, и такой...потрясенный. Помните, как он вытаращил глаза?

Я кивнул.

– Он использовал Перси как оружие против Уортона, таксказала Дженис, и я об этом долго думал. Почему Джону Коффи понадобилосьубивать Буйного Билла? Перси, может быть, ведь Перси раздавил мышонка Делакруапрямо на его глазах, Перси сжег Делакруа заживо, и Джон об этом знал, но причемтут Уортон? Уортон так или иначе насолил нам всем, но, насколько я знаю, онсовсем не трогал Джона, они и парой слов не обменялись за все время на Миле, даи те были сказаны вчера вечером. Тогда почему же? Он был из графства Пурдом, абелый мальчик оттуда вообще не видит негра, разве что тот сам забредет. Такпочему все-таки? Что он обнаружил или почувствовал такого ужасного, когдаУортон дотронулся до него, что сохранил в себе яд, вытянутый из тела Мелли?

– И чуть сам себя не убил, – добавил Брут.

– Процентов на восемьдесят. Единственное, что приходит вголову – близняшки Деттерик, только этот ужас может объяснить его поступок. Яговорил себе, что идея безумна, может, это просто совпадение. А потом вспомнил,что Кэртис Андерсон написал в первой записке о Вильяме Уортоне: Уортон –безрассудный и бешеный, он наследил и накуролесил по всему штату, прежде чем попалсяза убийство. «Накуролесил по всему штату». Я запомнил. Потом то, как он пыталсязадушить Дина, когда пришел. Тогда я подумал...