— В чем дело? — пробормотал он. Его раздражало, что —какие-то досадные мелочи унижают величие такого изысканного момента. Тенизаметались во внезапном беспокойстве, еще больше выбивая его из колеи, так какдвигались по собственной воле.

Он снова сосредоточил всю силу своего глаза на корабле.

Знакомое ощущение. Что в этом корабле так знакомо? Конечно,не конструкция. Аура, конечно, знакома, но есть что-то еще.

Потом Сын Мрака стал отмечать слабые различия. Корабль сталболее округлым, корпус немного более приземистым. Теперь уже он напоминал емуконструкции, характерные для его собственного мира. Так…

Его глаз сузился. Сын Мрака напомнил себе, что это непростое судно. Он сосредоточился, пытаясь заглянуть поглубже, в самуюсердцевину вещей, примерно так же, как его приборы искали сердцевину в каждомиз Странников.

Сначала ничего не было. Корабль казался таким, как есть,Может, он зря беспокоится! Да, наверное…

И тут тайна раскрылась! Нет, она была ему отдана, самимкораблем.

Он отступил, ощущая ужас впервые со времени бегства изумирающей империи. Тени быстро унесли его от окна, но Сын Мрака знал, чтокорабль все равно приближается.

Дико метнувшись вправо, он увидел там механическогочеловека, стоящего так спокойно, будто все шло, как надо.

Рядом был этот скиталец, и уж у него-то спокойствия на лицене было. Они знали! Должны были знать! С самого начала это был трюк…

— Отправь его назад! — скомандовал он аниматрону. — Отправьназад!

— Но, господин…

Этот мерзавец явно тянул время, но наказать его нельзя:только он один способен остановить корабль. Но Сыну Мрака есть из коговыбирать. Он оглядел своих пленников и наконец выбрал самого подходящего —пусть послужит для устрашения, тем более что самому Сыну Мрака он нужен меньше,чем остальные.

— Этот! — сказал он, снова выбрав арлекина. Рошали вытащилитого вперед. А заводному попугаю Властелин Теней скомандовал:

— Отошли его назад, иначе я буду вынужден убить эту букашку,убить навсегда!

— Его нельзя отослать, раз он лег на курс, господин.

— Тогда он умрет!

Аниматрон наверняка врет. Сын Мрака обернулся посмотреть накорабль. Призрачное судно заполняло почти все окно.

Фило бросил взгляд на вырывающегося Гилбрина. ВластелинТеней сначала подумал, что он снова откажется, но попугай наконец объявил:

— Есть, господин. Сделано.

— Поторопись.

Вернувшись к окну, аниматрон стал лицом к приближающемусясудну. Взгляд сына Мрака будто прилип к устрашающему созданию. Он и вообразитьне мог, что такое возможно!

«Значит, они задумали отомстить, идиоты…»

Фило снова поднял руки, как будто в мольбе. Корабль сталзамедлять ход. Окутанный чернотой, Сын Мрака улыбнулся, испытывая громадноеоблегчение. Кризис предотвращен.

— Сделано! — Аниматрон повернулся, поклонился и… прыгнул нанего. Могучая сила выплеснулась в полете. Та же Самая сила, что двигалакорабль, теперь двигала механическим человеком. Она всегда была в нем, простохозяин теней ее там не искал.

И только тогда Властелин Теней осознал, что человек-птицаговорил чистую правду. Корабль и первый помощник не просто связаны друг сдругом, они были одним и тем же существом.

И теперь это существо почти захватило его.

Майя и другие пленники стояли в ошеломлении, глядя, как Филобросился на Сына Мрака. Как и всех остальных, ее удивило предательствоаниматрона. Сейчас она одновременно испытывала облегчение от того, что Филовсе-таки не предатель, и сомнение, сможет ли он одолеть Властелина Теней.

Сначала ей показалось, что, конечно, не сможет. Аниматронпрыгнул на свою жертву сверху, но гибкие тени Сына Мрака, всегда готовые встатьна защиту хозяина, схватили Фило за ноги и захлестнули туловище. Несколько штукдаже обвили шею, пытаясь, вероятно, оторвать ему голову.

«Но почему Голландец ему не поможет?» Она взглянула наскитальца и тут же получила ответ. Его удерживал не столько Рошаль, сколько онсам. Но это еще не все. Правда состояла в том, что удерживала его Майя. Онапрочла это в его глазах, когда их звездный свет встретился с ее взглядом.

Голландец боялся за нее, даже если в случае победыВластелина Теней они все в конце концов погибнут.

Майя никак не могла придумать, как заставить Голландцадействовать. Ее крепко держали, а сил у нее было мало.

Ядовитый укол Рошаля все еще на нее действовал.

«У тебя есть только один выход, дорогая моя дочь. Ты должнамне поверить».

Она метнула взгляд на своего отца, который казался таким жебеспомощным, как она сама. Майя об этом ему напомнила.

«Моя энергия ушла, но способность вступать в ментальнуюсвязь — нет. Моя воля — самая сильная из всех. Убеди остальных связаться черезтебя со мной, если это тебя успокоит. Если потом вы сфокусируете свою силучерез меня, мы справимся с Рошалями и их предателем-хозяином».

«Поверить дьяволу?» Майя задумалась. Сначала она хотеласказать отцу, куда ему деть свой план, но то, что он говорил, было вполнереально. У него действительно хватит воли, чтобы использовать их объединеннуюмощь, если они установят связь. Если кто и мог это сделать, то только Август деФортунато.

С неохотой она быстро пересказала план Гилбрину, который,разумеется, был целиком и полностью против. А когда она потребовала сообщить,может ли он сам сделать то, что предлагает Август, Гилбрин все же согласился.

Оставалось уговорить Голландца. Но, как ни странно, егоединственной заботой было, не повредит ли такая операция ей. Когда она егоубедила, что Август не может причинить ей вред, если надеется осуществить свойплан, Голландец тоже согласился.

Пространство мыслей обладает высокими скоростями.

Весь план был предложен, подвергся горячему обсуждению ипринят за время двух-трех ударов сердца.