слишком издёрганной она была, уже в тот день, когда пришла к нам в дом.

Это и называется «плохим воспитанием».

Сын этого не замечал, но меня не проведёшь. Знаю я эту породу нервных женщин, для мужчин они сущая беда, но они, мужчины, в этом плохо разбираются. Мой сын воспитан по-другому. Не побоюсь сказать, «подогнан по размеру», а вам невдомёк, что это и называется благородством породы и если хотите аристократизмом.

Я этим горжусь и втайне надеялась, что он приведёт в дом невестку из породы таких же «подогнанных». А он польстился на сумасбродство вашей дочери. На одну ночь это даже привлекательно, но не на всю же жизнь.

Оставим этот ненужный разговор, прошлого всё равно не вернёшь.

Пришла же я по конкретному делу. Если вы в курсе, то между моим сыном и вашей дочерью возникли кое-какие трения. Не знаю, как далеко они пойдут, да и сами они не знают. Но врасплох меня не возьмёшь, не в моих это правилах. Возможно всё дело в этом художнике, возможно.

Поверьте, обо всём я буду знать первая, даже о намерениях. Так вот, хочу предупредить, в случае чего наши семейные драгоценности останутся в нашем роду, они ведь как якорь в памяти фамилии.

Мы, к сожалению, люди не цивилизованные, брачных контрактов не заключаем, хотя и следовало бы. Но имейте это в виду. Артачиться, сопротивляться не советую. Бессмысленно.

Внучку я люблю, но внучка это внучка, да и влиять на неё пока мне не удаётся. Вас она любит больше, хотя надеюсь, когда вырастет, во всём сама разберётся. Скорее со мной будет, чем с вами.

Да, кстати, не было повода сказать. Надгробие вашего мужа мне понравилось. Скромно, но со вкусом.

Дочери об этом визите она не сумела рассказать. Начала издалека, что жизнь есть жизнь, брак есть брак, приходится уступать, соглашаться, но так до сути и не дошла. Что могла она посоветовать, когда сама толком не знала, что именно. Права свекровь дочери, они из породы безрассудных, и она, и её покойный муж, пожалуй, теперь и внучка. Одна порода.

Сами не знают, что хотят, вот и происходит с ними самое неожиданное.

Начали они с мужем не с того, вот и заплатили горькую цену. Теперь вот внучку хочет защитить, а ведь сама же боится, боится, за эти вечные кривляния перед зеркалом, боится, что до добра они не доведут.

…в тот день, когда она не потеряла самообладания

Как в воду глядела.

Не успела она в тот день прийти домой, не успела войти в комнату, как почувствовала в доме неладно. Дочка истерически выкрикивала, доигралась, доигралась, по всей комнате были разбросаны вещи внучки, перья, самодельные шляпки, банки-склянки, нанизанные на верёвку самоцветные лоскутки.

Внучка стояла за креслом, поправляя всё сползающую с неё нелепую накидку, и дрожала как испуганный зверёк.

Увидев мать, дочь разъярилась ещё больше, доигралась твоя любимая внучка, хорошо ещё, что отец наш не увидел этого позора. Муж от нас ушёл, и правильно сделал, я бы на его месте поступила бы точно также.

Можешь нас поздравить, у нас будет ребёнок. Явный прогресс в нашей семье, ты родила меня в двадцать, я в девятнадцать, она собирается в шестнадцать.

Всё, мы доигрались, дальше некуда.

Неисповедимы пути господни, могла бы наверно снова сорваться, как тогда с мужем, но нет, то ли дважды в одну реку не войдёшь, то ли мудрее стала, то ли бог бешенства и злобы был далеко, то ли просто оттого, что вдруг ясно поняла, нет у неё никого ближе этих двух таких разнесчастных в эту секунду женщин, и она за них отвечает, больше даже чем за себя.

Казалось, у неё было время подумать и принять решение. Было время всё взвесить. Всё было ясно и просто. Она любит этих двух женщин, они часть её самой, и она не даст их в обиду.

Только за это одно, можно возблагодарить бога. И муж бы её одобрил, несомненно, одобрил бы, может он и предвидел этот день, муж бы её одобрил, а до остальных нет ей дела.

Сначала давайте успокоимся, сказал она, девочку нашу потеплее укутаем в плед, а то так и заболеть можно.

А теперь спокойно соберём вещи.

Посмотри как красиво, сказала она дочери, показывая на верёвку с цветными лоскутами. Пишешь о художниках, а не видишь у себя под носом. Надо бы собрать её поделки и организовать выставку.

Никогда она не была многословной, а здесь, будто прорвало её, и она начала говорить, говорить, говорить.

Сказала, что уверена, у них будет мальчик, абсолютно уверена, вот увидите. Им всем троим надо к нему подготовиться, серьёзно подготовиться.

Мальчик должен прийти в мир, где все ему рады, по крайней мере, для начала, рады три женщины сразу. Не всем приходит такая удача, а ему достанется, он станет удачливым с самого первого дня.

Она собиралась умирать, по правде говоря, нечего ей было делать на этом свете, но теперь придётся это отложить, теперь не до этого, жить надо.

Она им торжественно заявляет, что дождётся, по крайней мере, десятилетия будущего мальчика. Ей и сейчас страшно интересно, каким он будет в месяц, в год, в два, в десять. А внучка моя, его мать, придумает такие костюмы, что весь мир разинет рот от удивления.

Знаете, я вот подумала, его отец, отец нашего будущего мальчика, если есть в нём хоть одна извилина, если есть в нём хоть капля чувства, придёт к нам и разделит с нами нашу общую радость. А если нет, если он глуп и бесчувственен, то спасибо ему хотя бы за то, что он неожиданно для самого себя, помог нам обрести покой.

Чего мы испугались, объясните мне толком, чего мы испугались. Неужели все втроём не заработаем нашему будущему мальчику на памперсы, а если нет, то будем стирать его пелёнки.

Ты можешь писать, отец выучил тебя английскому, так что не пропадёшь. Нет, не напрасно твой отец почти год таскал нашу девочку на себе. Не напрасно.

Чтобы не боялась, чтобы сумела преодолеть испуг.

Я, как видите, тоже ещё на ногах. Так что поверьте, сегодня самый радостный день в нашем доме, и завтра мы проснёмся с этой же радостью.

Поверьте, в первый раз в жизни я уже не боюсь за нашу внучку. Поверим, она талантлива. Не меньше твоего художника. Она ещё напридумывает такое, что все разинут рот от удивления.

Поверьте, с сегодняшнего дня нам