Шесть раз в день неизменно в обществе Селима,к которому он с некоторых нор стал обращаться «сын мой», старик возносилмолитвы Аллаху. Один остряк из числа турецких солдат заметил, что Аббасид,должно быть, решил, что уже умер и попал в рай.

В благодарность за все дары и уважение к своейперсоне Аббасид нарек Селима и загодя всех будущих османских правителей своимидуховными преемниками, тем самым официально передав титул Защитников веры.

Султан ликовал, да и было от чего. Ныне территорияимперии включала в себя всю Грецию, Балканы, добрую часть Восточной Европы, всюМалую Азию, Сирию, Египет и вместе с ним большие пространства в СевернойАфрике, равно как и всю Аравию со священными городами Мекка и Медина. Онобладал могуществом, несравнимым с властью любого современного ему монарха.

Будучи в Египте, Селим обратил внимание надоходившие до него слухи о подвигах Хайраддина, также известного под прозвищемБарбаросса. Этого пирата в Средиземноморье страшно боялись. Хайраддин люто,фанатически ненавидел христиан, и в особенности испанцев. Для него они былимало того что неверными, но еще и деградировавшими, аморальными и безграмотнымихамами. Но хуже всего было то, что они убили двух его братьев.

Подчинив себе их корабли, он жестоко вытеснилиспанцев из Туниса и с Балеарских островов. Когда он перевозил мавров изИспании в безопасную Африку, испанцы напали на него галерным флотом, которыйБарбаросса захватил и присоединил к своей эскадре. Не пощадил он и несколькопапских кораблей, за весла на которых посадил теперь самих христиан как своихрабов.

Узнав однажды о том, что в Испании готовитсяновый погром мавров, он вторгся туда, поддерживаемый испанскими мусульманами,беспощадно грабя и разоряя все, что ни попадалось ему под руку: мужские и женскиемонастыри, церкви, замки… Набрав столько трофеев, сколько могли унести на себеего люди и обращенные в рабство пленники, он вернулся в Северную Африку,попутно эвакуировав из Испании остававшихся там семьдесят тысяч мавров. Те вблагодарность толпами валили под его знамя.

Прослышав о подвигах Хайраддина, османскийсултан послал за ним. Барбаросса покорно приехал, ибо был не глуп.

Знаменитый пират понимал, что султан еще болеезнаменит и велик, чем он сам. Хайраддин был низкого происхождения, и союз свеликим турком мог принести ему уважение и почет в мусульманском мире. Надопризнать, Хайраддин страдал одним недостатком — тщеславием.

Стоявший на султанском помосте. Селим с трудомподавил усмешку при виде приближающегося к нему адмирала средиземноморскихпиратов — человека невысокого роста и чрезвычайно крепкого телосложения. У негобыли ярко-рыжие волосы и кустистая, смазанная ароматными маслами и надушеннаяборода. Султан нечасто встречался в жизни с рыжими людьми. Среди них были егобас-кадина Сайра и самый младший сын. Но если они являлись в его пониманиипримерами человеческой красоты, то Хайраддин Барбаросса скорее служилобразчиком уродства и клоунской внешности. Впрочем, султан сумел сдержать своиэмоции и продолжал взирать на пирата торжественно и хмуро.

— Приветствую тебя, о падишах, да продлитАллах твои годы на тысячу лет! — басовито проговорил Барбаросса.

Селим ответил ему столь же уважительно и сразуже перешел к делу. Он пожаловал Хайраддину ранг бейлербея с привилегией иметьсвой собственный военный штандарт в виде конского хвоста, а также подарил саблюи отличного арабского скакуна. Когда же новый бей-лербей согласился перевезти вКонстантинополь двадцать пять кораблей, груженных захваченными султаном впоходе трофеями. Селим вдобавок дал ему полк янычаров и батарею тяжелых орудий.

Хайраддин был вне себя от радости. С тогосамого дня он верой и правдой служил туркам на ратном поприще, и флаг империигордо реял на грот-мачте его флагмана. Сорок пять процентов добычи он обязанбыл отсылать султану, а остальное делил со своими людьми.

Удовлетворенный состоянием своих дел, Селимнаконец покинул Египет и отправился в далекое путешествие домой. Хайраддинявлялся для христиан настоящим бичом Средиземноморья, и Селим знал, чтознаменитый пират сумеет пока отвлечь их внимание от Османской империи. А этодаст ему возможность в спокойной обстановке спланировать и подготовитьвторжение на Запад.

Путешествие заняло больше времени, чем оножидал, так как на этот раз армию сопровождал караван в тысячу верблюдов сдобычей.

Селим вернулся в столицу ранней весной 1518года. Первым делом он узнал, что в его отсутствие Сайра назначила Анбера,старшего евнуха во дворце Лунного света, временно исполнять обязанностискончавшегося ага кизляра. Он одобрил и утвердил это назначение. Сначала вразговоре лично с Сайрой, когда они посетили неприметную могилу Хаджи-бея, азатем и официально, передав распоряжение через своего главного визиряПири-пашу.

Пири-паша, в свою очередь, оправдалвозлагавшиеся на него надежды. Памятуя о том, что именно Сайра советовала емувозвысить этого человека. Селим дивился про себя: как ей удается так хорошоразбираться в его людях? Он полностью доверял своей бас-кадине и в отношении еепридерживался поговорки: от добра добра не ищут.

В его отсутствие дочери-двойняшки сделалиСелима дедом, подарив ему двух крепких и красивых внуков. Нилюфер тем временемисполнилось пятнадцать, и она уже была полностью готова к замужеству. Уступивдавлению со стороны Сайры, султан наконец объявил женихом любимой дочериИбрагима.

В Магнезию ускакал нарочный с приказомСулейману и Ибрагиму прибыть в Константинополь в течение месяца. Султанскийдворец начал готовиться к надвигающимся торжествам.

Сарина, к сорока годам нисколько не утратившаясвоего былого боевого духа, принялась изводить нового ага кизляра требованиямиразрешить ей подготовить к празднику султанские сады. Довела беднягу до слез.Тогда вмешалась Сайра и уговорила Анбера удовлетворить просьбу подруги.

— Это поможет ей легче пережить утратупринца Баязета, — сказала бас-кадина.

Анбер и сам уже рад был отделаться отчетвертой кадины султана, потому с готовностью согласился. Сарина с триумфомвступила на территорию сада, немедленно подчинив себе весь огромный штатсадовников, напуганных ее диктаторскими замашками.

Методом кнута и пряника Сарина добиласьпоистине чуда. Ко дню свадьбы Нилюфер сады преобразились до неузнаваемости.Зацвели золотистые офирские розы, причем каждый цветок был посажен в отдельнойвысокой вазе, эмалированной бирюзой, а клумбы украсились тысячами белыхнарциссов и бледно-желтых тюльпанов. Во фруктовом саду, как и всегда весной,распустились персиковые, вишневые, миндальные и грушевые деревья.

В последние дни перед свадьбой в султанскомгареме наблюдалось настоящее вавилонское столпотворение — столько туда набилосьремесленного люда. Для Нилюфер создавали новый гардероб. Три сотня гаремныхшаровар, три сотни платьев с длинными рукавами и разрезами на юбках, три сотнихалатов, подбитых мехом и атласом, три сотни шелковых, газовых или легкихшерстяных блуз, три сотни пижам, три сотни комплектов нижнего белья и три сотнипар туфелек. Драгоценности — подарки от родных к свадьбе — с трудом уместилисьв трех сундуках.