Мы медленно шли по берегу узкого моря, пока не достиглинебольшой площадки с несколькими камнями, вполне пригодными для того, чтобыприсесть на них и немного отдохнуть. Я не чувствовал усталости в физическомсмысле этого слова, однако сознавал, что возможность остановиться и, таксказать, сменить позу обострит все мои чувства, усилит внимание и желание доконца выслушать рассказ Мемноха. Он сел вполоборота, справа от меня, и егокрылья вновь словно растаяли в воздухе. Но прежде чем это случилось, онивзвились вверх и во всю ширь распахнулись высоко над моей головой, заставивменя вздрогнуть от неожиданности, и только тогда почти мгновенно исчезли,поскольку, когда Мемнох садился, места для них практически не оставалось.

– Едва Господь закончил, – продолжил свою повестьМемнох, – на небесах поднялся невероятный шум. Ангелы пришли в волнение,решая, кто отправится следом за мной изучать мироздание, а кто останется в раю,рядом с Богом. Дело в том, что, как я уже тебе говорил, великое множествоангелов разбрелось по всему миру, некоторые из них провели там многие годы иуспели полюбить моря и реки, долины и даже пустыни, которые к тому времени тожепоявились на земле. Однако миссия, порученная мне Господом, была совершенноособой: узнать все, что только возможно, о человечестве. Вот почему главнымвопросом, требовавшим ответа, был вопрос о том, кого из ангелов в той же мере,что и меня, интересует человечество как таковое, кто из них горит желаниемпознать связанные с ним тайны...

– Постой-постой, – перебил его я. – Извини, чтопрерываю, но сколько же всего ангелов существует на свете? Если я не ошибаюсь,Господь говорил о «всех уровнях и рангах»?

– Полагаю, кое-что тебе об этом известно, – ответилМемнох. – Первыми Господь создал нас, архангелов, – Мемноха, Михаила,Гавриила, Уриэля и многих других, чьи имена навсегда остались нераскрытыми,частично по причине невнимательности и небрежности, частично намеренно. Я тожене стану их называть. Всего же архангелов было пятьдесят. Повторяю, мы былипервыми, хотя вопрос о том, кто из нас появился раньше, а кто позже, всегдавызывал жаркие споры на небесах. Впрочем, я давным-давно утратил к ним интерес.Сам же я абсолютно уверен, что первым был именно я. Но это не имеет значения.

Мы принадлежим к числу тех, кто имеет непосредственныйдоступ к Богу и в то же время самым тесным образом связан с землей. Вот почемунас именуют не только архангелами, но и ангелами-хранителями и в религиознойлитературе зачастую относят к низкому рангу. Однако ранг наш отнюдь не низок.Все мы сильны как личности, обладаем умением приспосабливаться и служимпосредниками между Богом и людьми.

– Понятно. А Разиэль? А Метатрон? А Ремиэль?

Мемнох улыбнулся.

– Я не сомневался, что эти имена тебе тоже знакомы. Каждыйиз них, конечно, занимает свое место среди архангелов. Однако сейчас у меня нетвозможности вдаваться в подробные объяснения. Ты все узнаешь, когда умрешь. Ктому же человеческий разум, пусть даже это разум вампира, каким являешься ты, нев состоянии постичь столь многое сразу.

– Очень хорошо, – сказал я. – Только хочу уточнитьвот что. Те имена, которые ты сейчас называл, принадлежат умопостигаемымсущностям? Сариэль тоже к ним относится?

– Да.

– А Загзагель?

– И он тоже. А теперь позволь мне продолжить. Позвольподробнее рассказать о замыслах. Мы, как ты знаешь, посланники Божии и самыеглавные ангелы, но я быстро превращался в обвинителя и противника Господа.

– А ведь слово «сатана» в переводе и означает «противник,обвинитель», – напомнил я. – И все другие имена, которые тебе оченьне нравятся, так или иначе связаны именно с этим понятием – «обвинитель».

– Совершенно верно, – подтвердил Мемнох. – Однакорелигиозные писатели раннего периода, не ведая всей правды, а зная только еефрагменты и отголоски, считали, что я обвинял не Бога, а людей. Вскоре, однако,ты поймешь, что у них были на то веские причины. Можно сказать, что я сталвеликим обвинителем всего и вся... – В голосе его на миг прорвались ноткигнева и раздражения, но он быстро взял себя в руки и уже абсолютно спокойным,ровным тоном продолжил: – Тем не менее мое имя – Мемнох. Не было и нет вовселенной ангела прозорливее и могущественнее, чем я.

– Не спорю, – согласно кивнул я скорее из вежливости,чем по какой-либо иной причине. Хотя, если признаться, у меня не было причинподвергать сомнению его заявление. – Ты говоришь о девяти ангельскихрангах – или чинах, как их еще называют?

– Да, о них, – кивнул он. – О девяти чинах,составляющих небесную иерархию. О них подробно говорится в трудах еврейских ихристианских ученых-богословов, хотя точно определить суть каждого чинадовольно трудно. В первую триаду входят серафимы, херувимы и престолы, илиофанимы, как предпочитаю именовать их я. Эта первая триада занимается главнымобразом прославлением Бога. Они находятся в непосредственном Его распоряжении,практически никогда не покидают небесных пределов и купаются в лучахБожественного сияния, способного ослепить других.

В своих гневных обличительных речах, обращенных ко всемобитателям рая, я часто обвинял этих ангелов в... – да простятся мне этислова! – в излишней приверженности Господу и в отсутствии собственной волии индивидуальности, то есть того, чем в полной мере обладаем мы. На самом делеу них, конечно, есть и то и другое, поверь мне, действительно есть, даже уофанимов, самых молчаливых из этой триады, от которых зачастую вовек недождешься слова. Любого ангела из первой триады Господь может послать с тем илииным поручением. Они спускаются и на землю, причем серафимы умеют со всейторжественностью обставлять свое явление людям. К чести их следует сказать, чтовсе они искренне любят Господа, восхищаются Им и в Его присутствии испытываютнеподдельный восторг. Он владеет всеми их помыслами, и потому никому из них неприходит в голову усомниться в Его деяниях или задать Ему какие-либо вопросы.Словом, это наиболее покорные ангелы, хотя некоторые предпочитают говорить не опокорности, а о преданности Господу.

Вторую триаду составляют три чина, названия которым былиданы людьми: господства, добродетели и силы. Откровенно говоря, ангелы,принадлежащие ко второй триаде, мало чем отличаются от ангелов первой. Ониобитают чуть дальше от Божественного света, что, наверное, с учетом ихпредназначения вполне естественно, а если говорить о логике и сомнениях,заставляющих задавать Богу вопросы, то ни в том ни в другом, на мой взгляд, онине сильны. Впрочем, кто знает, возможно, я не прав. В целом ангелам второйтриады тоже свойственна покорность. Однако они гораздо чаще, чем безграничнопреданные Господу, завороженные Его величием и иногда надменные и заносчивыесерафимы, спускаются на землю. Надеюсь, ты понимаешь, что по этой причине ониболее склонны к спорам.

– Да, понимаю.