Наверное, я невольно закрыл глаза – не знаю. Помню лишь, чтовдруг открыл их и обнаружил, что Мемнох мягко держит меня за руки. Его крупныеладони были теплыми, а кожа – на удивление гладкой, и в то же время в этомпожатии чувствовалась недюжинная сила. Какими же холодными, должно быть,показались ему мои невероятно белые, изящные, отливающие перламутровым сияниемруки со сверкающими, как льдинки на солнце, ногтями!

Он отпустил меня и отошел в сторону, и чувство мучительногоодиночества неожиданно причинило мне боль. Руки мои так и остались напряженносомкнутыми.

А Мемнох уже стоял в нескольких ярдах, спиной ко мне,устремив взгляд в сторону другого берега узкого моря. Я вновь отчетливо виделего огромные крылья, которые беспокойно подергивались, словно охватившее еговнутреннее напряжение привело в действие мышечный механизм, предназначенный дляуправления ими. Мемнох казался неотразимо прекрасным и в то же времяисполненным отчаяния.

– Возможно, Господь прав, – тихо заговорил он, необорачиваясь и по-прежнему пристально вглядываясь в даль. В голосе его звучалаярость.

– Прав в чем? – спросил я, поднимаясь с камня.

Он даже не оглянулся.

– Мемнох, прошу тебя, продолжай, – едва ли не взмолилсяя. – Иногда мне кажется, что я больше не выдержу, что твоя повесть вот-вотразорвет мне сердце. И тем не менее я прошу тебя: продолжай! Пожалуйста,пожалуйста, продолжай!!!

– Это что, своего рода форма извинения с твоейстороны? – мягко спросил он, поворачиваясь ко мне лицом.

Крылья вновь сделались невидимыми. Он вернулся к камням исел чуть правее меня. Я машинально отметил, что нижний край его одеяния покрытпылью, а в длинных растрепавшихся волосах запутался маленький кусочек зеленоголистка.

– Нет, это не просьба о прощении, – ответил я. –Как правило, я говорю именно то, что думаю.

Я внимательно, изучал его лицо: скульптурный профиль,великолепная кожа, ничем не отличающаяся от человеческой, разве что чересчургладкая и совершенно лишенная волос... Нет, словами описать это простоневозможно! Когда вы входите в какой-либо храм эпохи Возрождения и видите тамогромную, величественную в своем идеальном совершенстве статую, она не вызываетстраха в вашей душе, потому что вы сознаете, что это всего лишь каменнаяфигура, не более. Но та статуя, что стояла передо мной, была живой!

Мемнох обернулся, словно только теперь заметил, что япристально наблюдаю за ним. Когда наши взгляды встретились, в его глазах яувидел мириады переливающихся разноцветных точек. Он наклонился вперед, и япочувствовал на своей щеке нежное прикосновение его мягких, совершенно гладких,чуть влажных губ – горячее дыхание жизни сумело проникнуть даже сквозь моюдавно затвердевшую, ледяную кожу и обожгло меня так, как может обжечь толькокровь... Живая кровь! Каждая частичка во мне пылала, а сердце пронзила боль, причемя мог, приложив палец к груди, с точностью указать, в каком именно месте.

– А что чувствуешь сейчас ты? – спросил я Мемноха, изо всехсил сопротивляясь разрушительному действию его поцелуя.

– Я чувствую кровь сотен и сотен людей, – шепотомответил он. – Я чувствую душу, познавшую сотни других душ.

– Познавшую? А быть может, просто уничтожившую?

– Ты готов прогнать меня из ненависти к самому себе? Или ямогу продолжить свой рассказ?

– О, пожалуйста, пожалуйста, продолжай!

– Итак, люди выдумали или открыли для себя Бога. –Голос Мемноха вновь звучал ровно, спокойно, а интонация была почти поучительнойи в то же время смиренной. – В некоторых племенах поклонялись сразунескольким богам, каждый из которых почитался как создатель той или иной частимира. Да, конечно, знали люди и о том, что души умерших бессмертны и обитаютгде-то рядом, а потому пытались вступить с ними в контакт, оставляли дары намогилах, совершали жертвоприношения. Они обращались к душам своих соплеменниковс самыми разными просьбами: об успешной охоте, о рождении ребенка... –словом, искали у них защиты и помощи во всех делах.

И когда мы, ангелы, проникали в преисподнюю... – адолжен тебе сказать, что наше невидимое присутствие в пространстве, гдебезраздельно царили души умерших, не причиняло им беспокойства, – когда мызаглядывали туда, то видели, что внимание и любовь тех, кто оставался на земле,укрепляли и поддерживали жизненные силы бесплотных душ.

Так же как и ангелы, души эти различались между собой и поинтеллекту, и по степени интереса к тому, что происходило вокруг.

Одни, например, сознавали, что мертвы, – они старалисьоткликнуться на молитвы своих детей, помочь советом и прикладывали все силы,чтобы иметь возможность вести долгие безмолвные беседы с потомками. Они дажепытались являться им, используя всю мощь своей невидимой субстанции, для тогочтобы привлечь и сконцентрировать в ней мельчайшие частички материи, витающие впространстве. Они стремились рассказать о тьме, в которой пребывают, о горечи –вечной спутнице смерти, о том, что нужно быть сильными и храбрыми при жизни...Иногда потомки видели их во сне, ибо спящий разум человека открыт для общения сдушами мертвых.

Обитатели преисподней – по крайней мере некоторые из них –сознавали, что вера и внимание детей поддерживают их существование, а потомунеоднократно напоминали потомкам о долге перед умершими, о необходимостимолиться им и приносить дары на их могилы. Эти души казались наименеерастерянными и смущенными, однако в одном аспекте они ошибались так же, как иостальные: они считали, что видели все, что можно было увидеть.

– Они понятия не имели о существовании рая?

– Ни малейшего! Ни один лучик небесного света не проникал впреисподнюю, туда не доносился ни один звук райской музыки. Души, которые тампребывали, видели только тьму, звезды и людей, оставшихся на земле.

– Ужасно! Разве можно вынести такое?!

– Можно, если считаешь, что приносишь пользу своим детям, иесли ты все еще способен черпать силы, глядя, как потомки совершают возлиянияна твоей могиле. Можно, если тебя радует, когда живые прислушиваются к твоимсоветам и осуждают тех, кто этого не делает, если ты имеешь возможностьбеседовать с ними, хотя бы изредка появляться перед ними воочию и видеть, чтоэто приносит заметные результаты.

– Да, я понимаю. Потомкам они казались своего родабожествами.

– Вот именно. Богами-предками, богами-предтечами, если можнотак выразиться. Но они не имели ничего общего с Создателем всего сущего. Как яуже говорил, люди четко разделяли эти два понятия.