Ей было неприятно так делать, однако, решив, что гордость потерпит и жизнь Зейна дороже, Дарби вцепилась в него, умоляя:

– Не бросай меня.

– Ладно. Хорошо… – Стоя на лестничной площадке, он обнял ее. – Хорошо, солнышко. Я здесь. Все хорошо.

С облегчением выдохнув, она ухватилась за него с новой силой.

– Это наверняка был Клинт Дрейпер. Зейн, он никуда не денется.

– Да, конечно. Слушай. Я никуда не ухожу. Бери собаку, иди в соседнюю комнату. К окнам не подходи. Я дождусь внизу полицию.

– Давай мы все спустимся. Господи, у тебя кровь!

– Просто наступил на стекляшку.

– В ванную! – велела Дарби. – Сперва перевяжем рану, а там и Ли с Сайласом подъедут.

У нее появилась конкретная цель, занятие, на котором можно было сосредоточиться, поэтому руки не дрожали, пока она осматривала ранку – более глубокую, чем хотелось бы, но не такую уж страшную.

– Он не пытался залезть в дом.

– Знал о сигнализации. О ней все знают. Наверное, сглупил и не подумал, что, разбив окно, тоже поднимет тревогу.

Зод снова зарычал, и через пару секунд раздались сирены.

– Едут. Милая… ты раздета.

– Да, точно. Сейчас оденусь и спущусь.

Зейн встал, опираясь на раненую ногу.

– Скажи, ты ведь на самом деле не боялась остаться одна?

– Боялась, – коротко ответила Дарби и пошла одеваться.

Собака с яростным лаем бросилась к лестнице. Зейн спустился вслед за ней.

Дарби, все еще голая, села на край кровати и обняла себя трясущимися руками, видя битое стекло, кровавые следы по всему полу, скомканные простыни и дыры от пуль в стене в полуметре от того места, где они спали.

А если Клинт подстерегает их снаружи? Дождется, когда Зейн выйдет на балкон, как он делает это каждое утро? Или когда они вместе сядут во дворике позавтракать и выпить кофе?

Они же совершенно беззащитны!

– Тихо! – Она вскинула руку. – Слышишь: машина. А если бы он приехал чуть раньше, когда грохотали фейерверки и все смотрели в небо – открыл бы пальбу по лужайке, где бегают дети?

Дарби прижала руки к животу и скорчилась.

– Успокойся, – велела она себе. – Все хорошо. Ничего страшного не случилось. Его найдут. Обязательно.

Она вернулась в ванную, плеснула в лицо холодной водой и дождалась, когда пройдет приступ внезапной тошноты.

Едва она натянула одежду, в спальню заглянул Зейн.

– Хотел проверить, готова ли ты. Полиции надо подняться.

– Да, конечно…

Он подошел к ней и обхватил лицо руками.

– Ты совсем бледная.

– Выпью кофе, станет лучше. Пойду сварю. – Она выглянула с лестничной площадки. – Ужасно рада видеть вас, шеф Келлер. – Дарби принялась спускаться. – Я не слышала ни выстрелов, ни звона стекол. Проснулась, только когда Зейн столкнул меня на пол.

– Не волнуйся, милая. Мы все решим. Обещаю.

Дарби кивнула, проходя на кухню, чтобы сварить кофе.

Она сидела, обнимая кружку, когда Ли и Зейн снова спустились.

Дарби неплохо читала по лицам, и эти двое показались ей еще более мрачными, чем прежде.

– О господи… Он же никого не ранил?

Ли, покачав головой, сел рядом.

– Звонил Сайлас. Офис Зейна опять разгромили. Размалевали здание, исписали всякой похабщиной, еще и с ошибками к тому же. Краска пока не высохла. Я отправил к тебе домой патрульных, пусть проверят.

– Ладно. Наверное, это Дрейпер залезал ко мне в прошлый раз, пока Мика не поставил сигнализацию.

– Возможно. Дождемся рассвета, посмотрим, откуда он стрелял. Заодно проверим, что у него дома.

– Хорошо.

Ли похлопал ее по руке.

– Ты молодец, Дарби.

– Не сказала бы. Однако я верю в полицию. Там мне в свое время помогли. Дрейпера однозначно арестуют. Куда он денется? Его посадят. Вот только…

– Что только?

Дарби покосилась в сторону Зейна.

– Думаю, что ко мне залезал Дрейпер, потому что таких совпадений не бывает. Но, Зейн, ты же прокурор. Знаешь, как часто те, кто вышел на свободу, хотят отомстить обидчикам. Судя по лицу, ты и сам об этом думал.

– Думал, – признался тот. – Уверен, это был Дрейпер. Громить мой офис – полнейшая глупость, как раз в его духе. Вдобавок все, кого я посадил, знают, как пишется слово «пидор».

У Ли зазвонил телефон, и он встал, чтобы ответить на вызов. Потом вернулся.

– Дарби, прости, у тебя то же самое. Надписи, оскорбления. И… он оставил ДНК. Отправим на анализ. Образцы Клинта у нас уже есть. Правда, проверка займет некоторое время. Сравнить отпечатки будет намного быстрее, их тоже сейчас снимают.

– Мне надо посмотреть…

– Нет, ничего смотреть ты сейчас не будешь! – резко заявил Ли, не давая Зейну вставить ни слова. – Там место преступления, тебя не пустят. Если что-то нужно – говори, привезут.

Дарби посмотрела Ли в глаза.

– Какого рода ДНК он оставил?

– Не забивай пустяками голову. – Он похлопал ее по руке. – Прошу вас обоих сидеть здесь и никуда не уезжать. Мы к Дрейперам. В спальне ничего не трогать. Я пришлю человека, он сделает фотографии.

Ли наклонился и поцеловал Дарби в макушку.

– Никто не смеет обижать мою семью. Так и знай.

– Я провожу тебя.

Дарби осталась сидеть, дожидаясь Зейна.

– Что за ДНК? Он тебе сказал? Мне надо знать.

– У меня в офисе он помочился на порог. У тебя… подрочил на коврик.

Она выдохнула.

– Ясно. Хорошо, что он был дешевый.

– Уже за одно это готов его прибить. Хотя ты знаешь, я не из тех, кто чуть что, лезет на рожон. Но ему хочу свернуть шею. Дарби, я…

Она замерла.

– Не смей передо мной извиняться. Это я подобрала Трейси на дороге. Это я привезла ее к тебе. Мы оба помогли ей. – Глаза щипало от слез, однако в голосе звенела сталь. – Не смей говорить, будто ты в чем-то виноват.

Дарби вытерла щеки тыльной стороной ладони.

– Зода нужно выгулять.

Собака уже приплясывала у дверей. Зейн вынужден был согласиться.

– Я его выведу. Возьму на поводок. Ты сможешь пожарить яичницу?

– Смогу. Правда, не гарантирую, что она будет вкусная.

– Вряд ли выйдет хуже, чем у меня.

Зейн взял поводок и пристегнул его к ошейнику.

– Если бы ты ночевала у себя…

– Я только что сама перебрала кучу всяких «если». Слава богу, история не знает сослагательных наклонений. Иди, нагуливай аппетит, раз уж собрался есть мою яичницу.

Под огнями сигнальных ламп Зейн вывел пса на улицу и, воспользовавшись удобным предлогом, решил пройти в ту сторону, откуда стреляли. В прошлом он осмотрел немало мест преступлений и прочитал гору полицейских отчетов, поэтому Зода держал на коротком поводке. Зейн принял мудрое решение, потому что пес вдруг принюхался