– Полегче. Если натопчем, Ли с меня шкуру снимет. Я и сам себе не прощу.

Аккуратно шагая, Зейн прошел вперед. Можно было не брать собаку. Он сам легко нашел бы нужное место. Зейн осторожно присел на корточки, взял пса на руки (мужественно терпя облизывания) и принялся изучать потревоженную землю.

Кровь еще не успела просохнуть.

– Итак, что у нас получается? – пробормотал он. – Погоди.

Присев, он перехватил пса поудобнее и достал из кармана телефон. Сделал пару снимков, потом гусиным шагом отполз назад, пока не сумел подняться и поставить Зода на землю.

Надо поскорее увести отсюда пса, чтобы тот сделал свои дела, не загадив место преступления.

Пока собака обнюхивала кусты, Зейн позвонил Келлеру.

– Я кое-что нашел. Пока ты не начал кричать – я ничего не трогал. Сейчас пришлю тебе фото. Их было двое, Ли, один из них ранен.

Он отправил фотографии и, раздумывая над увиденным, повел Зода завтракать.

Дарби стояла у плиты, хмуро глядя на сковородку.

– Сперва они были жидкими, а потом раз – и подгорели. Но вроде не слишком сильно…

Она повернулась и увидела Зейна.

– Что такое? Что случилось?

– Они ушли. Не волнуйся.

– Они?!

Зейн, наклонившись, чтобы отстегнуть поводок, кивнул.

– Зод учуял, где преступники стояли. Хороший мальчик.

Он погладил пса и насыпал ему корма. Зод кинулся к миске, словно лев на раненую газель.

– Там кровь.

– Кровь? Но…

– Я не следователь, однако выводы делать умею. Их было двое, один ударил камнем второго по голове, – рассказывал он, доставая из шкафа тарелки. – Там кровь на камне, большая лужа на земле, раздавленные ветки и следы от двух пар ног.

Зейн пожал плечами.

– Когда встанет солнце, может, найдем что-то еще. Пока же самый очевидный вариант, что их было двое, один разбил другому голову и забрал с собой.

Дарби застыла, глядя, как он раскладывает вилки.

– Ты так спокойно об этом говоришь.

– Ну, ситуация стала совсем странной – во мне пробудился профессиональный интерес. Давай пока съедим твою яичницу и выпьем кофе. – Он мимолетом погладил ее по руке. – Я все еще злюсь, но надо решать, что делать дальше. Будь Клинт один, вопросов не возникло бы. Только, солнышко, зачем ему бить кого-то камнем, когда у него есть ружье? Или зачем на него нападать?

– Чтобы спасти нас? Хотя… это глупо, – призналась Дарби, раскладывая по тарелкам пережаренные яйца. – Что постороннему человеку делать в лесу посреди ночи? Зачем утаскивать раненого, ничего не сказав?

– Вот видишь? – Зейн ткнул в нее пальцем, усаживаясь за стол. – Ты и сама начала гадать. Может, с ним был кто-то из приятелей, у которых он прячется. Поссорились, один ударил другого.

– Хм… – Она попробовала яичницу. Не мешало бы подсолить. – Тогда да, ситуация из серии «о черт, надо валить отсюда». Правда, это глупо.

Зейн добавил в тарелку перца.

– Солнышко, скорее всего, мы говорим про Клинта Дрейпера. Он особым умом не отличается.

– Скорее всего, – подчеркнула Дарби. – Но не факт. Не мешало бы проверить людей, которых ты отправил за решетку.

– Подниму документы и проверю. Хотя, думаю, к тому времени Ли арестует Клинта, и отпечатки с ДНК сойдутся. – Яичница получилась не такой уж плохой – Зейн и сам готовил не лучше, поэтому он принялся за еду. – Он ужасно злится, Дарби. Я про Ли.

– Вижу.

– Он и без того прекрасно справился бы, но в таком состоянии скрутит Дрейпера в бараний рог. Впрочем, я хотел бы напомнить, что…

– У Дрейпера полно родни, – закончила Дарби. – У них, как и у всех южан, горячая кровь. Им не понравится, когда Клинта посадят.

– Неплохая наблюдательность для янки. Да, они не обрадуются. Так что будь осторожнее. И я тоже буду, – торопливо уточнил Зейн, заметив, как она встрепенулась. – Хотя у нас есть свирепый сторожевой пес.

Дарби взглянула на Зода. Тот опустошил миску и теперь валялся кверху пузом, болтая в воздухе лапками и вывалив из пасти длинный язык.

Усмехнувшись, она потрогала кулон, висевший на шее.

– И мы вместе.

– Будем друг о друге заботиться. – Зейн накрыл ее ладони руками. – Все трое.

Зод, словно ужаленный, подскочил и с безумным лаем кинулся в коридор.

– Полиция едет, – сказал Зейн. – Одно несомненно: когда Генерал Зод на службе, никто не подойдет незамеченным.

Он встал и сложил тарелки в раковину.

– Я помою. Иди лови нашего свирепого сторожа.

Дарби тоже встала и выдохнула:

– Люблю тебя, Уокер.

Он с улыбкой повернулся, и Дарби расправила плечи.

– Наверное, сейчас не самый удобный момент признаться.

– Возможно. Но я тоже тебя люблю.

Зная, что это чистая правда, она пошла унимать лающего пса и впускать полицию.

Глава 25

Дарби невольно вернулась мыслями в прошлое, когда повсюду тоже были копы, они сновали по комнатам и без конца о чем-то спрашивали. Вспоминался не тот случай, когда на нее напал Бигелоу – стычка с ним плохо запечатлелась в памяти, все закончилось слишком быстро и неожиданно. Нет, суета с полицией разворошила воспоминания о том дне, когда Дарби осталась без матери. Когда полицейские постучали ей в дверь, и она до боли отчетливо, в полном шоке и неверии услышала роковые слова. Как и тогда, она не знала, чем себя занять.

Оставалось только одно: ждать, ждать, ждать…

У Дарби взяли показания, добавить ей было нечего. Ли упрямо стоял на том, что она должна оставаться здесь.

Она не очень хорошо разбиралась в сути следственной работы, но в свое время немало общалась с полицией и имела некоторое представление о происходящем вокруг.

Одни полицейские делали снимки опушки леса, где Зейн обнаружил следы, и брали образцы крови. Другие фотографировали спальню и выковыривали пули из стен.

А Дарби бродила по гостиной и кухне: то туда, то обратно. И ждала, ждала, ждала…

Все вокруг казалось ненастоящим.

Она почему-то застеснялась – неожиданно, – когда в дом вошла Эмили. Та приблизилась к ней и крепко обняла.

Стало чуточку легче.

– Меня не выпускают, – пожаловалась Дарби. – Собаке нельзя на улицу, и мне велели ее караулить. Там снаружи Зейн, но он хозяин, так что…

– Не поэтому. – Крепко обняв ее еще раз, Эмили отступила. – Зейн работал в прокуратуре. Он знает все процедуры. Держись, милая. Давай я приготовлю чай.

Дарби вдохнула. Хватит жалеть себя, так только хуже.

– Лучше колу. Ты что-нибудь будешь?

– Пока нет, спасибо.

– Я хочу съездить к себе, посмотреть, насколько все плохо.

– Съездишь, – заверила Эмили. – Как только Ли разберется. Мы поможем тебе с ремонтом. Ты точно не хочешь